Читать книгу "Бернадот. От французского маршала до шведского короля - Борис Григорьев"

После того как король был одет — в последнее время он надевал цивильный костюм, — приходил адъютант или камердинер и приносил на тарелке высокий накрахмаленный батистовый платок. Король использовал его в качестве плевательницы — он страдал обильным выделением слюны и хроническим насморком. Перед употреблением он щупал платок пальцами, проверяя, хорошо ли он был накрахмален и выглажен. Когда эта процедура вводилась в обычай, им была выбракована масса платков. Он бросал их на пол и делал виновным разнос. Слуги, однако, скоро приноровились и, подобно нерадивым официантам в ресторане, повторно приносившим забракованные блюда клиенту, на следующий день являлись к королю с теми же платками. И всё проходило без скандала.

Затем король садился завтракать — обычно с заведующим Особенным бюро. За завтраком очередь докладывать переходила к статс-секретарю. Здесь обсуждались повестка и порядок следующего заседания Государственного совета и подписывались различные документы.

— В какую машину для подписей превращается король Швеции! — вздыхал он, ставя свою подпись под очередным документом.

И в самом деле, в год ему приходилось визировать не менее 12 000 документов — от назначения на должность какого-нибудь юнкера до ратификации соглашения с каким-нибудь государством.

Потом наступало время отвлечься от нудной работы. Для Карла Юхана это означало выпить чашку бульона с куском белого хлеба, посмаковать бокал красного вина, разбавленного водой. Время приближалось к 14.30 или около того. Работа за столом продолжалась.

Раз в неделю король в комнате перед спальней в порядке живой очереди, без всякой предварительной записи и проверки людей, принимал просителей. Если беседа с просителем заканчивалась удачно, король дарил ему медаль со своим изображением. Запас медалей был солидным.

Раз в неделю было заседание правительства. Карл Юхан имел обыкновение на него опаздывать, и чтобы министры в ожидании не умерли с голода, им в зале заседания стали накрывать стол с холодными закусками и графины с вином. В обычное время министры вырабатывали точку зрения на тот или иной вопрос на совещаниях без участия короля, и статс-секретарь потом докладывал их мнение в спальной комнате Карла Юхана. Как мы уже говорили, на докладах статс-секретаря присутствовал заведующий Особенным бюро — сначала Юхан Хюбнер Хольст, а потом граф Эрик Август Левенхаупт, которые фиксировали окончательное решение короля на французском языке.

Статс-секретарь Георг Ульфспарре оставил о "спальном режиме" управления страной любопытные воспоминания, в частности, о привычке короля опрыскивать всех своих посетителей одеколоном, бутылка с которым всегда была у короля под рукой. Привычка появилась, когда Карл Юхан был ещё кронпринцем и часто бывал у короля Карла ХIII, заядлого курильщика и любителя шнапса. Карл Юхан не выносил грязи и запаха табака и спирта, и приходя обратно от короля, обливал себя одеколоном, чтобы заглушить ненавистные запахи. Не баловали себя шведы и соблюдением личной гигиены, так что обычай был нужным для короля и полезным для его подданных. Г. Ульфспарре писал:

"Доклады делались обычно в спальной комнате короля. Карл Юхан сидел перед туалетным столиком — обычным, четырёхугольным столом, похожим на игорный. Напротив него сидел первое время генерал Хольст, а после его смерти — граф Эрик Левенхаупт… Кроме меня и Хольста в спальной никого не было. Как только я входил и получал свою порцию одеколона, обычно сопровождаемой словами: "Адъё, Ульфспарре, как дела?", сказанными более-менее в радостном и дружеском тоне, в зависимости от настроения в данный момент, служившем мне барометром, показывавшим бурю или ясную погоду, я получал приказание взять кресло и присесть третьим за стол… Мой доклад происходил таким образом, что я заранее в отдельном списке составят краткие рубрики по каждому делу — список, который король любезно называл liste du rapport или liste du travail и который занимал один или несколько листов писчей бумаги… Этот список я сдавал Хольсту, который зачитывал рубрику вслух, а я делал подробные пояснения по делу… После того как король принимал решение, Хольст записывал его рядом с рубрикой на свободном месте листа. Разумеется, все записи на списке делались на французском языке".

