Читать книгу "Империя травы. Том 1 - Тэд Уильямс"

Что-то невероятно огромное медленно двигалось к Моргану по долине. В густом тумане оно походило на громадный кусок отколовшегося каменного утеса, обретшего жизнь. Морган слышал, как ломались стволы деревьев по мере того, как к нему приближалось чудовищное существо, с оглушительным треском разлетались в щепки деревья размером с Фестивальный дуб. Он почти ничего не видел сквозь густую пелену, разве что две ноги, а над ними окутанное тенями туловище шириной с нос большого корабля.

Морган снова повернулся и побежал обратно, его больше не беспокоили стрелы. Огромное тело было таким ужасным, что Морган уже не мог думать ни о чем другом, только о спасении, только о том, чтобы оказаться как можно дальше от гигантского, пожиравшего мир чудовища.

Он бежал до тех пор, пока не увидел вход в долину, треугольник света в окружении жемчужного тумана, но громоподобные шаги, как ему казалось, приближались, а он не мог сохранять равновесие на дрожащей земле. Морган успел сделать еще несколько неуверенных шагов, потом упал, но попытался подняться, чтобы продолжать двигаться дальше, – выход из долины был уже совсем рядом! – но измазанные жидкой грязью конечности отказывались действовать слаженно. Он уже не мог мыслить разумно и пополз дальше на четвереньках, как раненое животное, уже не сомневаясь, что это бесполезно и через несколько мгновений его растопчет невозможное существо – так человек давит каблуком муравья.

И тут кто-то схватил его сверху. Живот Моргана сдавило так, словно его сжимала своими кольцами жуткая змея, он задохнулся и погрузился в клубящийся туман.

Часть вторая

Осенний холод

Что это за земля?

Времена года здесь сменяются так же быстро,

Как ученый муж переворачивает страницы.

Весна становится летом, лето – осенью,

А потом зима воспламеняет весну.

Год в этой стране подобен горящему огню,

Вспыхивающему и умирающему снова и снова.

Навсегда поглощая себя.

Бенхая из Кементари

Глава 20

Летняя роза

– Не имеет значения, что думаешь ты или я, – пожал плечами Фремур. – Унвер делает то, что хочет, и никого не слушает. Он всегда был таким.

Целая жизнь, прожитая среди мужчин ее клана, должна была подготовить Хьяру к словам Фремура, но она почувствовала, как ее охватывает гнев.

– Но ты же его друг! Неужели тебе все равно? Если Унвер окажется во власти Рудура Рыжебородого, его ждет смерть.

Фремур изобразил осторожное равнодушие. Хьяра рассчитывала, что молодой тан, сидевший рядом с ней, будет отличаться от других мужчин, но теперь у нее создавалось впечатление, что она неправильно поняла те несколько слов, которыми они успели обменяться.

– Друг? – сказал Фремур. – У Унвера никогда не было друзей. И из того, что я больше других подхожу под эту категорию, еще не следует, что нас связывает дружба. – Наконец, к ее огромному облегчению, она увидела в нем гнев и даже толику страха. – Разница между Унвером и Рыжебородым состоит в том, что Унвер-шан имеет честь, которая для него превыше всего остального – даже дружбы. – Он почти умоляюще посмотрел на нее. – Тебе наверняка и самой это известно, – продолжал Фремур. – В конце концов, он сын твоей сестры.

– Да, сын сестры, но я знала его, только когда он был ребенком. И едва ли лучше знаю свою сестру Воршеву. Она намного старше меня, и, когда я росла, она уехала в город с принцем Джоном Джошуа. Когда она покинула лагерь нашего отца, я подумала, что она одержала триумфальную победу – встретила мужчину, который о ней будет заботиться и хочет от нее чего-то большего, чем фургон, полный кричащих детей. А потом через много лет она вернулась с лицом, темным, точно туча, и принесла с собой близнецов. Мой отец отослал Деорнота – так тогда звали Унвера – и сказал нам, что будет избивать нас всякий раз, если мы станем упоминать его имя. – Хьяра все еще помнила, как после того дня Воршева практически замолчала, словно заклинание превратило ее в камень. – Наш отец, – с горечью добавила она. – Я рада, что он мертв.

– Ну вот, – с жестким смехом сказал Фремур. – Все-таки Унвер кое-что для тебя сделал – убил старого монстра Фиколмия.

– Я знаю гораздо меньше, чем ты думаешь. – Она огляделась по сторонам, но никто из клана Жеребца не обращал на них ни малейшего внимания, у всех имелись собственные планы на короткий, но очень важный фестиваль у Холмов Духов. В Танемуте было множество вещей, которые могли заинтересовать любого, и никого не волновали тихие разговоры других – они хвастались, торговали лошадьми, пили джерут со старыми друзьями или врагами, бродили между навесами торговцев и пытались найти дорогу обратно в свой лагерь. И все же Хьяра понизила голос: – Унвер убил моего мужа Гардига, да. – Она помолчала, вспоминая, и перед ее глазами стали всплывать подробности того удивительного и странного дня. – Унвера вели духи, тут не может быть ни малейших сомнений. Я все видела собственными глазами.

– Я знаю про Унвера и духов, – с чувством согласился Фремур, и его слова повисли в воздухе.

– Значит, ты меня понимаешь, – наконец заговорила Хьяра. – Но Унвер не убивал моего отца – это сделала моя сестра Воршева. И я также видела это собственными глазами.

Фремур выглядел удивленным, даже ошеломленным, и в этот момент она поняла, что он все еще очень молод, каким бы холодным и жестоким воином он ни хотел казаться, в нем еще не исчезла способность чувствовать.

– В самом деле? – спросил Фремур.

– Она поклялась, что однажды это сделает.

– В таком случае, почему люди считают, что его убил Унвер?

– Потому что он позволил им так думать. Теперь, когда Фиколмий мертв, никто не станет выступать против него, поэтому он взял преступление Воршевы на себя. Кроме того, все ненавидели моего отца, и почти все были счастливы, когда узнали, что он мертв. Но им бы совсем не понравилось, если бы стало известно, что женщина посмела поднять руку на собственного отца. Если другие члены клана Жеребца узнают правду, мою сестру отдадут на съедение волкам.

Фремур рассмеялся, и теперь пришел черед удивляться Хьяре.

– Ха! – сказал Фремур. – Ну, они ничего не узнают от меня. Как она его убила?

– Вонзила кухонную вилку ему в горло, а нож в грудь. Он плохо умер, но я и пальцем не пошевелила, чтобы ему помочь. – Она не осмеливалась рассказать этому почти незнакомцу об ужасных вещах, которые совершал ее отец, и постаралась скрыть свою ярость, накинув на плечи шаль, хотя вечер все еще был теплым. – Но все это уже не имеет отношения к нашей тропе, тан Фремур.