Читать книгу "Пленительные мечты - Джейн Арчер"

Через некоторое время ее разбудил чей-то голос. Рейвен с большим трудом открыла глаза, услышав свое имя.

– Рейвен, – повторила Перышко. – Пора одеваться.

Рейвен, наконец, проснулась и огляделась. Слейт куда-то ушел, а Перышко была одета в красивое платье из белой замши, украшенное необычным орнаментом и желто-синими узорами. Волосы индианки были расчесаны, как всегда, на прямой пробор, но теперь в них были вплетены полоски замши – с одной стороны желтые, с другой синие.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказала Рейвен.

– Спасибо, – ответила Перышко и улыбнулась с довольным видом. – Я принесла твой ритуальный наряд. Слейт уже переоделся и пошел к хижине жреца. Если хочешь, я помогу тебе.

Взяв наряд в руки, Рейвен ощутила, что кожа очень мягкая на ощупь. Это было платье из белой замши, расшитое окрашенными в синий и желтый цвет иглами дикобраза. В узор были вплетены символы луны и солнца. Она провела ладонью по высоким замшевым мокасинам, тоже расшитым синими и желтыми иглами.

– Спасибо, Перышко, это очень изящный наряд. Я буду бережно хранить его.

– Мы надеемся, что он всегда будет напоминать тебе о Тайми. Если хочешь, я причешу тебя так, как причесана сама. Я принесла желтые и синие полоски замши. Это священные цвета на празднике Пляски солнца.

Перышко помогла Рейвен надеть платье, а потом, отступив на шаг, окинула ее взглядом с ног до головы.

– Если бы не твои светлые волосы, ты ничем не отличалась бы от других кайова.

Когда они вышли из вигвама, солнце уже садилось, и небо на западе было окрашено в оранжево-красные цвета. Из хижины жреца доносились пение и дробь барабанов. Рейвен и Перышко направились к ее восточному входу.

– Праздник Пляски солнца в разгаре. Развлекайся, веселись, пой, танцуй, разговаривай с людьми, – сказала Перышко.

Они переступили порог хижины. В центре помещения стоял раздвоенный ствол тополя высотой примерно в двадцать футов, нижняя часть которого была вкопана в земляной пол. В развилке лежала священная буйволовая шкура, голова которой была направлена на восток. На ветвях дерева были развешены куски ткани и одежда – дары, пожертвованные божеству. На большом деревянном щите у западной стены, напротив восточного входа, висело Тайми.

В помещении было так многолюдно, что Рейвен невольно вспомнила Медисин-Лодж, где тоже проходил праздник. Индейцы танцевали, разговаривали друг с другом, пели. У некоторых танцоров верхняя, обнаженная, часть тела была выкрашена в белый цвет, а нижнюю прикрывала доходившая до лодыжек длинная юбка из белой замши, поверх которой были надеты синие полотнища. Они танцевали, обратившись лицом к Тайми. И казалось, не замечали ничего, что происходило вокруг.

Затем Рейвен увидела, как из-за деревянного щита, на котором висел Тайми, вышел ее дядя; на плечи старика была накинута буйволовая шкура. Он начал кружиться в медленном танце вокруг дерева. Когда дядя приблизился к ней, она улыбнулась ему, и он увлек ее за собой в центр помещения. Бегущий Медведь показал Рейвен простые движения ритуального танца, и она быстро научилась кружиться в такт музыки. Не переставая танцевать, они обошли всех присутствующих по кругу, и дядя представил ее некоторым из зрителей. Рейвен чувствовала свою кровную связь с кайова, народом ее матери, ощущая себя полноправной участницей священного праздника Пляски солнца.

Неожиданно она заметила, что рядом с ней танцует Быстрый Орел. Индеец не сводил глаз с Рейвен. Она видела по выражению его глаз, по его движениям, какое сильное влечение он испытывает к ней, какой огонь желания бушует в его груди. С этим человеком она могла бы стать настоящей кайова, индианкой, которой не надо было бы делать выбор между двумя мирами. Рейвен могла бы дарить себя этому народу, помогать ему строить новую жизнь, делить с ним печали и радости. Это были пленительные мечты.

Но тут дядя увлек ее за собой за деревянный щит, чтобы поговорить с глазу на глаз.

– Дочь моей сестры... я вижу, что творится в душе Быстрого Орла, и знаю, что у него на уме. Мне известно также, что ты разрываешься между двумя мирами и очень хочешь стать частью лишь одного из них, навсегда покинув другой. Но может быть, ты сможешь стать тем мостиком, который соединит оба мира... поможет индейцам и бледнолицым лучше понять друг друга и наладить сотрудничество.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, дядя. Ты очень мудрый, и я подумаю над тем, что ты сказал.

– Вот и отлично. Знаешь, я был бы очень рад, если бы остаток своей жизни провел рядом с тобой, дочка... Но я хочу, чтобы ты шла своей дорогой, чтобы ты обрела настоящее счастье.

Рейвен вышла из-за перегородки, размышляя над словами дяди. Возможно, он был прав, и она действительно могла помочь соединить два мира. Бросив взгляд в сторону выхода, она увидела Слейта. Ему очень шел индейский наряд. Но он выглядел одиноким и потерянным посреди веселящейся толпы краснокожих. Поверх замшевой одежды он надел ремень с кобурами, в которых лежали его револьверы. Она направилась к нему, чтобы вытащить его в круг, где танцевали индейцы, но тут увидела, что Слейт внезапно схватился за бок и начал оседать на земляной пол. На его одежде из белой замши показалась кровь. Кто-то выстрелил! Слейта убили! Охваченная ужасом, Рейвен бросилась к нему, понимая, что больше никто в святилище не заметил, что Слейт упал, и не слышал звука выстрела из-за шума и громкого стука барабанов.

Когда она подбежала к нему, надеясь в душе, что его еще можно спасти, снаружи снова раздался выстрел, и пуля чуть не задела Рейвен. Пришедший в себя Слейт оттолкнул ее и загородил своим телом. С трудом встав на ноги, он достал оба своих револьвера и, отдав один Рейвен, вышел из святилища пошатываясь. Рейвен последовала за ним.

Они увидели человека, пытавшегося скрыться в кустах неподалеку. Слейт и Рейвен бросились за ним. Сквозь густую зелень они заметили, как неизвестный, петляя, бежит к лошади. Пытаясь остановить его, они открыли огонь, решив уложить негодяя на месте, нежели дать ему уйти. Внезапно он покачнулся, попытался вставить ногу в стремя, но не смог этого сделать и упал на землю. Осторожно приблизившись к нему, Слейт отбросил ногой его револьвер далеко в сторону. Рейвен склонилась над стрелявшим в них человеком, пытаясь в лунном свете разглядеть его лицо.

– Так это же объездчик Джоунс! – ахнула она.

– Я всегда на шаг опережал вас... вплоть до самого конца, – с трудом проговорил Джоунс. – Когда Хэнсоны не приехали на встречу, я понял, что произошло что-то неладное, и помчался сюда.

– Но почему вы преследуете нас? – спросила Рейвен, опускаясь на колени рядом с Джоунсом.

– Потому что вы убили команчи Джека.

– Команчи Джека?

– Да, моего единокровного брата.

– Так, значит, вы мстили нам? – спросил Слейт.

– Да. Родня есть родня, пусть даже Джек пошел по кривой дорожке. Он заслужил лучшей участи, чем та, которую вы ему уготовили.