Обычно король соглашался с мнением министров, но бывали и исключения, и тогда дело передавалось на дополнительное обсуждение, если, конечно, Карл Юхан не настаивал на собственном решении, что с годами случалось всё чаще и чаще. Король был нетерпелив и горяч, но проявлял большое терпение к "увальню" Хольсту, который делал всё очень и очень медленно, но зато тщательно и аккуратно. Когда доклад статс-секретаря заканчивался удачно, король любил рассказать какой-нибудь случай из своей прошлой жизни. Однажды он рассказал о беседе в 1789 году со своим полковым командиром, дочь которого была замужем за французским послом в Стокгольме.

— Видите ли, Ильвспар, — обратился он по-французски к статс-секретарю Ульфспарре, — это было во времена, когда я был республиканцем, а теперь я роялист. Понимаете?

— Конечно, сир, — ответил тот, — очень хорошо понимаю, и на это у меня есть все основания.

Официальные королевские обеды Карл Юхан не любил, устраивал их редко и, приноравливаясь к шведским обычаям, назначал их между 17.00 и 18.00, что было поздновато для стокгольмцев и рановато для короля. Более известны и популярны были интимные "камерные перекусоны" в апартаментах Карла Юхана, так сказать, в "узком кругу ограниченных лиц". "Перекусону" предшествовало чтение газет с переводом со шведского языка, после которого Карл Юхан бурно выражал своё недовольство, и беседа, во время которой говорил в основном Его Величество. Часам к 17.00 в комнату по винтовой лестнице поднималась королева Дезидерия — в неглиже — поболтать на короткое время или подобрать в шкатулке какое-нибудь украшение.

Часам к 20.00 — не ранее — начинался "перекусов".

Он накрывался на четыре персоны — максимум на пять — в той же хорошо подогретой комнате перед спальней короля, в которой он принимал просителей. Дезире, никогда не соблюдавшая часов, в последние годы на этих вечерних перекусонах отсутствовала, но приходила к мужу после их окончания выпить вместе чашку кофе и рюмку ликёра. Постоянным участником ужина был граф Магнус Брахе, однажды этой чести удостоился упоминавшийся выше статс-секретарь Ульфспарре. Он вспоминает, что королю подавались особые блюда, и как только он съедал его, оно тут же уносилось, и перед ним ставилось другое. Король употреблял белый французский хлеб и к каждому блюду отламывал кусок от длинного багета. Кроме дежурных 12 блюд, повару приказывалось держать наготове ещё штук шесть кушаний, потому что король часто "выбраковывал" еду и просил её заменить новым блюдом. При индивидуальном потреблении пищи перед Карлом Юханом всегда ставили варёное яйцо в подставке — на случай, если заказанные блюда оказывались для него несъедобными.

Среди вин всегда были в наличии мадера, портвейн и шерри и редко — для гостей — водка. Подавалось и шампанское двух сортов — Мумм, а также вина, в частности, марок Бордо Шато Лафит, Шато д’Икем, Фронтиньяк, Граве, Медок № 1 и № 2 и др., а также коньяки и ликёры, импортированные, разумеется, непосредственно из Франции. Из шведской кухни, которую все иностранцы признавали никуда негодной, Карл Юхан признавал лишь бульоны и печёные яблоки и в основном питался привычными для него омлетами, цыплятами, телятиной и рыбой, а также зеленью и грибами. Из грибов он предпочитал белые, которые потом стали известны в Швеции под названием гриба Карла Юхана. (Шведы тогда грибов не ели вовсе, а гриб Карла Юхана до сих пор презрительно называют "коровьим" и считают ядовитым.)