Читать книгу "Раб из нашего времени. Книга девятая. Роль чужака - Юрий Иванович"

– Знаем, что ты пуст после сражения, но в любом случае ты лучший целитель, по словам Шеяна Бродского. Поэтому, если можешь, хоть чуток помоги. Слишком много обожжённых оказалось на крыше. Некоторые очень тяжёлые.

– Хорошо, сейчас тебя догоню! – пообещал я и полез за оставшимися у меня запасами «чужих» груанов.

Через два часа наведался в подвалы, к разваленным захоронениям людоедов, шагнул, куда надо в мир Набатной Любви, и забрал у серпанса Крока хранящийся у него запас груанов. Их тоже потратил на излечение обожжённых. При этом моя жадность даже не квакала. И плевать мне было, что остальные врачи рассмотрели сажу, остающуюся после отслуживших своё симбионтов. Не помочь своим соратникам, которые сражались вместе со мной, у меня и мысли такой не мелькнуло.

В любом случае я в эту ночь так и не прилёг. А когда стало рассветать, до меня окольными путями опять доползли слухи об очередных развлечениях разгулявшейся императрицы. Она вновь решила отпраздновать замечательную победу над кречами, вновь собрала компанию ближайших подхалимов и прихвостней и вновь завела очередного любовника в свою спальню. Ещё и напилась при этом до неприличного состояния. Но слово «неприличное» в пересказах отсутствовало, потому что дочери богини Герчери можно всё.

Что самое смешное, точку в пересудах, именно этим последним утверждением, поставила не кто иная, как Апаша Грозовая. Она меня случайно встретила уже на пути в комендатуру и, пересказав про загул Мари, добавила с некоторым сочувствием:

– Кстати, и о тебе вспоминала. Точнее говоря, я сама напомнила… И ты знаешь, – главнокомандующая качнулась, и я только тогда рассмотрел, что и она изрядно «навеселе», – …чего-то она на тебя сердита. Так и сказала: «Этот плебей и ноготка моего не достоин! Разве что приползёт ко мне на коленях и станет умолять о милости и ласке, тогда, может, и подпущу к телу разок… или два!..» И мне кажется, Платон, что ты её чем-то сильно обидел. Не так ли?

А я рассматривал Апашу, которая с чего-то решила покопаться в чужих отношениях, и не мог понять: что в данном разговоре не так? Чего я никак не могу уловить? Почему вокруг какая-то странная неискренность и недосказанность? Или это я сам виноват, что не назвался настоящим именем?

Но ответил твёрдо:

– Никогда я её не обижал! Даже за то, что она сейчас творит, – тоже обижать не подумаю. Каждый имеет право на свой выбор в жизни. Разве что никому не позволено называть иных плебеями. Даже кесарям.

Хотел добавить: «И уж тем более тем, кто сам только недавно из грязи да в князи выкарабкался!» Но промолчал.

– А про наш разговор о когуярах я так и молчу, – словно прося прощения, добавила Грозовая. – Правильно?

– Спасибо! Я через несколько дней и сам сделаю заявление. А скорей всего, перед этим с тобой посоветуюсь. Вопрос-то деликатный, так его просто народу бросить нельзя, надо всё обдумать, где надо, смягчить…

– Правильно! Если не придётся умотаться на фронт, подходи хоть среди ночи! – великодушно разрешила Апаша и отправилась отсыпаться.

Тогда как моя сонливость исчезла окончательно. Что оставалось делать? Лечь на кровать и предаться душевным терзаниям?.. А поможет? Ведь только хуже станет. Вот я и решил: а пошло оно всё ёлке под корень! Мне есть чем интересным заняться, куда пойти и чем развлечься. И я тут же придумал три дела себе на выбор: отыскать Леонида, отправиться в путешествие к когуярам или заглянуть в мир Молота.

