Читать книгу "Мафия ФИФА. Футбол вне закона - Томас Кистнер"

Кто она, эта Аль-Маджид? С мая 2009 года по март 2010 года она работала на Катар в сфере международной прессы, после чего потеряла работу. Это так ее задело, что она своими надуманными историями решила показать, что и впредь может «эффективно контролировать СМИ». И «никто не оказывал на меня давления, я не получала никаких финансовых поощрений» {55}.

В ФИФА заявили, что по делу Аль-Маджид не помешало бы тщательное расследование, но женщина поставила неприемлемые условия. Аль-Маджид подтверждает и это, она говорит, что не хотела фигурировать в расследованиях. И фиксирует отказ от своих показаний в заявлении чуть ли не под присягой. В нем говорится, что она подделала и передала журналистам внутренний документ, в котором, помимо всего прочего, сказано, что Катар финансово стимулировал аргентинские клубы. Кроме того, она заверяет, что ей никогда не угрожали {56}.

Все это выявляет четко сработанный план. Вот только Аргентина и без высказываний Аль-Маджид вызывает немало подозрений. Это сказочное королевство, в котором правит функционер Хулио Грондона, в связи с чем на родине проверяют документацию по его счетам, которые в общей сложности насчитывают трехзначную миллионную сумму. Но доказательств никаких нет, в Катаре также отрицают, что выплачивали деньги Грондоне или его федерации. Маркетинговый бюджет составлял порядка 200 миллионов долларов, мелочи на фоне общего плана расходов на ЧМ, которые достигают сотен миллиардов. Глава оргкомитета Хасан Аль-Тавади входит в сверхбогатую Qatar Investment Authority, помогает ему менеджер из национальной нефтяной отрасли. Эти индустриальные менеджеры подходят к делу с должным профессионализмом. Для них были составлены личностные профили 24 избирателей ФИФА, пояснил Аль-Тавади автору. Поскольку внимания заслуживают лишь эти две дюжины людей, только от них зависит получение прав на ЧМ. А что же с конкурсной документацией, которая просочилась в СМИ, с 78 миллионами долларов, которые достались одной лишь аргентинской ассоциации Грондоны? Аль-Тавади признает, что в профиле Хулио Грондоны 78 миллионов фигурировали как дефицит в АФА. Тогда у аргентинской ассоциации были проблемы с продажей прав на трансляцию. Также сотрудник катарского оргкомитета предложил оказать им помощь. Но денег никаких не выплачивалось, говорит Аль-Тавади {57}.

Публичного выступления осведомительницы Федры Аль-Маджид придется подождать. Она перебралась в США, в местечко, о котором мало кому известно. Говорят, некоторое время она находилась под наблюдением. Некоторое облегчение наступило в декабре, когда были опубликованы первые истории о расследованиях ФБР в отношении конкурса на право проведения ЧМ.

Однако всю правду хотелось бы услышать из ее собственных уст. Нечасто случается, что кто-то из обиды прибегает к столь разрушительным для себя средствам – покрыть гнусной ложью целую страну, да еще такую, которая может позволить себе обзавестись услугами лучших адвокатов всего мира. Не должно ли проявить уважение Катару и ФИФА, не уничтожавших исковыми заявлениями неудачливую осведомительницу? В конечном итоге можно выстроить три логические модели. Аль-Маджид действительно выдвинула ложные обвинения. Или же, второе, она сказала правду, но отступила под давлением. И третье: она до последнего работала на своего работодателя.

Друзья и помощники

В докладе лондонского парламента, опубликованном за несколько дней до сенсационного признания Аль-Маджид, отмечено еще кое-что: клятвенные обещания улучшений, данные Блаттером, следует соизмерять с тем, «как далеко заведут расследования ФИФА в отношении руководства, как далеко зайдут ее систематические реформы и как полно оба эти намерения дополняют друг друга. В идеале и первое, и второе должно быть реализовано максимально независимо» {58}.

Безжалостный анализ прошлого ФИФА, независимый, в том числе и финансово, – вот что было бы идеально. Этого требуют и эксперты из Transparency International, которые предлагают ФИФА свою профессиональную помощь: по возможности, прояснить все прошлые и настоящие прегрешения, а также открытую систему контроля в будущем. И все это независимо от ФИФА. Они начинают с безграничным реформаторским пылом, но вскоре люди TI понимают, к чему идет дело. Блаттер не желает ворошить прошлого. Сильвия Шенк, уполномоченная по вопросам спорта в TI, грозится: «Если у нас возникнет чувство, что наши предложения не воспринимаются всерьез, мы уйдем».

Блаттеру нет до этого дела. Он подыскал кое-кого другого, кто лучше вписывается в систему: швейцарского профи по правовой чистоте Марка Пита. Криминалист возглавляет фонд Института управления Базеля. Он славится своими заслугами в борьбе с коррупцией, особенно в расследовании скандала вокруг проекта Oil-for-Food. Программа должна была позволить Ираку, несмотря на экономические санкции, обменивать нефть на продовольствие. Комиссия Пита выявила, что тысячи международных компаний выплачивали откаты иракскому правительству. Возглавил расследование Крис Итон, позднее директор службы безопасности ФИФА, а теперь сотрудник новой службы спортивной безопасности ICSS в Катаре. Пит руководит антикоррупционной рабочей группой в ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития) и консультирует президента Всемирного банка по правовым вопросам. Такой человек располагает превосходными связями. В своей сфере он считается неутомимым поставщиком заказов в политике и экономике.

Блаттер нанимает Пита. Профессор подготавливает экспертное заключение на сорок страниц – «Управление ФИФА», за работу над которым федерация выплачивает ему 120000 франков. Деньги должны поступить университету и институту Базеля. Правда, по запросу швейцарской Handelszeitung в институте «не желают называть точных цифр», сообщается в газете. Там лишь подтверждают поступление денежной суммы и подчеркивают, что Пит ничего на этом не заработал {59}. В конце ноября Пит возглавляет независимую комиссию управления, персонал он подбирает совместно с ФИФА. В качестве суточного жалованья федерация выплачивает, предположительно, 5000 франков. Эти деньги также поступают на счет института Базеля {60}. Член комиссии Александра Враге, адвокат из канадской антикоррупционной организации TRACE, говорит, что сама отказывалась от любых вознаграждений, «но другие получали от ФИФА компенсации за свои консультации и понесенные расходы через трастовый счет, находящийся в ведении Института управления Базеля» {61}.

Становится известным, что сотрудники Пита грозились правовыми мерами журналисту Handelszeitung, занятому расследованием данного дела. Журналисты, которых Пит хочет пригласить на слушание по прошлому ФИФА, упрекают главного реформатора в письмах, которые затем публикуют {62}. Никакой реакции не последовало.

Комиссия должна привнести улучшения в руководство ФИФА и ее политику прозрачности, а также проконтролировать ход реформ. Пит, не обладающий опытом в спортивной сфере, не хочет заниматься прошлым ФИФА, чем вызывает резкую критику в свой адрес. «Я с недоверием смотрю в прошлое. Мне нужно знать, насколько велики риски. Для этого мне необязательно уличать преступников, не нужно доказывать, что Авеланж присвоил столько-то миллионов. Для меня важно, что их присвоили» {63}. Для семьи Блаттера также важно, чтобы никто не дознался до подробностей. Эту мысль озвучивает одна из статей сборника «FIFA World»: «Блаттер призывает оставить наконец прошлое в покое, чтобы профессор Пит и члены его комиссии смогли сосредоточиться на будущем».