Читать книгу "Равноденствие - Даха Тараторина"

Я помедлила:

– А есть что-то, что вам не под силу? Хотелось бы подробностей.

Он развёл руками:

– К сожалению, я не могу гарантировать жизнь ни матушке Ионе, ни нашей дорогой и любимой Брианне, – он обернулся и злорадно подмигнул ведьме так, что сомнений не оставалось: конкретно ей он гарантирует долгую и мучительную смерть. – Они ведь государственные преступницы, а амнистия – это привилегия его превосходительства. Я же всего лишь скромный советник, – притворно вздохнул мужчина, – но обещаю всеми силами сохранять жизнь вашему брату. Или любовнику? Как правильно называть такого, как он?

– Тот, кто засунет тебе эти слова в глотку – вполне подойдёт, – наёмники наперегонки бросились вновь завязывать рот излишне ловкому пленнику, но двое укушенных убедили остальных, что это дело неблагодарное и лучше обойтись парой ударов в живот и угрозами. Белен с ними не согласился и, переждав демонстрацию силы, добавил: – А потом засунет арбалеты в задницы твоим прихвостням.

– Какая воля! Какой характер! – почти восхитился советник. – Весь в мать!

Я стиснула зубы и ухватилась за тощий локоть, сжав тот едва ли не до хруста. Рикмас одобрительно хмыкнул.

– Вы отпустите меня и моего брата. Этого вполне достаточно. Подозреваю, ведьмы всё равно перестанут питать ко мне нежные чувства.

Брианна промычала нечто, что вполне истолковывалось как обещание сожрать меня живьём при первой встрече, чем только подтвердила сказанное.

– Разумеется! – советник прикрыл мою руку своей шершавой узкой ладонью и доверительно прошептал: – Мне почему-то кажется, что мы обязательно с вами подружимся. Быть может, уходить и не понадобится. Но на всё ваша воля, дорогая. А теперь, пока остальных с комфортом размещают в подвалах, не желаете ли выпить немного вина в более уютной атмосфере?

Десятью ступенями ниже, в пыли, под прицелом многочисленных арбалетов, стояли те, что так и не стали мне подругами, и тот, кто так и не вырвал у меня признание в самом пугающем и потаённом чувстве. Поверженные, униженные и обречённые, они не жалели себя, не рыдали от безысходности и не надеялись выпросить спасение. Они лишь смотрели мне в спину пустыми взглядами загнанных оленей. Я обещала спасти их, а привела на смерть.

Я так и не оглянулась.

Как кровь с плахи, жидкость тягуче лилась из бутыли в кубок. Рикмас наполнил оба и, подхватив литую посуду, украшенную драгоценными камнями, более уместную для пыльной сокровищницы, протянул напиток.

– Предлагаю выпить за новых друзей, – он осушил свой кубок, как только я приняла подношение, не глядя, отпила ли. Я вежливо сделала маленький глоток. Достаточно.

– Кажется, друг из меня не очень, – едко пошутила я.

Советник расхохотался куда сильнее, чем стоило того замечание:

– Леди Вирке, вы восхитительны! Настоящая ведьма! Помяните моё слово, мы с вами ещё не раз сыграем на одной стороне. Вы определённо мне нравитесь.

– Я думала, ведьмы вам вообще не нравятся.

– Что вы, дорогая! Вирке… Могу я звать тебя просто Вирке? Мы ведь были довольно близки с твоей матерью.

Я стиснула подлокотники кресла. Кресла огромного, высокого и невероятно мягкого, больше напоминающего трон, чем трон настоящий, находящийся в королевской зале. Это же саркастичное подобие украшало кабинет советника, наполненный по большей части старинными свитками, полуразваливающимися, но бережно хранимыми книгами и горами мелких камешков, окружающих прибор вроде нескольких увеличительных стёкол, соединённых длинной ножкой.

– О, вижу, тебе интересная моя работа? – по-своему растолковал взгляд Рикмас. – Этна тоже любила подолгу рассматривать камни. Знаешь, лишь один из тысячи подходит для того, чтобы создать связь с ведьмой, и воспользоваться её Силой. Вроде вашей, в Равноденствии.

– Неужели?

– О да! Это невероятно сложно. В одиночку я ни за что не сумел бы разобраться с природой этой связи.

