Читать книгу "Роковой шаг - Виктория Холт"

Я наблюдала за его отъездом. Сабрина стояла рядом со мной. Она выглядела довольной, хотя ничего не говорила, но всем своим видом напоминала о своем давнем недоверии как к Эмме, так и к ее матери.

Весь день я ждала, и поздним вечером Ланс вернулся и привез с собой Эмму. Она была ни жива ни мертва и не сознавала, что с ней происходит. Мы уложили ее в кровать и послали за доктором. Она находилась в каком-то оцепенении.

Пока мы ждали врача, Ланс объяснил мне, как все было. В отчаянии мадам Легран и Эмма взяли одну из лодок и попытались плыть вдоль побережья. Но море было бурным, а суденышко очень хрупким, и они не смогли держаться выбранного пути. Их снова и снова прибивало к берегу, но когда Ланс обнаружил беглянок, лодку выносило в море. Он следил за ними, обдумывая, как бы их достать. Тут он увидел, что лодка опрокидывается и что обе женщины смыты волной за борт. Они стали тонуть. Мадам Легран пошла ко дну, но Лансу удалось спасти Эмму. С ним было двое грумов, но они не сумели вытащить мадам Легран, несмотря на несколько попыток. Эмма тоже напоминала утопленницу, но когда Ланс применил искусственное дыхание, она ожила. И он поспешил доставить ее обратно в дом.

Примерно через день Эмма пришла в себя. Она была очень потрясена и весьма испугана, но мне кажется, что в этом был и свой плюс: в таком состоянии ей легче было говорить правду. Она исповедалась, отдавая себя на нашу милость.

Да, она была безнравственна, она обманывала и лгала, но просила простить ее и предоставить ей еще один шанс. Тогда она вернулась бы во Францию и попыталась зарабатывать себе на жизнь трудом портнихи.

Мне было жаль Эмму. Она теперь весьма отличалась от той девушки, которую я знала в замке Хессенфилд и здесь, в моем доме. Она очень боялась будущего; она была сломлена и почти раболепствовала от страха. Казалось, она страшилась Ланса и обращала ко мне умоляющие глаза, как будто прося меня о спасении.

Когда мы услышали от нее всю историю, Ланс и я решили, что не стоит порицать ее слишком сильно, так как она была под пятой у своей властной матери. Она всегда беспрекословно подчинялась матери, и ей не приходило в голову, что можно поступать иначе.

По словам Эммы — а я не думаю, чтобы она лгала, ибо наступило время покаяния, — правда заключалась в следующем.

Жизель Легран была на самом деле Жерменой Блан, служанкой в парижском отеле, где обитали мои родители. У Жермены была незаконная дочь по имени Эмма, чьим отцом был лакей из соседней гостиницы. Поскольку Жермена жила в том же отеле, она часто видела моего отца, и вот почему она могла дать такой точный отчет о его привычках и рассказывала о нем с таким знанием дела. Когда он и моя мать почти в одно и то же время умерли от чумы, Жермена воспользовалась предоставившейся возможностью. Она украла часы и кольцо отца. Должно быть, обобрать покойника ей было нетрудно. Во время роковой болезни отец написал письмо своему брату с просьбой помочь матери и мне, но не упомянул наших имен, так как они фигурировали в предыдущей переписке. Поэтому Жермена с легкостью могла утверждать, что это письмо было дано ей моим отцом и касалось ее и ее дочки.

Жермена была умной женщиной. Она ждала подходящего момента, понимая, конечно, что он может никогда не наступить. Но как только этот момент пришел, она была готова действовать. Когда Эмма подросла и наладилось сообщение между Францией и Англией, заключившими мир, она решила послать ее лорду Хессенфилду. Мой отец имел репутацию волокиты, и Карлотта, моя мать, была одной из его многочисленных любовниц. Было логично предположить, что Жермена еще одна из его женщин. Кто же знал, что она была горничной в той же гостинице? Хитрая и достаточно привлекательная, она стала любовницей хозяина книжного магазина по Левому берегу и перешла жить к нему, когда семья Хессенфилда распалась. Согласно плану, который возник и развивался в ее голове, она решила сперва обеспечить будущее дочери, а затем, после ее успешного внедрения, и самой присоединиться к ней. Эмма должна была представиться лорду Хессенфилду дочерью его брата, которая, в соответствии с письмом, имела право на свою долю в имуществе.

— Я не хотела делать этого, — уверяла нас Эмма. — Но я всегда очень боялась свою мать. Поэтому я приехала сюда, и все сразу стало удаваться… и мне понравилась такая жизнь. Она была намного лучше той, которую я вела в Париже. Я действительно заставила себя поверить, что это правда, что я твоя единокровная сестра, Кларисса. После этого все шло хорошо. Вы были так добры ко, мне… ты и Ланс… Я могла бы жить счастливо и забыть, что все это обман… если бы она не приехала сюда.

Эмма задрожала и закрыла лицо руками.

— Видите ли, — сказала она так тихо, что мы едва ее расслышали, — Жанна узнала ее при первой же встрече. Мама собиралась войти в дом, а в саду была Жанна. Она посмотрела на мою мать и сказала: «Да ведь это Жермена Блан! Что ты здесь делаешь?» Моя мать не подумала о Жанне, потому что я забыла упомянуть о ней. Как же она проклинала меня за это! Встретившись с Жанной лицом к лицу, она повернулась и побежала в лес. Она как бы позволяла Жанне схватить ее… там.

Меня охватил ужас. Я начинала живо представлять, что случилось дальше.

— Жанна сказала: «Что ты собираешься делать, Жермена Блан? Клянусь, ничего хорошего… если ты осталась такой же, как прежде». И тогда мама набросилась на нее. Я не знаю, была ли Жанна мертва до того, как моя мать сбросила ее в пропасть. Но… таков был конец Жанны. Я страшно испугалась. Я поняла, что Жанна способна разрушить весь наш план, но мне не хотелось убивать ее. Я бы никогда не сделала этого. Вы должны поверить мне, Кларисса, Ланс… Я была там, но я ее не убивала. Я не участвовала в этом. Я не хотела быть соучастницей убийства.

— Я понимаю, — сказала я. — Понимаю…

— Мама сказала мне, что мы должны представить все так, будто Жанна бежала. И я показала ей, где хранились вещи Жанны… и драгоценности. Да, я сделала это. Но мне пришлось, Кларисса. Я всегда делала то, что она мне велела.

— Затем ваша мать продала драгоценности лондонскому ювелиру, — сказал Ланс. — И в этом была ее ошибка.

— Да, но ей нужны были деньги. Поэтому она так поступила.

— И еще, — сказала я, — она собиралась убить меня.

— Она всегда строила планы, говорила, что должна получить от жизни все, чего ей хочется. Она не родилась удачливой и всегда повторяла это. Ей пришлось самой пробивать себе путь. Ни один из ее планов не удавался. Она хотела стать горничной у леди Хессенфилд, но когда она была близка к этому, леди Хессенфилд умерла. Книготорговец собирался жениться на ней — и умер. Я думаю, что все это заставило ее идти любой ценой к осуществлению этого грандиозного плана.

— А почему она хотела убить меня… сбросить в пропасть вслед за Жанной?

— Потому что деньги, которые ты получила от лорда Хессенфилда и которые так приумножились, перешли бы ко мне. Она мечтала о моем браке с… — Эмма смутилась.

Боже милосердный! Мадам Легран планировала женитьбу Ланса и Эммы! Значит, подозрения Сабрины имели основание.