Несложно догадаться, что я начал с самого простейшего. Ибо к когуярам в Иярту добираться далеко и долго. Леонида выискивать – хоть и очень хочется, но тоже дело не на один час. Поэтому я так для себя и распределил: вначале на новый мир полюбуюсь, затем друга попробую отыскать, а потом можно и к когуярам в путешествие отправиться. Думаю, что здесь за два-три дня моего отсутствия ничего страшного не случится. Всё налажено, всё работает, да и до меня как-то справлялись.

Место для своего «исчезновения» я выбрал то, где моё отсутствие или пропажа не будет замечено сразу. А именно: те самые апартаменты, где я по неосторожности пробил обе стены насквозь. Там всё до сих пор закрыто, забаррикадировано и опечатано запретными оттисками. Ну и плакаты висят, запрещающие даже глянуть в сторону перекрытого коридора. И мне там следы оставлять не придётся, пройду туда по тайному лабиринту, и вся недолга. Ещё лучше, если мне удастся точно выйти в иное место, где я зафиксировал ещё один символ мира Молота.

Минут через пять я, никем не замеченный, скрылся в толще стен. А ещё через четверть часа любовался раскрывшимися фрагментами портала и решительно вдыхал перед тем, как сделать первый шаг. Вот только так и замер, пытаясь понять, что я сделал не так? Что упустил? Что забыл? Очень странное чувство появилось, твердящее, что не стоит спешить, а вернуться и хорошенько всё обдумать.

Что меня успокоило, так это полное молчание интуиции. То есть опасности впереди не было. Да и откуда она возьмётся? Портал, туда и обратно. Здесь – ничего срочного, требующего сиюминутного решения. Что никого не предупредил, что отлучаюсь. Так должность позволяет не отчитываться за каждый чих. Да и ненадолго я.

Но ощущения, что нечто забыл, так и глодало подсознание:

«Ладно, потом вспомню, когда буду возвращаться! – решил я. И решительно сделал шаг в пустоту комнаты с правой ноги. – Здравствуй!..»

И хорошо, что приветствовал новый мир мысленно. Потому что в следующий момент в глаза и рот мне попыталась хлынуть мерзкая, чёрная субстанция, отдалённо напоминающая отработанное машинное масло. По крайней мере, обоняние успело уловить именно этот запах. Дальше меня спасла вуаль Светозарного. Если в первые мгновения она прогнулась, забираясь чуть не в открытый от испуга рот, то потом отпрянула от тела, образуя вокруг меня как бы воздушный пузырь. Но именно этот пузырь мне не позволил остаться на месте. Я ведь собрался, невзирая ни на что, моментально развернуться на сто восемьдесят градусов и шагнуть обратно. И плевать, что масло вместе со мной попадёт во дворец и затопит парочку комнат! Да хоть весь этаж!

Увы, не получилось! Только сделал полоборота корпуса, как меня стало поднимать вверх силой положительной плавучести. Через метра три бестолкового бултыхания и опасения захлебнуться я всплыл, так сказать, на белый свет. И вот как раз от «белого» вверху не оказалось ни фотона! Полный мрак! Пытающиеся захлестнуть меня волны масла и близкий рокот содрогающегося прибоя!

С некоторой паникой я попытался воспользоваться своим уникальным ночным зрением, но это у меня не получалось. Мешала надувшаяся вокруг меня пузырём защитная вуаль. Внутрь она вроде и воздух пропускала, пригодный для дыхания, пусть и воняющий маслом, а вот наружу выглянуть не позволяла. Мешали маслянистые радужные разводы на ней.

Страшно. Какой-то безотчётный ужас стал накрывать меня с головой. И мысленные вопли легко тонули в грохоте странного прибоя:

«Сходил! Называется!.. Глянул!.. Да здесь не иначе как смертельная западня для любого разумного существа! И не факт, что Светозарный здесь выживет… Даже такой, как я!.. Святые шуйвы!.. Куда это меня несёт?»