Читать книгу "Комендантский час - Вероника Иванова"

— Война войной, обед обедом, а очереди — очередями, — вздохнул Миша, обозревая зал, заполненный по большей части фигурами в разноцветных плащах.

Встречались между ними и те, кто не видел нужды скрывать лицо под капюшоном: уже знакомые мне крокодилы, квакши, прочая холоднокровная живность и белочки, стрекочущие что-то направо и налево. Но любителей сохранять инкогнито все же было гораздо больше, и от этого зал ожидания напоминал карнавальную площадь.

— Я тоже думал, народа поменьше будет, — согласился Боря. — Ну да ничего. Если столько покупателей пришло, то и продавцов должно быть…

Поделиться догадками хряк не успел: плащи разошлись в стороны, как театральные кулисы, выпуская на сцену новое действующее лицо. Хотя правильнее было бы называть это «мордой», пусть я и не мог понять, из скольких животных слеплен тот, кто неторопливым шагом направлялся в нашу сторону. Только одно было совершенно очевидно: свои глаза незнакомец явно получал по разнарядке там же, где и Фаня. Та самая пустота взгляда, в которой до смерти боишься потеряться.

— Какие люди, и без охраны!

Голос его звучал предельно добродушно и даже ласково, но Миша и Боря заметно напряглись. Правда, не проронили ни звука, пока дистанция между нами неумолимо сокращалась. Надеялись отмолчаться? Не получилось. Существо с глазами снулого судака ухмыльнулось во весь свой безгубый рот и сообщило:

— Не тратьте время на клоунаду. Я знаю, что вы понимаете каждое мое слово. Благодаря вот этому… — щелчок длинных пальцев сбил капюшон с моей головы, — приобретению.

Вблизи он напоминал Афанасия Аристарховича еще больше, но уже не внешним видом, а повадками и общей, как любят говорить экстрасенсы, аурой. Ну а многослойный костюм скромного темного цвета только подчеркивал значимость персоны, почтившей нас своим вниманием.

— У нас ведь есть тема для разговора, не так ли?

Движение народных масс по залу ожидания только казалось хаотичным: едва глава местной мафии занял позицию перед нами, все, кто толкался вокруг, плавно переместились подальше, освобождая поляну.

— Главный принцип конкуренции — честность. Согласны?

Боря только нечленораздельно хрюкнул. Миша помедлил с ответом, но все же вынужденно кивнул, что дало повод к продолжению:

— И если кто-то вдруг становится обладателем средства, дающего неоспоримое преимущество, это вызывает…

— Вопросы? — предположил хряк.

— Недовольство. Со стороны добросовестных участников рынка.

Они все одинаковые. Стервятники. Все и повсюду. Запах наживы в воздухе — сигнал к атаке. И совершенно не важно, что в итоге случится с захваченным трофеем, главное, чтобы он не достался никому.

— Господин Голл-Ян, мы чтим закон, — осторожно заметил козел.

— А я вижу обратное.

Он встряхнул кистью руки, как если бы собирался разложить наваху, но вместо этого в его пальцах возникли куски серебристо-серого профиля, составленные уголком.

— Если верить записям службы таможенного контроля…

Цифры, буквы и другие значки рассыпались по кусочку пространства, ограниченному странной рамкой. Страшный парень по имени Колян взбаламутил их кончиком пальца, подергал из стороны в сторону, пока не добрался до нужного места в записях, и довольно продекламировал:

— Степень развития организма — субнормальная. Надеюсь, не требуется объяснять, что сие означает?

Борю потряхивало, мелко-мелко. Я чувствовал каждый приступ дрожи, потому что ладонь хряка держалась за мое левое плечо. Правому тоже было не очень уютно: Мишу хоть и не трясло, как в лихорадке, но зато пальцы он сжимал очень сильно.

— Незадекларированный товар. Возможно, запрещенный к ввозу.

Вот значит как. Даже не гражданин третьего сорта, а всего лишь товар? Да что такого зашибенного есть в этом вашем втором контуре? Все, что он дает, это единая сеть, которая падает от первой же удачной хакерской атаки. И вы тут же возвращаетесь в свое недавнее одноклеточное прошлое, разобщенное и разрозненное. Так кто из нас сейчас…

— Это пожелание. Пока еще.

— Передать его вам?

— О, зачем же? У меня нет интересов в здешнем бизнесе: я всего лишь присматриваю за соблюдением правил. Ваше приобретение будет изъято и помещено в хранилище. До дальнейших разбирательств.

Ага, ни вашим, ни нашим? Так я и думал. Вот только с чего вдруг? Мои возможности невелики, и прибыль с их использования будет та еще, особенно если местный генератор скоро починят, и…

А скоро ли? Колян выглядит слишком серьезным человеком, чтобы тратить свою харизму на мелкие разборки. Пара дней простоя — не катастрофа для бизнеса, тем более что в доступе есть электронные переводчики. Но все выглядит так, будто я представляю собой угрозу, причем далеко не кучке мелких лавочников. Фактор, способный перекосить существующую систему? Из этого можно сделать кое-какой вывод. Очень неутешительный.

— Мы пришли к пониманию?

Кто владеет информацией, тот владеет миром — эта истина, похоже, в ходу и здесь. И Колян конечно же полагал себя главным осведомленным лицом на базе. Тем приятнее, хотя и несколько тревожно было видеть, как пустота его снулых глаз налилась злобой и яростью, когда Миша взял меня за запястье, повернул мою руку ладонью верх и скучным голосом сообщил:

— Этот человек является не товаром, а законным и свободным гражданином Сотбиса. Согласно условиям контракта, зарегистрированного по всем надлежащим правилам. Учитывая вышеизложенное, смею заявить: вы только что собирались осуществить акт работорговли, господин Голл-Ян. И если потребуется, для судебного разбирательства будут представлены все необходимые свидетельства. Мы пришли к пониманию?

— Я думал, нас прямо там и покалечат, в то же самое мгновение, — поделился хряк своими впечатлениями, когда взбешенный Колян покинул поле проигранного боя.

— На торговой площадке? Да никогда, — возразил козел. — Помнишь его слова о правилах? То-то. Смухлевать при продаже — это беда, которую можно прикрыть и отретушировать, а вот нападение с нанесением тяжких телесных повреждений…

— У него руки чесались, ты же видел!

— Думаю, шея у него чесалась куда больше. Вздернули бы за милую душу, не сомневайся, причем своя же свита.

— Ну тебе виднее, это ты у нас в криминальных кругах вращался.

Подначка была очевидной, и Миша, будучи товарищем здравомыслящим, предпочел на нее не поддаваться:

— Мое прошлое сейчас не имеет никакого значения. Но кое-чье еще…

Теперь они оба снова смотрели на меня. В четыре глаза.

— Надо было все рассказать раньше.

— Да-да, гораздо раньше! — поддакнул своему партнеру Боря.

— Это помогло бы избежать пары неприятных моментов.