Читать книгу "Звонок мертвецу. Убийство по-джентльменски - Джон Ле Карре"

До Байуотер-стрит они взяли такси. Роуд сидел рядом с Эйлсой Бримли, заметно расслабившись, а Смайли расположился напротив него на откидном сиденье, наблюдал и размышлял. И до него дошло, в чем заключалась главная проблема Роуда. У него не было ни одного настоящего друга. Смайли сразу вспомнилась одна из сказок Бюхнера. В ней рассказывалось о ребенке, которого бросили совершенно одного в опустевшем мире. Не найдя никого, с кем бы поговорить, дитя отправилось на Луну, потому что она ему улыбалась. Но Луна оказалась сделанной из гнилого дерева. А когда и Солнце, и Луна, и звезды пропали, он решил вернуться на Землю, но и ее уже не существовало.

То ли оттого, что Смайли очень устал, то ли возраст начинал сказываться, но он вдруг испытал сострадание к Роуду, подобное тому, какое дети испытывают к нищим, а родители — к собственным детям. Роуд приложил столько усилий — он заговорил на языке Карна, приобрел соответствующую одежду и даже настроил ум на правильные, как ему казалось, мысли, но все равно остался там безнадежным и одиноким чужаком.

Смайли разжег газовый камин в гостиной, пока Эйлса Бримли ходила в соседний магазин деликатесов на Кингз-роуд за готовым супом и яйцами. Он налил в бокалы виски, разбавил содовой и подал один Роуду, который принялся молча пить мелкими глотками.

— Я должен был с кем-то этим поделиться, — сказал он. — Мне почему-то показалось, что вы хороший человек и выслушаете меня. К тому же я действительно не хотел, чтобы вы публиковали некролог. Слишком многие подумали бы, до какой степени он не соответствует истине.

— Таких людей действительно много?

— Вероятно, я преувеличиваю. Наверное, в счет только те, кому она успела крупно навредить. В городе таких наберется не больше дюжины. А еще все знал мистер Кардью, разумеется. Понимаете, она была необычайно хитра и осторожна. Сама распускала сплетни крайне редко. Очень точно чувствовала, как далеко может зайти в каждом конкретном случае. Ее смогли раскусить лишь люди, которые уже попались ей на крючок. И еще Д’Арси. Ему тоже что-то было о ней известно. Здесь какой-то особый случай, но она ничего мне об этом не рассказывала. Бывали вечера, когда она накидывала шаль и ускользала из дома, веселая, словно отправлялась на вечеринку. Иногда достаточно поздно: в одиннадцать или ближе к двенадцати. Я даже не спрашивал, куда она идет на ночь глядя, — нарвался бы только на грубую насмешку, но порой она сама смотрела на меня лукаво и говорила: «Ничего-то ты не знаешь, Стэн. А вот Д’Арси знает, но никому не расскажет». Потом, бывало, рассмеется, напустит на себя таинственность и уйдет.

Смайли помолчал, продолжая наблюдать за Роудом и раздумывать. Затем внезапно спросил:

— Какая была у Стеллы группа крови, вы, случайно, не помните?

— У меня вторая, это я знаю точно. В Брэнксоме я был донором. А у нее другая.

— Откуда такая уверенность?

— Мы сдавали анализы перед женитьбой. Она когда-то страдала анемией. Вот почему я помню, что группы у нас разные. Вероятно, у нее была первая. Но сказать точно не могу. А почему вас это заинтересовало?

— Где вы зарегистрированы как донор?

— В центре переливания крови Норт-Пула.

— Вас там все еще помнят? Остались какие-то записи?

— Должны были остаться.

В этот момент в дверь позвонили. Это вернулась с покупками Эйлса.

Она принялась хозяйничать в кухне, а Роуд и Смайли остались сидеть в тепле и уюте гостиной.

— Расскажите мне про вечер, когда произошло убийство, — попросил Смайли. — Почему вы оставили у Филдинга портфель? Что это, обычная рассеянность?

— Нет, не думаю. Я тогда отвечал за организацию вечерней молитвы в церкви, потому мы со Стеллой пришли к Филдингу порознь. Она появилась раньше, и, как я полагаю, Филдинг отдал портфель ей с самого начала — именно для того, чтобы о нем не забыть. Мне показалось, он даже упомянул об этом позже в разговоре. Она поставила портфель в прихожей рядом с вешалкой, на которой висело ее пальто. Он был не так уж велик: примерно восемь дюймов на двенадцать. Я готов был поклясться, что она держала его в руках, когда, стоя в прихожей, мы прощались, но, вероятно, ошибался. И только когда мы уже добрались до дома, она вдруг спросила, куда я дел свой портфель.

— Она спросила вас, куда вы его дели?

— Да. А потом устроила бурную сцену, заявив, что на меня нельзя положиться и ей самой приходится помнить обо всем. У меня не было особого желания возвращаться, я мог позвонить Филдингу и договориться, что заберу портфель завтра с самого утра, но Стелла и слышать не желала об этом. Она заставила меня пойти обратно. Я не хотел рассказывать в полиции об этой нашей ссоре, опасаясь, что они сделают неверные выводы.

Смайли кивнул.

— Когда вы вернулись к Филдингу, то воспользовались дверным звонком?

— Да. У него за основной дверью расположена вторая, застекленная — нечто вроде французского окна против сквозняков. Эта дверь все еще оставалась открытой, в прихожей горел свет. Я позвонил и забрал портфель у Филдинга.

Они как раз закончили ужинать, когда зазвонил телефон.

— Это Ригби, добрый вечер, мистер Смайли. Мы получили из лаборатории результаты анализов. Они довольно-таки любопытные.

— Сначала об экзаменационной работе, пожалуйста: там действительно видны следы подделки?

— Нет, ничего похожего. Наши ученые мужи утверждают, что все выполнено одной и той же шариковой ручкой. Они не могут быть на сто процентов уверены по поводу диаграмм, но считают, что все начерчено той же рукой.

— Значит, работа написана мальчиком от начала до конца?

— Да. Я достал другие образцы его почерка для сравнения. Они полностью совпадают с почерком, которым выполнена экзаменационная работа. Филдинг ничего не мог туда внести, не мог ничего исправить.

— Хорошо. А одежда? На ней хоть что-то нашли?

— Только следы крови. Но никаких отпечатков пальцев на полиэтилене.

— Кстати, какая у нее была группа крови?

— Первая.

Смайли присел на край кровати. С силой прижав трубку к уху, он что-то тихо заговорил в микрофон. Через десять минут он медленно спустился по лестнице. Погоня для него закончилась, и, как некоторых охотников, его теперь мутило от необходимости нанести смертельный удар.

Приезда Ригби ему пришлось ждать еще почти час.

Глава 20

Как мусор по реке

Мост Альберта вырисовывался во всей своей несообразности, вздымаясь тонкими металлическими конструкциями вверх, как кульминационные моменты у Вагнера, на фоне патентованного серого лондонского неба. Внизу текли вековечно бесстрастные воды Темзы, увлекая за собой всю грязь сначала к верфям Баттерси, а потом еще дальше — в скрытую туманом даль устья реки.

А туман сгустился очень плотный. Смайли наблюдал за обломком плавника, когда он касался туманной кромки, словно покрывался слоем белой пыли, а потом, казалось, приподнимался, прежде чем окончательно раствориться и исчезнуть.