Читать книгу "Огненные цветы - Стефани Блейк"

На закате второго дня этого кружного путешествия, что сначала должно было привести их в Чикаго, затем в Нью-Йорк и, наконец, в Ричмонд, поезд остановился в городке Уилкокс, штат Вайоминг, чтобы взять новых пассажиров.

Начальник станции едва ли обратил внимание на черноусого мужчину в грубой одежде и огромной ковбойской шляпе, в последний момент забравшегося в дальний конец багажного вагона.

Равным образом и пассажиры первого вагона почти не заметили модно одетого господина в котелке, усевшегося на свободное место у самой двери.

Полчаса спустя, когда поезд приближался к железнодорожному переезду, машинист потянул за дроссель.

– Красный горит, – бросил он кочегару. – Похоже, что-то не так.

От резкого торможения из-под колес полетели искры, и поезд остановился. Целиком поглощенные тем, что происходит впереди, ни машинист, ни кочегар не заметили, как на тендере мелькнула смутная тень. С кошачьей ловкостью некто скользнул в кабину паровоза. В затылки машинисту и кочегару уперлось по шестизарядному кольту.

– Делайте, что вам велят, и останетесь целы, – послышалась резкая команда.

Меж тем севший в первый вагон модно одетый господин в длиннополом пальто с бархатными лацканами вскочил на ноги и направил на пассажиров дуло пистолета.

– Это засада, ребята. Спокойно, не надо паники, и пусть никто не геройствует. В поезде у меня много друзей.

Не имея ни малейшего представления о происходящем, Равена с Сабриной у себя в купе готовились пойти в вагон-ресторан.

– Может, паровоз сломался? – предположила Сабрина.

– Да нет, детка, вряд ли, – успокоила ее мать. – Скорее всего корова или какое-нибудь другое животное попало на рельсы. Роджер говорит, что такое случается сплошь и рядом. Поэтому эту штуковину, что приделана спереди к паровозу – видела, она на плуг похожа? – называют «ловушкой для коров». Сейчас спрошу кондуктора…

Не успела Равена окончить фразу, как дверь в купе широко распахнулась и на пороге показались двое мужчин. На обоих были котелки, в руках – пистолеты.

Сабрина вскрикнула от страха и спряталась за спину матери. Та не утратила хладнокровия.

– Это как же следует понимать? – резко спросила Равена.

– Как вооруженное ограбление, – любезно откликнулся гладко выбритый мужчина.

– Вон отсюда!

– Слушаю и повинуюсь, мэм, но прежде отдайте ваши деньги и драгоценности.

В коридоре послышались чьи-то торопливые шаги. Демонстрируя высокий уровень профессионализма, явно свидетельствующий о богатом опыте, налетчики мгновенно заняли место по обе стороны двери и вжались в стену.

На пороге появился Роджер.

– Равена, все в порядке? Быстро в туалет! И запри дверь!

Равена и слова не успела сказать, как Роджер уже был в купе. Мужчина в длинном пальто зашел ему за спину и с силой ударил рукояткой по затылку. Роджер без сознания рухнул на пол.

Равена пришла в ярость.

– Ах ты, трусливое животное! – Она изо всех сил ударила бандита по лицу. Тот от неожиданности и боли подался назад.

– Сука! – прохрипел он. – Сейчас я тебя… – Он снова поднял пистолет, но чисто выбритый быстро встал между ним и Равеной.

– Спокойно, Кид. Мужества этой маленькой леди не занимать. И это мне нравится. – Он улыбнулся, демонстрируя безупречно ровные зубы и ямочки на щеках. На вид, прикинула Равена, вполне симпатичный господин, вовсе не похож на преступника. Он нагловато оглядел ее своими пронзительно-голубыми глазами. – Беру свои слова назад, – протянул он. – Там, где надо, вы вовсе не маленькая.

Ответом послужила пощечина посильнее той, что заработал его сообщник.

– Ты прав, Буч, – ухмыльнулся усатый. – Храбрости этой дамочке действительно не занимать.

Тот потер горящую щеку и посмотрел на нее, на сей раз хмуро:

– Ладно, мэм, пора кончать с этими играми, времени нет. Выкладывайте все, что у вас есть.

– Мамочка, ну пожалуйста, сделай, как он велит! – Сабрина кинулась к матери на грудь. Видя, что девочка близка к истерике, Равена покорилась.

– Берите! – резко бросила она. – Шкатулка с драгоценностями в багажном отделении, над верхней полкой.

У Равены даже сердце защемило. В шкатулке хранились самые дорогие для нее вещи. Не просто в смысле стоимости: с этими вещами она, будь ее воля, не рассталась бы ни за какие деньги. Серьги, браслет и ожерелье, которые мать подарила ей Бог знает сколько времени назад, в тот памятный вечер, когда вице-король устраивал бал в своем дворце. И еще ожерелье из мелких, оправленных в золото изумрудов и кольцо с солитером. Их подарил ей Брайен два года назад на день рождения.

– Глянешь – ну прямо Изумрудный остров, – усмехнулся тот, кого назвали Бучем.

Глядя, как он роется в шкатулке, Равена с трудом удержалась от слез.

Буч же, поднеся изумрудное ожерелье поближе к свету, даже присвистнул от восхищения.

– Настоящее сокровище! На четыре-пять тысяч потянет, не меньше.

– Семь, – процедила Равена, – да и то пришлось поторговаться с одним продавцом из Макао. Вы лишены всякого вкуса, мистер…

– Кэссиди, мэм, но друзья зовут меня просто Бучем.

– В таком случае я буду называть вас мистером Кэссиди. Полагаю, бессмысленно обращаться к вашей совести? Эти вещи мне дороги, так дороги, что в цифрах их ценности не выразишь. Их подарил мне на день рождения покойный муж, которого я любила больше всего на свете… – Равена выжидательно замолчала.

Кэссиди положил драгоценности назад, в шкатулку из слоновой кости, поморщился и потер затылок.

– Видите ли, миссис…

– О’Нил.

– Видите ли, миссис О’Нил, в моем ремесле действительно нельзя позволять себе такую роскошь, как совесть. Ограбления в поездах отнимают много времени. Это ведь вам не просто так – сидишь вечером перед горящим камином и говоришь: «Эй ребята, а не взять ли нам поезд?» Недели уходят на то, чтобы все спланировать и подготовиться как следует. Так что если всякий раз уступать красивым женщинам вроде вас, без гроша в кармане останешься.

Улыбка у него была неотразимая, а неторопливая, спокойная манера речи чем-то напоминала Брайена. Встреться они при других обстоятельствах, этот мужчина даже понравился бы Равене.

– Пусть так, но имейте в виду, мистер Кэссиди: с этими вещами уходит и часть меня самой.

– Понимаю, – протянул Кэссиди вроде бы с некоторой долей искреннего сочувствия. – Знаете, миссис О’Нил, совесть, что бы вы там по этому поводу ни думали, у меня есть. Однако…

– Довольно, Буч, – с раздражением перебил его напарник. – Нет у нас времени на всякие там церемонии.