Читать книгу "Кто остался под холмом - Елена Михалкова"

– Здравствуйте, Иван Борисович. Да, мы его нашли. Подождите, подождите! Мне не хотелось бы обнадеживать вас раньше времени… нет, дело не в этом… он глубоко нездоров. Я не специалист, но умственная отсталость налицо… вплоть до того, что он называет себя чужими именами и плохо помнит, что с ним случилось. В этом городе есть кому о нем позаботиться, поэтому… Подумайте, нужно ли вам… Взвесьте… Иван Борисович, вы должны хотя бы познакомиться с ним, прежде чем принимать решение. Конечно, должны! Ну, как хотите, я вас предупредил. Что? Нет, его привезет к вам женщина, которая заботилась о нем все эти годы. Ее зовут Кира Михайловна.

Убрав телефон, он посмотрел вслед Бабкину.

Вот и отлично. Гурьянова не будет вечно держать парня взаперти, а за рекой ему нельзя оставаться. Если она решит, что Оводову можно доверить Федю, тот позаботится о нем. Оформит опекунство, пользуясь деньгами и связями… Пусть Малой живет под присмотром, в домике среди леса, как он привык.

Время безнадежно упущено, сказала Макару Гурьянова, он не станет нормальным в общепринятом смысле. Может, это и к лучшему для обоих, ответил Макар, ваш Федя не будет помнить, что он совершил, а Оводов забудет, что отказал в помощи осиротевшему мальчишке.

Илюшин поднялся и неторопливо пошел к станции.

– Где машина? – издалека крикнул Бабкин.

– Я посмотрел расписание, – невозмутимо сказал Макар. – Ближайший рейс через десять минут, так что все отлично складывается и без такси.

Дюжина автобусов, отличавшихся только номерами маршрутов, выстроилась в ряд. Поодаль курили шоферы, все как один в зеркальных солнечных очках, и казалось, что Беловодье не в двух часах езды, а где-то далеко-далеко отсюда.

– До встречи! – попрощался с водителем Илюшин.

– Типун тебе на язык, – буркнул Сергей и демонстративно твердым шагом направился к стоянке желтых машин.

Он опередил Илюшина, и потому, когда Бабкин на ровном месте споткнулся и встал, тот в первую секунду решил, что они что-то забыли в автобусе. Сергей обернулся с видом восторженным и враз поглупевшим, провожая взглядом молодую женщину в длинном платье. Илюшин понимающе усмехнулся. Но когда женщина поравнялась с ним, из его головы вылетели все шутки, которыми он собирался изводить Бабкина до конца пути.

Она была очень красива. Это была не та красота, которая на мгновение заслоняет собой весь мир, а та, из-за которой на мгновение кажется, что весь мир состоит из красоты. Она мимолетно улыбнулась Макару, и с внезапно сжавшей сердце тоской он понял, что это не ему, а от избытка жизни и радости, рвущейся из нее, что она, должно быть, даже не увидела его, как не видит по-настоящему пассажир поезда, всем сердцем стремящийся домой, тех, кто остался на платформе; они бродят в трех шагах за стеклом вагона, бесконечно далеки от него.

Возле автобуса, который привез Макара с Бабкиным, она остановилась и крепко ухватилась за поручень, словно боясь, что уедут без нее.

– Соня! Ты идешь?

Ее ярко-рыжая подруга бежала от привокзальных касс, размахивая билетами.

Женщина села у окна. И все время, пока пробирался на водительское место пожилой шофер, помахавший кепкой им на прощание, пока автобус выползал со станции, а в его пыльных стеклах неторопливо проплывали волнистые дома и облака, она смотрела на Илюшина все с той же удивительной полуулыбкой, как будто обещавшей, что все будут счастливы, и каждый обретет свой дом, и что будет сад, и яблоки в саду, и небо над рекой, а под небом все те, кто ушел, потому что жизнь, некоторым образом, никогда не кончается.