Читать книгу "Заговор - Николя Бёгле"

Едва не теряя сознание, Сара собрала все силы и раздавила каблуком пальцы на ноге убийцы. Тот на полсекунды ослабил хватку. Она воспользовалась этим, чтобы с молниеносной быстротой развернуться, ударить ребром ладони по гениталиям убийцы и завершить все это ударом коленом в лицо отпрянувшему противнику. Оглушенный, тот зашатался, но не упал.

Сара истощила последние силы, а он все еще сохранял способность сопротивляться и, пожалуй, мог одержать верх. Она метнулась к снайперской винтовке, схватила ее и выстрелила навскидку в тот момент, когда убийца бросился к ней. Из-за глушителя выстрел прозвучал как легкий хлопок, и Стиг Анкер рухнул на нее, залив смесью пота и крови. Она с силой оттолкнула его и пощупала пульс. Он бился, но медленно, из раны обильно текла кровь. Сара решила, что он не в состоянии двигаться и умрет с минуты на минуту.

Задыхаясь, уперев одну руку в колено, она ощупала другой свою рану. Было очень больно, но, похоже, порез не был таким уж травматичным. Не была задета ни одна артерия. Она вставила в ухо наушник, выпавший во время схватки.

«И вот на балконе кардинал Клещинский! Вернее — новый папа Павел VII!» — воскликнул журналист.

Сейчас должно произойти разоблачение, подумала Сара.

Волоча ноги, она подошла к окну, откуда действительно был виден вдали балкон базилики. Но разглядеть в деталях, что там происходит, было невозможно.

Тогда она легла на пол, прижала винтовку к плечу и припала глазом к прицелу.

Вся сцена предстала перед ней крупным планом. Новый папа, в белом одеянии и в белом пилеолусе на голове, приветствовал толпу с довольной улыбкой на губах, которая вызвала у Сары приступ отвращения. Рядом с прелатом, но чуть позади, стояли два священника, одетые в черные сутаны с фиолетовой лентой.

«— Невозможно было сделать более консервативный выбор, — объяснял по радио эксперт. — Кардинал Клещинский поляк по национальности. Вот у меня перед глазами его биография, в которой говорится, что он довольно поздно принял постриг, в возрасте почти тридцати лет. По возвращении из Латинской Америки, где провел около десяти лет, он быстро обратил на себя внимание своим большим умом, но, главное, своими действиями и выступлениями консервативного толка, которые часто шли вразрез с политикой гибкости, которой старался придерживаться папа Франциск. Так что он известен как человек строгий, любящий порядок и стремящийся к сохранению того, что установлено прежде отцами церкви.

— Иначе говоря? — переспросил журналист.

— Ну, — вступил в дискуссию другой эксперт, — не стоит ждать от него реформ, которые откроют церковь. Напротив, весьма вероятно, что он постарается укрепить в ней древние традиционалистские принципы.

— Вы хотите сказать, что, например, он не изменит политику церкви в отношении разводов или…

— Или женщин вообще, — вмешался женский голос, поддержанный несколькими мужскими. — Попросту говоря, кардинал Клещинский открыто выступает против того, чтобы женщины занимали больше места в церкви, и даже полагает, что она и так уже слишком феминизирована и надо, чтобы мужчины в ней вернули себе подобающее место. Как было во времена ее основателей: святого Петра, святого Якова и святого Павла».

Сара кипела, слушая эти слова. Как кардиналы могли сделать такое отступление, проголосовав за этого человека? А тем временем толпа верующих, казалось, пребывала в экстазе от этого нового папы, который собирался еще чуть больше поработить женщин и еще больше поставить их под мужское господство.

Но где же Людмила? Когда она вмешается? Когда она наконец отомстит за половину человечества здесь, перед камерами телекомпаний всего мира, направленными на этот балкон?

— Когда?! — яростно выкрикнула Сара, чей мозг заполнила ненависть, от которой закипала в жилах кровь.

Она убедилась, что убийца по-прежнему лежит рядом с ней, и снова заняла позицию возле окна.

И тут в прицеле как будто мелькнула женская фигура. Да, за одной из тяжелых бархатных занавесок, свисавших в комнате за балконом, в тени, действительно была женщина. С напряженным лицом, настороженная. Сара поняла, кто она.

— Людмила… — прошептала Сара. — Давай, сейчас самый лучший момент…

Сосредоточив внимание на белокурой женщине, она увидела, как та сунула руку под рясу.

— Да… — прошептала Сара. — Сделай это… я тебя прикрою. Сверши справедливость ради нас всех…

Стоя на балконе, новый папа поднял вверх руки, призывая к тишине. Он собирался произнести свои первые слова в новом качестве. И вот, когда крики толпы стали постепенно стихать, блондинка вышла из своего укрытия и попыталась подойти к папе.

Не отрываясь от линзы прицела, Сара затаила дыхание, но вдруг две руки схватили женщину и потащили назад. Сара видела, что она протестует и что даже папа повернул к ней голову. Но женщина исчезла, как казалось, силой уведенная от верховного понтифика.

— Нет, нет! — повторяла Сара. — Только не это!

Понтифик выглядел недовольным, что его побеспокоили.

«Так! Кажется, на балконе сейчас что-то произошло, — объяснил журналист взволнованным голосом. — Особа, пытавшаяся приблизиться к новому понтифику, была уведена. Надеюсь, не произошло ничего серьезного и ситуация под контролем… да, кажется, так и есть. Наконец-то папа сможет обратиться к народу».

— Мне даже… не пришлось… вмешиваться. Она не сумела убить папу…

Это прохрипел убийца, и Сара поняла, что звук ее наушников был таким громким, что он все слышал.

Она была сильно потрясена, но еще сильнее была ее безумная ярость. Нет, они не могут победить и в этот раз. После всех усилий Катрины, Ады и Людмилы разбудить мир! Это было немыслимо.

— Теперь вы понимаете… инспектор… почему правят мужчины… потому что женщины проваливают любое важное дело… за которое берутся…

Сара хотела отнестись к его словам с презрением, но не могла сдержать взрыв клокотавшей в ней злости. Это было слишком. Она держалась, пока надеялась, что Людмила совершит третье разоблачение. Она сохраняла хладнокровие и профессионализм, потому что верила: ее расследование приведет к торжеству справедливости.

— Слишком поздно… инспектор… вы проиграли… а мы выиграли. Сама природа возвращает ваш пол на то место, которое он должен занимать…

Яд слов убийцы разливался по сознанию Сары. Этот яд разъедал барьеры разума, оттесняя куда-то далеко голос профессионала-полицейского, оставляя звучать только голос гнева, не перестававший нарастать в ней с самого начала расследования этого дела. Скоро она стала просто женщиной, ненавидящей всех этих мужчин в сутанах, проповедующих добро и любовь, при этом официально отталкивая половину человечества. В ее голове звучали все эти службы, в которых осуждалось грехопадение Евы, вдалбливавшееся в голову всем, в том числе детям, и указательный палец медленно лег на спусковой крючок винтовки.

Прижав приклад к плечу, она нагнула голову, прильнула глазом к оптическому прицелу, приняла устойчивую позу, раздвинув ноги. В ее власти положить конец, пусть временно, нескончаемой давящей власти церкви на женщин. У нее есть возможность выполнить задачу, которую Людмила, похоже, не сумеет довести до конца: устранить папу, который еще больше ухудшит положение женщин. Впрочем, больше чем просто возможность — ответственность. От имени всех женщин. Пожертвовать своей жизнью?