– А я вот так и не сумела, – я откинулась в кресле, отмечая, что оно совершенно нелепым образом оказалось необычайно удобным. Не обращая внимания на мелькнувшее на лице хозяина кабинета недовольство, я залезла в него вместе с ногами в грязных сапогах.

– Никто не сумел, Вирке. В том и суть. Многие столетия люди воспринимали ведьм как данность, как неизбежное зло. Но это не так! Ведьмы – такие же люди, как и мы. О, прости, не хотел тебя обидеть. Я хотел сказать, что все мы из одного теста, не более того. Просто тем, кого обыватели привыкли называть ведьмами, не повезло родиться связанными. И нет, я не оговорился. Вы словно связаны по рукам и ногам, обязаны подчиняться Силе, использовать её. Да-да, не наоборот. Вы подчиняетесь Силе, именно так.

– Я мало что понимаю, но Сила питает нас. Источники дают ведьмам…

– Что? – Рикмас просмотрел пару свитков и небрежно сбросил их на пол – не пригодятся. – Что? Дают жить? Или заставляют снова и снова возвращаться, привязывая к себе, как наркотик? Ни одна известная мне чаровница не попыталась отказаться от дара, так откуда же вам знать, что вы живёте благодаря ему, а не наоборот? Скажи, Вирке, рядом с братом ты сильнее? Или всё же нет?

Я промолчала. Чем дальше от Белена, тем легче давалось колдовство, тем проще слушалась магия, тем сильнее я себя чувствовала.

– Понимаешь, – удовлетворённо кивнул он. – Вы тянете Силу друг из друга, как мои камни из связанных с ними ведьм.

– Но что если ведьмы умрут? Что если эта связь нужнее, чем мы думаем?

Рикмас задумчиво уставился в клочок пергамента с записями, поморщился, перевернул его вверх ногами, попытался прочитать вновь. В итоге просто порвал на части и кинул в мусор.

– Возможно. Да, вполне может быть, что ведьмы умрут без этой связи. Я очень сомневаюсь, но такая вероятность есть. Только вероятность. А знаешь, что будет точно? Земля, из которой они тянут Силу, ради так называемого дара, эта земля, которой сейчас не хватает, чтобы питать всех, снова начнёт родить. Как давно в Витании засуха? Сколько лет две третьих урожая гибнет, не дождавшись осени? А знаешь, когда урожай был хуже всего? Ты ведь умная девочка, догадаешься: перед восстанием сто лет назад. Когда ведьмы были сильнее всего, земля трескалась от голода. А когда мы перебили проклятых тварей…

– Кг-кх, – тактично обратила я на себя внимание.

– Прошу прощения, слегка увлёкся. Когда ведьм стало меньше, когда большинство Источников разрушили, урожай волшебным, прости за неуместное слово, образом начал радовать селян. Но чем дальше, тем хуже. Дар просыпается в очень многих, хоть, возможно, этого пока и не видно. Земля снова скудеет. Я не хочу повторения войны, Вирке. Ты, возможно, считаешь меня хитрым тираном, но моя цель – избежать бойни, а не спровоцировать её. Да, возможно некоторые ведьмы погибнут. Но выживет целое королевство.

– И вы готовы рискнуть?

– Я – да. Я был готов с самого начала. Вопрос, хватит ли смелости тебе. И помни, ты не просто спасёшь королевство, не только в зародыше задушишь революцию, ты освободишь тех, кого мучает Сила. Тех, для кого этот дар – проклятие. Лишь твоя мать понимала, какой это груз. Как родиться в сетях и не иметь возможности порвать их. После смерти Пары она узнала, насколько это тяжёлая ноша. И, полагаю, тебе досталось её отношение к магии, – Рикмас склонился над столом, вблизи рассматривая разбросанные камни. Ворот туники смялся, ненадолго позволив блеснуть спрятанному под ним вороху амулетов. Советник, оставшись недовольным рассматриваемым камнем, тянувшем на стоимость безбедной жизни пары поколений деревенских жителей, небрежно подбросил на ладони, поймал и посмотрел на меня сквозь него. – Вирке, почему же ты хочешь разорвать связь? Твоя пара жива. Казалось бы, будьте счастливы.