Читать книгу "Случайная мама - Роуэн Коулман"

От холода по всему телу тут же побежали мурашки, но Софи была благодарна, что прохлада остудила ее пылающие щеки. Ее мать как-то сказала ей, что ночь наиболее темна перед самым рассветом. Софи знала, что это была какая-то метафора, сказанная с целью взбодрить ее, помочь Софи как-то пережить потерю отца, когда она не видела никакой надежды. Но, идя по пустынному городу, совершенно темному и тихому, она была уверена, что, когда взойдет солнце, ее проблемы только начнутся.

Софи снова пошла на Портмир-бич, на пляж, где она бросилась в море за Иззи.

Она убеждала себя, что прибрела сюда случайно, потому что ничего не соображала во время своей прогулки, и что все равно она вышла бы к морю, чтобы смотреть на волны, плавно переходившие вдали в горизонт и омывающие тьму предутреннего неба. Но к морю можно было выйти и другими путями, так что Софи поняла, что пришла сюда намеренно. Именно здесь Луис вытащил их с Иззи из воды и здесь они все вчетвером стояли, обнявшись. Именно на этом пляже Софи испытала то, чего совершенно не ожидала.

Чувство принадлежности к ним. К Белле, Иззи и Луису. К этой семье.

Сидя на песке, Софи смутно ощущала, как холодная твердая влага начинает просачиваться через джинсы. Она подтянула колени к подбородку, обхватив ноги, и смотрела на постепенно оголяющуюся магию и движение волн. Сердцебиение утихло, и страх, сдавивший грудную клетку, немного отпустил.

— Что я здесь делаю? — шепотом задала себе Софи вопрос, который немедленно унес порыв ветра. — Как это могло случиться?

А началось все с дискомфорта, вынуждена была признать Софи. С того незваного чувства, обуявшего ее в тот день несколько недель назад, когда к ней в кабинет вошла Тесс Эндрю. И в тот момент, и еще долгое время спустя ее раздражали и ей причиняли неудобства дети Кэрри, которые, казалось, внесли пустоту в ее занятую размеренную жизнь. И только сейчас она поняла, что ее жизнь была пустой до появления в ней Беллы и Иззи, потому что много-много лет вплоть до того момента ее жизнь протекала без каких бы то ни было изменений. Годы проходили мимо, не отмеченные ничем особым или важным, и она постепенно забывала про свои полустертые мечты и амбиции.

Софи не помнила, когда точно это случилось, но она знала, что только с появлением Беллы и Иззи снова начала жить полноценной жизнью, а не пассивно наблюдать за ней со стороны. И теперь она влюбилась именно благодаря Белле с Иззи, возможно, впервые в жизни, возможно, на всю жизнь, потому что дети растопили ее сердце. Все было бы иначе, если бы Софи просто полюбила девочек. Все было бы прекрасно и даже сулило бы счастье, если бы это были просто Белла и Иззи: Софи стала бы счастливой, обретя новую свободу.

Но проблема заключалась в том, что дети, которых она полюбила, были не только детьми умершей Кэрри. Они были также детьми Луиса. Софи ощутила гнетущее расслаблявшее желание, пронзавшее ее в самое сердце, и ей стало трудно дышать.

Она положила подбородок на коленки и тыльной стороной ладони стала протирать глаза, заслезившиеся на ветру.

Странно, думала она, и даже грустно, что они с Кэрри снова сблизились, причем настолько, что она буквально ощущала ее присутствие здесь, на этом ледяном песке, благодаря тому, что полюбила людей, которых Кэрри уже никогда не сможет любить. Софи чувствовала, как к горлу подступают рыдания. Она так виновата. Она чувствовала себя настоящим осквернителем праха.

Конечно, больше всего ее ужасала мысль о том, что она была именно с Луисом. Тот факт, что все-таки переспала с мужчиной, которого так сильно желала, сделал вполне осуществимой угрозу все порушить. Кэл постоянно шутил, что у нее проблемы с сексуальностью, и что она не умеет себя грамотно вести, когда дело доходит до отношений с противоположным полом. Но Софи где-то в глубине души знала, что просто не хочет позволять себе влюбляться, потому что не вынесет расставания с еще одним любимым человеком.

Софи потерла глаза кулаками, зная, что теперь они уже увлажнились не от холода.

Если и был кто-то, кто заставил ее захотеть пойти на такой риск, то, наверное, это был Луис, но Луис появился не сам по себе. Он появился вместе со своим прошлым, в котором были только Кэрри и его дети.

Даже если бы не было детей, все равно было множество причин, из-за которых они не могут быть с Луисом. Он страстно любил другую женщину. И Софи знала, что эта женщина была красивее и ярче, чем она, и, возможно, Луис любит ее до сих пор, несмотря на свои возражения. У него было что-то такое в глазах, когда он вспоминал Кэрри, что Софи казалось — то любовь.

Он, правда, рассказал ей про других девушек, которые были у него после Кэрри. О женщинах, к которым он, наверное, был привязан примерно так же, как привязан сейчас к ней. Софи не помнила точно, как Луис описал те романы, но ей показалось, что он употребил фразу «ничего особенного». И сердце снова панически сжалось.

А что, если к ней Луис испытывает то же самое? Что, если эту ночь, о которой они договорились, он решил перевести в нечто большее только потому, что ему не хочется отпускать женщину, к которой он привязан? И все, что он говорил и шептал ей прошлой ночью, было только шаблонами, старой и проверенной техникой соблазнения? И практическая часть ее сознания, на которую она недавно перестала обращать внимание, вдруг напомнила ей, что она его почти не знает. И эта ее часть, которая страдала и надеялась, знала, что она не вынесет, если останется в его памяти как очередной случайный роман, о котором он впоследствии будет говорить «ничего особенного».

Поразительно, но Софи почувствовала, что смеется, хотя на щеках замерзали слезы. Смех. Безумие. Она боится, что Луис может ее полюбить, не меньше того, чем боится, что для него она вовсе ничего не значит.

Софи покачала головой и подумала про Беллу с Иззи, которые теперь были ей не безразличны. Их она тоже полюбила и чувствовала в себе неукротимый и всепоглощающий импульс защищать их от какой бы то ни было беды. Она поняла, что больше всего на свете ей хочется быть уверенной в том, что девочкам больше никогда не будет больно.

Софи крепче обхватила руками коленки и уставилась на море.

На самом деле все очень просто. Она отчетливо поняла, что у нее нет выбора. Все, что ей нужно сделать, — поступить так, чтобы было лучше для детей, для Луиса и для нее самой. Она должна сделать то, что убережет каждого из них от дальнейших страданий.

Она должна уйти.

Если она уйдет сейчас, девочки по-прежнему будут вспоминать ее с радостью, будут любить и доверять ей, и она навсегда останется в их памяти тем человеком, к которому они смогут в случае чего обратиться. Софи чувствовала, что, если она уйдет, она почтит память Кэрри и сдержит данное ей обещание: всегда, когда бы ни понадобилось и что бы ни случилось. Она сможет любить память о подруге вместо того, чтобы изо дня в день соперничать с ее призраком.

Если она уйдет, это может задеть гордость Луиса, может быть, он даже опечалится, но лучше нанести удар сейчас, чтобы со временем то, что произошло между ними, показалось настолько нереальным, что видеть и знать, что могло бы из этого получиться, казалось бы невозможным.