Читать книгу "Ты победил - Александр Зорич"

– Небось, кишка тонка! – злорадствовал Снах. – Небось, плыть назад!

Авелир с сомнением покачал головой.

– Ну и хрен им в рыло, – заключил угрюмый Снах, несколько вульгарно, но в целом верно выразив общее настроение.

Да, южане, застывшие в нерешительности, наверняка получили однозначный приказ. Либо высадка с последующей очисткой Медового Берега от всего, что движется, либо веревка, мыло и самая крепкая из имеющихся корабельная рея. В случае чего – выдержит всех.

x 7 x

Часть нежити, направляемой на редкость живучим южанином, терзала бока свирепствующего шардевкатрана, а вторая часть – что-то около полутора дюжин костеруких – не тратя времени на выползка, направилась прямиком к холму, где располагалась варанская ставка.

– Они очень скоро будут здесь. Всем приготовиться к бою, – сказал Лагха и его ладонь легла на рукоять меча.

Горцы обнажили метательные мечи. Объяснять, с кем им придется драться, нужды не было.

– Костяная рука плохой воин, – бахвалился самый коренастый из горцев по имени Уб. – Мечом разить не уметь!

Его товарищи одобрительно зарокотали. Уж они-то «уметь», да еще как! И дрова рубить, и мясо разделывать, и нежить усмирять. Для того они три штуки с собой и носят, чтобы никто в их умениях не усомнился.

x 8 x

Схватка шардевкатрана с костерукими проходила с переменным успехом. Может быть оттого, что, готовясь к высадке начальства, южанин придержал в подвалах самых отъявленных и умелых Переделанных Человеков. А может, варанцам слишком уж хотелось, чтобы шардевкатран поскорее одолел своих противников, и потому каждая его неудача казалась им серьезной.

В какой-то момент Эгину, с тревогой наблюдавшему то за приближением передового отряда костеруких, то за шардевкатраном, даже начало казаться, что подземный любитель ярмарочных песен скоро будет разодран на куски. Костерукие облепили его шею, словно саранча, и, несмотря на отчаянное сопротивление шардевкатрана, сбросить с себя за раз больше двух-трех костеруких ему не удавалось. Его жвалы-захваты работали без устали, но костеруких, вроде бы, меньше не становилось.

Однако лишь казалось. Потому что вскоре шардевкатран изменил тактику. Он стал сворачиваться кольцами и вслед за тем распрямлять свое грузное тулово. Быстро. Так быстро, как умеют только шардевкатраны и те, кого впускает в себя Раздавленное Время. А потом шардевкатран впал в ритмичные биения передней частью тела, подминая костеруких и буквально впечатывая их намертво в сырую глину. Странно все это выглядело! Словно бы извивающийся на крючке червяк решил вдруг заняться балаганной акробатикой.

Южане в шлюпках все-таки решились начать высадку. Наверное, они намеревались помочь костеруким расправиться с шардевкатраном, а точнее – под прикрытием костеруких, которых все равно не жаль, попробовать расстрелять шардевкатрана из луков.

Но эта идея оказалась никуда не годной. Потому что когда две сотни южан появились близ места побоища с луками, изготовленными к стрельбе, шардевкатран уже расправлялся с последними костерукими.

Не успели южане выпустить в выползка первую сотню стрел, как шардевкатран, круто развернув к ним свою жуткую морду, помедлил секунду, собрал свое тело в гармошку и… прыгнул. Он прыгнул, милостивые гиазиры!

x 9 x

Но торжеством шардевкатрана над пехотой южан ни смогли насладиться ни Эгин, ни остальные. Ибо как раз в тот самый момент, когда южане натягивали свои луки, у подножия холма показался первый Переделанный Человек. Причем его прообразом был никто иной как землевладелец Багид Вакк собственной персоной.

При жизни его звали Черноногом. И ходил он, как помнилось Эгину, опираясь на руки двух мордатых телохранителей. Иными словами, шкандыбая и сквернословя. Но «переделка» явно пошла ногам Багида на пользу – он скакал, словно молодая лань, причем целеустремленности ему было не занимать. Правда, обе его ноги были теперь, как и рука, костяными.

– А я-то думал, ты свое уже отвоевал, аррум хренов, – прошипел Эгин и в мощном заплечном замахе рассек тело Багида Вакка пополам. А потом каждую половину еще на две.

В этот раз горцы не оплошали. Эгин с удовлетворением отметил, что не успел он уложить то, что раньше было Багидом Вакком, а Снах и Уб уже торжествовали победу каждый над своим костеруким громкими криками. Они были увлечены своей удачей и не заметили, что в это время творил Лагха мечом Кальта Лозоходца. Да и Эгину было недосуг, ибо вторым его противником был сокольничий из Кедровой Усадьбы. Тоже, разумеется, переделанный.

«Хвала Шилолу, что Лорма этого не видит. А то потом Сорго две недели не добьется от нее женской благосклонности!» – вздохнул Эгин. В такие моменты, как горячий бой, он от щедрой души желал счастья буквально всем и каждому, кроме своих непосредственных противников.

Лорму и Сорго взяли под свою защиту трое горцев, а также бесстрашный Лога, который за время их совместного пребывания в «убежище», месторасположение которого по-прежнему оставалось для Эгина тайной, сильно, по-собачьи привязался к девушке. В деле истребления костеруких он работал за двух горцев – причем жестокая практика в Сером Холме пошла его свирепости только на пользу. Уложив двоих костеруких, сам он был едва ранен.

Сорго, разумеется, можно было бы тоже дать в руки меч, который тот, охочий, по его словам, до «доброй сечи», так настойчиво требовал. Но Эгин отлично помнил, свидетелем какого наибездарнейшего поединка он был некогда возле милого домика госпожи Люспены. Еще тогда было очевидно, что давать учителю меч хоть против нежити, хоть против комаров – безнадежная затея. «Ты должен быть возле каниойфаммы. На тебе – шардевкатран!» – сурово рявкнул Эгин. Сорго послушно закивал. В конце-концов, это было правдой. Следующий кинжал вошел под шкуру на шее его коня и тот встал на дыбы, (-=skip=-) ему, где Шилол нужду справляет!»), отсиживаться в кустах под благовидным предлогом ему очень даже понравилось. «Когда-нибудь опишет что видел в очередной героической поэме», – с тоской подумал Эгин. С тоской, ибо на него наседали сразу двое костеруких.

К счастью, оба они были ему незнакомы.

x 10 x

Лишь Авелир в том бою не уложил ни одного костерукого. Впрочем, он остался цел и невредим, что само по себе значило куда больше. Когда Эгин расправился со своими и опустил меч, чтобы отдышаться, обнаружилось, что Лагха уже упокоил за спиной свой клинок, лишив Эгина удовольствия насладиться работой и ходом истинного меча Кальта Лозоходца. И что Лога неторопливо обнюхивает всех освежеванных костеруких, дабы определить, не теплится ли в ком-нибудь из них то, что заменяет нежити жизнь.

Горцы тоже были в целом довольны, хотя и удручены потерей двух своих товарищей, одним из которых по злой иронии судьбы оказался Уб. Тот самый, кто сомневался в боеспособности костеруких. В остальном же дела шли хорошо.

– Южан на берегу больше нет, – заключил Авелир, возвращая дальноглядную трубу Лагхе. – Остались только раненые.