Читать книгу "Великий князь Николай Николаевич - Юрий Данилов"

Такой порядок установился еще при предшественнике великого князя графе Воронцове-Дашкове; он продолжал существовать и при великом князе Николае Николаевиче.

Ко времени приезда великого князя в Тифлис на Кавказском фронте складывалась следующая военно-политическая обстановка.

Русские войска состояли кроме различных мелких отрядов из 1-го и 6-го Кавказских и 2-го Туркестанского корпусов. Корпуса были очень слабого состава и состояли преимущественно из второочередных и льготных казачьих частей.

Турки после наступательной операции, произведенной ими в конце 1914 г. в Закавказье, которая закончилась для них полным разгромом под Сарыкамышем и Ардаганом, держали себя на кавказско-турецком фронте выжидательно. Небольшие операции происходили только в Месопотамии и на территории Северной Персии, остававшейся нейтральной.

Однако Германия задалась в этот период времени уже широкой целью при помощи Турции вовлечь в войну не только Персию, но и Афганистан. В дальнейшем ей рисовалось образование союза из магометанских государств и объявление ими «священной войны» под руководством Берлина, принявшего на себя роль покровителя ислама.

Утверждение немецкого влияния в Персии и Афганистане представляло для России огромную опасность ввиду слабости тех сил, которые Россия могла уделить для востока. Но не меньшие опасности заключались в этом стремлении и для Англии. Удар со стороны Афганистана или Персии по Индии являлся вполне возможным, и это обстоятельство не только в высокой степени осложняло положение Англии, но и затрудняло переброску индусских контингентов в Европу или привлечение их к обороне Египта, по территории которого пролегал важный для благополучия не только Англии, но и Франции Суэцкий канал.

Сверх того, успев проникнуть через Афганистан на территорию Китая, германские агенты получили бы возможность организации всякого рода беспорядков в глубоких тылах как России, так и Англии.

Наиболее целесообразное противодействие германским замыслам заключалось бы в изолировании турецких войск, поддерживаемых германской агитацией, и в постепенном сжатии их где-либо в северо-западной части Малой Азии. Но для этого требовались совместные действия союзников и, главное, – значительное усиление войск на турецко-персидском фронте. Исходя из этой мысли русское верховное главнокомандование предлагало в начале 1916 г. англичанам, пользуясь их превосходством на море, направить для высадки в Александретту несколько дивизий из Египта. Эти дивизии в связи с наступлением английского корпуса, продвигавшегося к северу, долиной р. Тигра, к Багдаду, и со взятием русскими войсками Эрзерума могли бы рассчитывать на выполнение задуманной операции по окружению, но англичане решительно отказались от предлагавшегося им совместного плана и действий, опасаясь непосредственного ослабления своих войск в Египте. К тому же их корпус. наступавший долиной Тигра, подвергся приблизительно в это время со стороны германского генерала фон дер Гольц-паши серьезному поражению. Ему пришлось отойти к Кут-Эль-Амаре, где он был осажден турецкими войсками.

Русским войскам на Кавказе пришлось, таким образом, оперировать в одиночку.

Проводником русского военного влияния в северной Персии являлась Персидская казачья бригада, издавна находившаяся под командой русского генерала и имевшая в своем составе нескольких русских офицеров. Однако значение ее чрезвычайно уменьшилось с того времени, как в противовес ей для охраны персидских учреждений были сформированы персидские жандармские команды, в которых инструкторами состояли шведские офицеры, симпатизировавшие Германии и способствовавшие успеху ее политики.

Уже в январе 1915 г. в соответствии с резолюцией императора Николая II министром иностранных дел была послана наместнику на Кавказе графу Воронцову-Дашкову телеграмма о необходимости скорейшего продвижения вперед особого азербайджанского отряда для противодействия туркам, вторгшимся в пределы северо-западной Персии. По выполнении этой задачи отряду указывалась необходимость скорейшего возвращения в Тавриз для предупреждения в таком же движении, имевшем влияние на восстановление в Тавризе русского влияния, жандармских отрядов принца Валиагда.

Этот азербайджанский отряд был впоследствии переформирован в 7-й Кавказский корпус, который и вел в дальнейшем операции в северо-западной части Персии, в так называемом Урмийском районе.

Таким образом, Персии, остававшейся официально нейтральной, суждено было стать яблоком раздора политических страстей и театром военных действий иноземных вооруженных сил.

К осени того же года борьба влияний в Персии была расширена к востоку. Волнения перекинулись в Тегеран, и весь обычно спокойный Иран стал тлевшим костром, готовым в любую минуту вспыхнуть. В столице Германии, в Берлине, как нам доносили, был образован особый Центральный комитет по персидским делам, богато снабжавшийся правительством личным составом, деньгами, а при надобности – и предметами боевого снабжения. Комитет этот снарядил несколько богато обставленных экспедиций, из которых одна должна была проникнуть в Афганистан и поднять там движение против России и Англии. Остальные экспедиции должны были раскинуть свои сети по всей Персии. Успеху этих экспедиций в значительной степени содействовали дипломатические представители Центральных держав в Константинополе и на всем Востоке, душою же всего задуманного плана сделался военный уполномоченный Германии в Персии граф Каниц. Немецкому делу в Персии усердно помогали также, как я уже сказал, названные выше шведские офицеры, находившиеся на службе в персидской жандармерии. Отряды этой жандармерии вместе с главарями различных воинствующих шаек и стали наиболее активными местными элементами в разыгравшейся борьбе. Таким образом, вторжением турок и систематической планомерной работой германской агитации нашим военным противникам удалось на крайнем правом фланге из обширного восточного театра создать новый фронт – Персидский.

Положение на этом фронте становилось настолько серьезным, что великий князь Николай Николаевич счел необходимым в первой половине ноября приказать приступить к формированию в Казвине особого Кавказского отдельного экспедиционного корпуса с базой для него в Энзели. Корпус этот, окончательный состав которого достиг 8 батальонов, 39 эскадронов и сотен и 20 орудий, был вверен генералу Баратову – старому опытному кавказцу, который, прибыв в Казвин, встречал там подходившие к нему части корпуса. Ко времени его приезда названный пункт был уже переполнен многочисленными русскими и английскими подданными, принужденными оставить более южные точки Персии под влиянием враждебной им пропаганды. Из Исфахана, Кума, Керманшаха, Хамадана и других мест были изгнаны русские и английские консулы, а также служащие различных банков и торговых предприятий, которые принуждены были в некоторых случаях уступать силе оружия перешедшей на сторону немцев шведско-персидской жандармерии.

Германцы, таким образом, стали хозяевами положения. Ими намечалось даже перемещение из Тегерана в священный город Кум для возбуждения религиозного фанатизма шаха с семьей и двором, правительства и депутатов меджлиса. Там, в этом городе, находились святыни шиитов и фанатически настроенное население. В противовес данным о сосредоточении русских в Казвине распускались явно преувеличенные слухи о сосредоточении к югу от Казвина больших турецко-персидских сил, которые якобы были предназначены, чтобы раздавить русских и отбросить их к границам.