Читать книгу "Пятый элефант - Терри Пратчетт"

Ваймс сразу узнал симптомы. Нечто подобное происходило в анк-морпоркских трактирах каждый субботний вечер. Люди постепенно доходили до белого каления, а потом достаточно было, чтобы кто-нибудь всего-навсего уронил стакан. Или просто мигнул.

– Ангва, мы уходим, – повторил он. Вервольфы поднялись на лапы и принялись потягиваться.

Моркоу взял ее за руку. Она резко повернулась и оскалилась. Буквально на долю секунды – на самом деле она взяла себя в руки, прежде чем успела дернуть головой. Но все же она оскалилась.

– Ахрр, это оун? – прорычала баронесса. – Ты пррредала свой нарррроуд ррррради негоу?

Ваймс готов был поклясться, что уши баронессы принялись вытягиваться. И мышцы ее лица вели себя очень странно.

– Чему ещеу наууучил тебя Анк-Моррррпорррк?

Ангва вздрогнула.

– Умению владеть собой, – сказала она. – Я иду, господин Ваймс.

Вервольфы тихонько двинулись вперед.

– Не поворачивайтесь к ним спиной, – спокойно предупредила Ангва. – И не бегите.

– Вот уж и не думали, – огрызнулся Ваймс. Он смотрел на Вольфганга, который пересекал зал наискосок, не сводя глаз с отступавших.

«Им придется сбиться в кучу, чтобы выйти за нами через дверь», – подумал Ваймс и глянул на Детрита. Тролль водил гигантским арбалетом из стороны в сторону, пытаясь держать всех вервольфов в зоне обстрела.

– Стреляй, – приказала Ангва.

– Но это же твоя семья! – ужаснулась Сибилла.

– Можете мне поверить, на них все заживает как на собаках!

– Детрит, стреляй только в случае крайней необходимости, – велел Ваймс, пятясь к подвесному мосту.

– Лучше выстрелить сейчас, – возразила Ангва. – Рано или поздно Вольфганг бросится на нас, а остальные…

– Сэр, вам необходимо кое-что знать, – перебила ее Шелли. – Действительно необходимо, сэр. Это очень важно.

Ваймс обернулся и посмотрел на противоположный берег. В темноте толпились фигуры. В свете факелов поблескивали доспехи и преграждавшее дальнейший путь оружие.

– Да, хуже и быть не может, – согласился он.

– Может, – не согласилась госпожа Сибилла. – Это могли бы быть змеи.

Услышав сдавленный смех своего командора, Моркоу непонимающе повернулся к Ваймсу.

– Сэр?

– Да так, капитан, ничего. Не спускай глаз с этих паскудников. С солдатами потом разберемся.

– Только скажите, сэр, – пророкотал Детрит.

– Вы в лоувууушке! – прорычала баронесса. – Стрррража! Взять их!

На мосту появилась фигура с факелом. Свирепо сверкая глазами, капитан Тантони подошел к Ваймсу.

– Отойдите в сторону, сэр, – велел он. – Отойдите, а не то, клянусь богами, мне придется вас арестовать, посол вы или нет!

Они встретились взглядами. Чуть погодя Ваймс отвел глаза.

– Пропустите его, – сказал он. – Человек решил выполнить свой долг.

Тантони едва заметно кивнул, строевым шагом пересек подвесной мост и остановился в нескольких футах от баронессы. Он отдал честь.

– Арестуйте этих людей! – приказала баронесса.

– Госпожа Серафина фон Убервальд? – лишенным выражения голосом осведомился Тантони.

– Ты знаешь, кто я такая, вассал!

– Я хотел бы поговорить с вами о некоторых обвинениях, предъявленных в моем присутствии.

Ваймс закатил глаза. «Идиот несчастный… Я же не имел в виду, что ты действительно должен…»

– Чтоу? – изумилась баронесса.

– Госпожа, мне сообщили, что член или члены вашей семьи замешаны в заговоре с целью…

– Дау каук ты смеешь? – взвыла Серафина. И тут Вольфганг прыгнул, и будущее превратилось в серию быстро меняющихся изображений.

В воздухе он превратился в волка.

Ваймс схватился за нижнюю часть арбалета Детрита и направил стрелы вверх, и в тот же момент тролль спустил курок.

Моркоу ринулся вперед, прежде чем Вольфганг приземлился на грудь Тантони.

Звук выстрела из арбалета эхом отразился от стен замка, заглушив свист тысяч обломков стрел.

Моркоу перехватил Вольфганга в пологом пике. Он врезался в Вольфа плечом, и они оба покатились по мосту.

Потом движущиеся картинки из волшебного фонаря замелькали еще быстрее. Вся сцена словно взорвалась.

Моркоу вскочил на ноги и…

«Вероятно, он так действует потому, что мы за границей, – успел подумать Ваймс. – Пытается все делать по правилам».

Моркоу подскочил к вервольфу, сжал кулаки и принял позу, запечатленную на рисунке номер 1 из «Искусства Благородного Кулачного Боя». Надо отдать должное, эта поза выглядела весьма впечатляющей, пока противник не ломал тебе нос пивной кружкой.

По своему воздействию удар Моркоу можно было сравнить с ударом лома, и ему удалось нанести пару таких ударов, прежде чем Вольфганг поднялся на ноги.

Но вервольф, судя по его виду, просто удивился. Никакой боли он не почувствовал. Вольфганг быстренько сменил облик, поймал обеими руками кулак Моркоу и крепко сжал, после чего, к ужасу Ваймса, сделал шаг вперед и без всякого видимого усилия заставил Моркоу отступить.

– Ангва, даже не пытайся вмешаться, – с довольной ухмылкой сказал Вольфганг. – А не то я сломаю ему руку. Впрочем, я все равно ее сломаю!

Ваймс услышал характерный хруст. Моркоу побелел. Тот, кто держит тебя за сломанную руку, обладает над тобой абсолютной властью. «Еще один идиот, – подумал Ваймс. – Если твой противник валяется на земле, ни в коем случае не давай ему вставать! Чертов маркиз Пышнохвост! Всякие должностные инструкции и правила поведения – это отлично, но сначала сделай так, чтобы твой противник лежал и не рыпался».

– Ага! У него есть еще косточки! – воскликнул Вольфганг, чуть отстраняя от себя Моркоу. Он бросил взгляд на Ангву. – Не подходи, только не подходи! Не то я сделаю ему больно. Нет, все равно сделаю!

И тут Моркоу ударил его ногой в живот.

Вольфганг начал падать, потом исполнил в воздухе пируэт, перевернулся, легко приземлился на ноги, одним прыжком подскочил к Моркоу и нанес два стремительных удара в грудь.

Звук напоминал удары лопатой по мокрому бетону.

Вольфганг подхватил падающего человека, поднял его над головой и швырнул на мост к ногам Ангвы.

– Цивилизованный человек! – крикнул он. – Получай, сестричка!

Откуда-то снизу до Ваймса донесся странный звук. Гэвин внимательно наблюдал за происходящим и издавал горлом какие-то клокочущие звуки. «Что, волчок, нравится?» – подумала крошечная часть Ваймса, маленькое, но очень крепкое ядрышко цинизма.