Читать книгу "На Темной Стороне - Юрий Никитин"

Глава 40

Они ввалились с грохотом, стуком подкованных сапог, крутыетехасские парни, пропахшие зноем и запахами степных трав. Вид у них был таков,словно хозяева здесь они, а эти негры за столом – всего лишь их ученики,приятели на третьей воде. Тарас сдавил Дмитрия с такой силой, что у тоговспикнуло от ушей до пяток, Макс обнимал и хлопал по плечам. Даже замороженноелицо Валентина словно бы слегка оттаяло, однако бросил:

– Все-таки расскажи подробнее, как добрался раньше нас.Я знаю, у ЦРУ есть свои самолеты...

Дмитрий вспыхнул, но Ермаков быстро и умело отомкнулнаручники, не пользуясь даже ключом, хлопнул по плечу, не выпуская руки:

– Это он так шутит. Ты молодец, везунчик. Я знал, чтозавершать операцию будем вместе. Не думал только, что обгонишь.

Но в глазах полковника была виноватость. Дмитрий слушалдежурные слова, правильные и округлые как обкатанные морем и ветром камни,пытался поймать взгляд Ермакова, но тот либо смотрел ему в переносицу, либо спреувеличенным одобрением рассматривал его тугие плечи, сильные руки, иговорил, подбадривал, хотя понимает, что этот стажер хоть и лох, но слишкомчувствителен, чтобы поверить...

– А что будем делать здесь? – спросилДмитрий. – Как-то выбираться обратно... в Ирак?

Ермаков оглянулся на Валентина. Тот наклонился над столом,что-то втолковывал руководству «Знамени пророка». Ермаков сказал вполголоса:

– Да-да, конечно. Нам пора выбираться. Но Валентинсейчас побрасывает им одну интересную идею... Теперь они нам братья по вере! Уних с десяток их черных членов заточены в тюрьму Хаинстоун. Появилась мысльпопробовать выручить их. Тем самым мы сразу поднимем свой авторитет.

Дмитрий не понял, почему спецназу так уж нужно вызволять изтюрьмы негритянских... ну, пусть мусульманских экстремистов, и зачем подниматьавторитет... непонятной группы арабских террористов с Востока, но смолчал. ПутиГоспода и полковника неисповедимы для простого... ну, путь не простого, но всеже только лейтенанта.

Гарри Грумен улыбался, но Ермаков видел сколько натянутостив этой улыбке. Разведчик уже свыкся с ролью владельца богатой фирмы, к тому жев самом деле приносит немалый доход, а начавшаяся перестройка в СССР обрубилавсе нити. Прошло почти пятнадцать лет, он уже в самом деле считал себя юсовцем,в этом мире тепло и уютно, никуда не надо идти, карабкаться, ничего не надостроить, а пробежку по утра делал по-прежнему охотно, так как здоровье нужно нетолько для рукопашных схваток, но и просто для наслаждения жизнью. А юсовцыжизнью наслаждаться умеют...

Ермаков повторил с нажимом:

– Нас пять человек. Нужны новые удостоверения личности,водительские права, кредитные карты и прочие мелочи.

Грумен поморщился:

– Ничего себе, мелочи!.. С подобными делами я не имелдело уже лет десять. Нет, больше...

– Вы должны быть готовы, – напомнил Ермаков.

– Могли бы прислать шифровку, – напомнил Груменсварливо. – Все бы подготовил заранее!

Ермаков покосился на молчаливого Дмитрия, неожиданноусмехнулся:

– Это мы передвигались чересчур быстро. Когда будутготовы?

– Не раньше, чем завтра к вечеру. Да и то...

– Что?

– Возможно, не все, – предупредил Грумен. – Скредитными карточками сейчас не очень... Ну, неблагополучно. Слишком многокомпьютерных хакеров. В основном, российские кулибины. Сейчас что ни день –дополнительные степени защиты... Но, самое позднее, послезавтра все будет.

Ермаков кивнул:

– Это устроит.

– Где-то остановились?

– Полагаю, лучше всего в гостинице.

Грумен кивнул:

– Верно. Я мог бы устроить вас по своим каналам. Но этоможет привлечь внимания больше, чем гостиница, где народ приходит и уходит. Яподготовлю деньги... Учтите, здесь даже банку пива покупают по кредитной карте!

Ермаков удивился:

– Даже в мотелях?

– Ну, в мотелях... Впрочем, для пятизвездочных вы рыломне вышли. Да, в мотеле лучше. Там, понятно, налом. Советую взять по девочке наночь.

Ермаков кивнул, только Дмитрий дернулся, рана все ещекровоточит:

– Зачем?

– Мужчины прибыли в город, – удивился Грумен, –да без женщин? Облике морале, блин!.. О конспирации надо думать, а не овозможном триппере. Когда берешь шлюшку, идешь вообще без регистрации, понял?Хозяин мотеля в доле с девочками.

Тарас покрутил головой:

– Ну, народ... Как будто обратно в Пермь попал!

Грумен усмехнулся:

– Вас примут за мафиози!.. Только они пользуются налом.Да еще бедные латиносы, но вы с такими рожами на бедных не тянете.

– За мафиози? – переспросил Тарас синтересом. – Хорошо, больше уважать буду.

Грумен покачал головой:

– Вряд ли. Здесь не Россия.

Когда входили в вестибюль мотеля, Тарас попросил:

– Мне номер с Максом. Он мне спину потрет.

Ермаков бросил на них косой взгляд:

– А что?.. Этот вариант тоже хорош...

Тарас ощутил нечто неладное, спросил настороженно:

– Да нет, – успокоил Ермаков, – все порядке.К гомосекам не так присматриваются. Народ в этом штате консервативный, такихстараются не замечать.

Тарас спросил уже испуганно:

– Каких?

– Голубых, – объяснил Ермаков. – Ведь толькогомосеки берут один номер на двоих.

А Макс ехидно хохотнул:

– Я все-таки предпочитаю делить номер женщиной.

– Только не разболтай сколько у нас пулеметов, –ответил Ермаков.

Регистраторша мило улыбнулась, мужественным мужчинам вшляпах с лихо загнутыми полями. Клетчатые рубашки, широкие кожаные пояса,уверенная сдержанность в походке: от всех так и веет знойным Техасом.

– Нам поближе к бару, – сказал Валентин.Улыбнувшись, добавил: – Если случайно знаете, кто здесь торгует племеннымскотом, только свистните!

Регистраторша улыбнулась снова, подумав, что впервые жалеет,что в их гостинице не остановился какой-нибудь крупный оптовик по племенномускоту: хочется хоть что-то сделать приятное этим простым грубоватым скотоводамиз Техаса. Через мгновение ее отвлекли, но в памяти эти широкие мужественныепарни так и остались, как скотоводы из Техаса, хотя о Техасе никто не упоминал.

Ключ вошел в скважину точно, притерто. Дмитрий легонькошевельнул пальцами, в толстой двери щелкнуло. Хорошо смазанный механизмшевельнулся, скупым движением убрал на дюйм толстую полоску высокопрочнойстали. Дмитрий повернул ключ еще раз, со вторым щелчком засов ушел в дверь.