Читать книгу "Коготок Большого Взрыва - Василий Головачев"

– Корпус экранирует связь, – сказал Анатолий.

– Все диапазоны сразу?

– Ничего удивительного, если учесть, что материал этого монстра не поддаётся анализу. Может, он тоже представляет собой какой-нибудь артефакт, оставшийся с момента рождения Вселенной.

– Предложи идею Шестопалу.

– И предложу.

Остановились перед волнообразной стенкой высотой в полметра.

Здесь «глотка» сужалась, из плоской пористой губки превращаясь в бугристое пространство, напоминающее водную поверхность, застывшую в момент волнения. Лучи фонарей выхватили из темноты за вспучившейся волной барашки других волн, достигавших кое-где двухметровой высоты. Цвет всех волн был грязно-зелёный, с тусклым сизым налётом.

– Море, – сказал Анатолий. – Знаешь, на что это похоже?

– На замёрзшую воду.

– Но сначала она кипела. Видишь, какими кавернами покрыты волны?

– Вряд ли это вода.

– Да это я образно. Дальше пойдём?

Денис поворочал головой, освещая полость «глотки гусеницы», обнаружил на потолке точно такие же волны.

– Что-то мне эта пещера напоминает…

– Пасть кита.

– Нет, что-то из математики… или из геометрии. Какие-то эпюры.

– Ну и фантазия у вас, шеф!

– У тебя не лучше.

Денис обвёл пещеру лучом фонаря.

– Ладно, пройдёмся ещё сотню метров и назад.

Они перелезли через «волну», но успели сделать всего один шаг, как пространство вокруг исказилось, в глаза хлынула тьма, наступила невесомость… и Денис ощутил себя как в горячей печке: кожу опалил невидимый огонь!

Впрочем, неприятные ощущения исчезли мгновение спустя, и он увидел чёрное небо со звёздами над головой, а под ногами твёрдую пористую плиту, козырьком нависшую над небольшим кратером наподобие метеоритного. Инстинктивно включил эгран, подвесивший его над плитой, судорожно завертел головой.

Тихонов в скафандре, раскорячившись крабом, стоял рядом, ошеломлённый не меньше командира. Робот сопровождения торчал из дыры в дне кратера, бесцельно поводя манипуляторами.

Включилась рация: в ушах прорезались негромкие голоса разговаривающих космонавтов.

– Давно молчат? – спросила Аурика.

– Двадцать три минуты, – ответил Ваня Долгушин.

– Идите за ними!

– Мне приказано ждать их возвращения.

– А если на них напали?!

– Да вы не волнуйтесь, здесь всё мертво, никакого движения, никаких живых динозавров, никаких хищников.

– Это не прогулка по берегу озера, лейтенант! Приказываю не ждать, немедленно идти на поиски! Высылаю группу экстра!

– Понял, товарищ капитан, – хмуро ответил Иван.

Денис покашлял.

В эфире мгновенно установилась тишина.

– Командир? – неуверенно проговорил Долгушин.

– Лейтенант, – сказал Денис, – мы тут недалеко…

– Полковник, что за шутки?! – повысила голос Аурика. – Почему не отвечаете?!

– Дело в том, что…

– Ничего не хочу слышать! Извольте выполнять СРАМ![41] Где вы?!

Денис повернулся к спутнику, сделал жест – большой палец в черноту «неба» над головой.

Они поднялись на антигравах на пару метров над рытвинно-бугристой поверхностью округлой «спины» «гусеницы» в окружении леса «чешуек».

– Ты что-нибудь понимаешь? – осведомился Анатолий, не потерявший присутствия духа.

– Нас выкинули.

– Кто?!

– Мы на «спине гусеницы», с другой стороны, – ответил Денис на последний вопрос Аурики. – Нас непонятным образом вывернуло из «глотки» на «спину», ориентировочно – под созвездие Стрельца, оно точно над нами.

– Не двигайтесь! Мы вас снимем!

– Нас снимет катер.

– Вижу вас, – заявил Егорыч и добавил озабоченно: – Товарищи командиры, обращаю ваше внимание на то обстоятельство, что ландшафт объекта изменился.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Денис.

– «Гусеница» изменила форму, все её внешние детали трансформировались, многие исчезли, вместо них выросли другие.

Стало тихо. Потом эфир взорвался хором голосов: эксперты делились своими предположениями, реагируя на сообщение.

– Иван, забирай нас! – скомандовал Денис, не отвечая на тревожные вопросы подчинённых. – Возвращаемся.

Через несколько секунд снизу, из-под тела «гусеницы», вывернулся бликующий зеркальным покрытием катер и спикировал к разведчикам, лавируя среди стометровой высоты «чешуек-щетинок».

Иллюстрация 10

Чувствовал он себя скверно, несмотря на применение успокаивающих средств из космической медицинской аптечки. Организм привыкал к скручивающей тело гравитации Бича неохотно. Однако чтобы команда Зеррина и он сам не относились к руководителю экспедиции снисходительно или, не дай бог, презрительно, Мозес крепился изо всех сил и даже подбадривал космонавтов, стараясь производить на всех впечатление властного, сильного, не поддающегося никакому воздействию босса. Он даже не отказался от первой разведвылазки к «памятнику китайцам» – фрегату «Янгуанг Шангуо», когда «Ынха» приземлился рядом, а точнее – шлёпнулся на ледяные торосы и скалы, так как компьютер крейсера почему-то неправильно оценил влияние внешних полей.

Обломки морлокской станции не произвели на Мозеса особого впечатления. Они ничем не отличались от обломков технических сооружений землян, особенно густо усеивавших североамериканский континент. Но прямоугольной формы кратер, оставшийся после выстрела деструктора по китайскому фрегату, превратившего в пыль треть корабля, заставил председателя Союза тайных копателей НАТО поёжиться. Он только теперь понял, какая мощь спрятана в недрах чужепланетной станции и почему так возбудились спецслужбы мира и террористы, лелеющие мечту завладеть излучателем.

Подробностей произошедших на Биче неделю назад событий Мозес не знал, но даже посочувствовал китайцам, потерявшим новейший корабль, и восхитился сноровкой русских космонавтов, сумевших не только спасти уцелевших членов экипажей индийской и китайской экспедиций, но и справиться с морлоками, недооценившими их самоотверженность.

Зеррин вдруг напомнил ему о себе.

Когда они возвращались на катере на корабль, он сказал угрюмо: