Читать книгу "Вся ярость - Кара Хантер"

Э.С.: Вы понимали, что мы не сможем проследить по вашим телефонам, где вы находились. Вы знали, что для этого их нужно обязательно выключить.

Д.У.: К чему вы ведете? Моя дочь не преступница…

Э.С.: И, насколько я понимаю, у вас, Патси, не было на то никаких хороших причин. Только одна очень-очень плохая.

* * *

Адам Фаули

9 апреля 2018 года

19:15

Новость распространилась еще до того, как мы вошли в оперативный штаб. Мне достаточно одного взгляда на лица присутствующих, чтобы понять это. Куинн стоит впереди, раскрасневшийся, что ему совсем не свойственно; а уж вы поверьте мне, Куинна возбудить непросто.

– Значит, этот портфель определенно Сашин? – спрашивает Галлахер.

– Без вопросов, – кивает Куинн. – И на внутренней стороне клапана по крайней мере два отпечатка пальцев. – Он умолкает, он знает, как завести слушателей. – Отпечатки сделаны кровью. А все мы понимаем, что это означает. – Он обводит взглядом присутствующих. – В настоящий момент криминалисты сверяют их с отпечатками Патси Уэбб. Мукерджи сказала, что перезвонит в течение часа.

Галлахер поворачивается ко мне. Кровь, портфель, отпечатки пальцев. Ее лицо красноречивее любых слов.

«Мы ее взяли».

* * *

В.Э.: Допрос возобновился в 19:25.

Э.С.: Патси, почему ты была так настроена на то, чтобы заставить нас подозревать мистера Скотта? Ты предприняла столько усилий, чтобы направить наше внимание в эту сторону…

П.У.: Потому что он извращенец – потому что он преследовал Сашу…

Э.С.: Но он ее не убивал, правда? Ты это знаешь, однако из кожи вон лезла, чтобы убедить нас в этом. С какой стати?

П.У.: О чем вы говорите? Откуда мне знать, мать вашу, что он сделал? Меня там не было…

В.Э.: А я думаю, Патси, что ты там была. Я думаю, что ты прекрасно знаешь, что произошло. Так почему бы не рассказать нам? Рассказать правду о том, как умерла Саша…

П.У.: Что вы такое говорите… Мама, они ведь не могут обвинять меня в таком, правда?

Дж. Б.: Констебль, какие у вас имеются доказательства в поддержку этой неслыханной версии?

(В комнату входит сержант Гислингхэм и разговаривает вполголоса с констеблем Сомер.)

П.У.: (Заливается слезами.) Мама, я этого не делала, я этого не делала – Саша была моей лучшей подругой…

Д.У.: Я знаю, дорогая, что ты ни в чем не виновата. Ты ни в чем не виновата. Ты не могла совершить такое, ни за что на свете!

* * *

Адам Фаули

9 апреля 2018 года

20:26

Конечно, откупоривать шампанское еще рано, но в оперативном штабе царит праздничное оживление, порожденное ожиданием почетного гостя. Общее облегчение, смех, кое-кто из ребят ослабляет узлы галстуков.

Когда звонит Мукерджи, Куинн выводит ее на громкоговоритель: это хотят услышать все.

– Итак, есть совпадение?

В линии слышится треск, но голос Нины звучит отчетливо.

– Да, есть.

Кто-то торжествующе вскидывает вверх кулак, кто-то радостно кричит, Галлахер улыбается. Кто-то хлопает Куинна по спине, словно это он лично спустился в эту заполненную водой канаву и выловил чертов портфель.

– Это хорошая новость, – продолжает Мукерджи. – Но, боюсь, все не так просто, как вы надеялись.

В комнате наступает тишина. К телефону подходит Галлахер.

– Нина, это инспектор Галлахер. Вы можете объяснить, что имели в виду?

– Я действительно обнаружила на портфеле отпечатки пальцев Патси Уэбб. Вся беда в том, что никакой крови рядом с ними нет и в помине. Они могли быть оставлены в любое время.

А девушки были подругами – Патси запросто могла брать портфель, даже пользоваться им. Этого недостаточно. Совсем недостаточно.

– Отпечатки пальцев со следами крови лишь частичные, – продолжает Мукерджи. – Для того чтобы представить их в суд, они недостаточно четкие.

Галлахер склоняется к телефону.

– Но если это частичные отпечатки пальцев Патси…

На линии снова треск.

– Извините, я неясно выразилась. По этим частичным отпечаткам есть совпадение, но только принадлежат они не Патси Уэбб.

– Тогда кому – Изабель?

– Нет – мы сопоставили их с теми, которые есть на автобусном билете. Они принадлежат и не Изабель.

Галлахер хмурится – это какая-то бессмыслица.

– В таком случае кому?

– Надин, – отчетливым голосом произносит Мукерджи. – Частичные отпечатки принадлежат Надин Эпплфорд.

* * *

– Вам должно быть стыдно, мать вашу! И если вы полагаете, что это сойдет вам с рук, вы глубоко ошибаетесь!

Дениза Уэбб в такой ярости, что говорит, брызжа слюной. Эверетт за годы работы в полиции довелось выслушать тонны праведного негодования, однако то, что происходит сейчас, относится к разряду самого неприятного. Патси стоит в нескольких шагах, опустив голову, волосы закрывают лицо. Разглядеть выражение невозможно. Она не произнесла ни слова с тех самых пор, как вышла из комнаты для допросов.

– Продержали нас здесь несколько часов! – продолжает бушевать Дениза. – Обвинили пятнадцатилетнюю девочку в таком… в таком… в таком отвратительном поступке – вот что это такое!

Дежурный сержант протягивает Эверетт бумаги об освобождении под подписку о невыезде, которые должна подписать Дениза Уэбб. По его лицу видно, что он старается держаться подальше от происходящего. Эв предоставлена сама себе.

– Я забираю свою дочь отсюда, констебль, – или какое там у вас звание, черт возьми! Но это еще не конец. Далеко не конец!

«Да, – мысленно соглашается Эверетт, провожая взглядом, как женщина обнимает свою дочь за плечо и ведет ее к двери. – Думаю, тут ты попала в самую точку».

* * *

Адам Фаули

9 апреля 2018 года

21:35

Галлахер распахивает дверь оперативного штаба и тяжело опускается на ближайший стул. Она только что докладывала Харрисону. Мне можно не спрашивать, как все прошло: то же самое выражение я уже видел много раз – на своем собственном лице.

– Пожалуйста, кто-нибудь, объясните мне, каким образом отпечатки пальцев Надин Эпплфорд оказались на этой сумке, – устало говорит Галлахер, – потому что все жизнеспособные объяснения у меня иссякли.

Гислингхэм качает головой.

– Мне нет дела до того, что говорят криминалисты: Надин не могла убить Сашу – по крайней мере в одиночку. Начнем с того, что у нее не хватило бы сил, чтобы оттащить труп к реке, не говоря уж про все остальное. Патси могла бы, да, но Надин на добрых три или даже четыре дюйма ее ниже.