Читать книгу "Из глубины - Брайан Ламли"

Затем, когда я уже собирался вернуться с балкона обратно в кабинет, снизу раздался тихий голос, который позвал меня:

— Джон! Джон Воллистер! Почему бы вам не сдаться, Джон Воллистер? Вам не победить, и вы это знаете.

Хотя именно этого голоса я никогда раньше не слышал, по его потрескивающему звучанию я сразу же понял, что его источником мог быть только глубоководный. Направив луч фонаря на темные деревья, окаймлявшие дорогу к утесам, я высветил небольшую группу нелюдей. Их было четверо, и одним из них был... Грэм Лэйн!

Его руки были связаны за спиной, лицо — окровавлено. Изо рта торчал темный кляп, волосы — растрепаны. Его куртка была изодрана почти в клочья, и он слабо брел между тремя глубоководными. Не знаю, как он попал к ним в руки, но, несомненно, его жестоко избили.

Один из троих глубоководных, повернувшись так, что его лицо оказалось в круге света от моего фонаря, сказал:

— Я советую вам выйти сейчас же, Джон Воллистер. Вы уже заслужили суровое наказание — и наказаний будет много, но ничего такого, чего вы не могли бы вынести. Если же вы продолжите упрямиться... — тварь пожала плечами.

— А что вы намерены сделать с... с ним? — хрипло ответил я, направив луч фонаря на Грэма, стоявшего между ними. — Он не представляет для вас никакой пользы и, уж конечно, никакой угрозы. Почему вы не отпустите его?

Утробный хохот разогнал ночную тишину:

— Выходите, Джон. Мы все прекрасно понимаем, верно? А теперь послушайте, нам пора договориться. Вы важны для нас, вот почему мы были снисходительны к вам... пока. Однако вас, как я уже сказал, ждет наказание, и чем дольше вы сопротивляетесь, тем хуже вам будет. Вы вполне можете навлечь на себя крайнюю меру наказания... вот почему мы привели с собой молодого мистера Лэйна. Ведь мы не можем позволить ему так просто пустить под откос всю нашу программу, верно? Так что мы решили сделать из него поучительный пример...

Голос затих, и последовало жуткое многозначительное молчание.

— Что вы хотите сказать? — просипел я. — Кто вы, черт возьми, такой, чтобы угрожать и...

— Молчите! — прошипел незнакомец, вмиг утратив всю свою наигранную приветливость. — Молчите — и смотрите!

Трое глубоководных отошли в сторону от спотыкающегося пленника, оставив его в одиночестве на дорожке. Луч света дрогнул, остановившись на связанном, избитом юноше. А потом из темноты нахлынула невыносимая вонь морских водорослей и грязи. Я чуть не выронил фонарь, узнав этот запах из глубин океана. Эта было чудовищное зловоние шоггота. Я понял, какой была эта «крайняя мера наказания»!

На другом конце дрожащего луча Грэм Лэйн тоже почувствовал смертоносный смрад и неловко повернулся к его источнику. Из тени выплыло бесформенное нечто, поблескивавшее мириадами глаз, каждый из которых был неотрывно прикован к жертве. Шоггот с хлюпаньем тек по дорожке. Грэм бросился бежать, но тут же споткнулся, упал, однако каким-то образом ухитрился встать на ноги... Черное чудовище нависло над ним!

Пригвожденный ужасом к своему месту, вцепившись в перила балкона, чтобы удержаться на ногах, я мог лишь смотреть. Боже милостивый, я просто не мог отвернуться!

Фигура Грэма, ковылявшая по тропинке со связанными за спиной руками, начала клониться вперед, когда шоггот обволок ее. Секунду назад юноша еще был там — а в следующий миг осталась лишь пульсирующая, поблескивающая, черная и бесформенная масса морского чудовища. Заткнутый в рот кляп не дал несчастному возможности даже закричать, когда чудище поглотило его...

И тут раздался тот приглушенный рев, который я так хорошо помнил с прошлого раза — включились внутренние двигатели шоггота, а потом... потом...

Вверх ударила та раскаленная черная струя зловонного тумана — измельченные в пыль человеческие останки — атомизированная сущность Грэма Лэйна!

Наконец ко мне вернулась способность двигаться и, выключив фонарь, я в оцепенении замер над местом ужасной казни Грэма. Медленно, очень медленно ко мне вернулись все мои чувства. К тому времени уже все утихло, а омерзительная вонь шоггота рассеялась. Весь этот эпизод напоминал кошмарный сон, который уже кончился, за исключением того, что я знал, что это был не сон.

Шатаясь, я вернулся в дом и запер окна, чувствуя, как во мне нарастает зловещее и совершенно нечеловеческое возбуждение: нестерпимое желание разрушить мои с таким трудом возведенные укрепления, отпереть все засовы и ринуться из дома в битву с теми, кто искал меня. В моем воспаленном мозгу быстро сформировался дикий план, безумный порыв, который заставил меня в ярости метаться по дому, пока, наконец, я не распознал источник новой угрозы и не начал с ним бороться.

Ярость стала проявлением моего начинающегося безумия, несомненно, вызванного ужасной смертью Грэма Лэйна; доказательством того, что моя подорванная лекарствами психика стремительно слабела. Охваченный яростью, я вышиб дух из Семпла; и, убегая из лодочного клуба, я тоже чувствовал безумное желание броситься в море и отдаться на волю волн. Похожее безумие охватило меня и тогда, когда я разговаривал по телефону с Сарой. Дикие эмоции, бушевавшие внутри меня, были прямым результатом моей метаморфозы и моего нежелания принимать таблетки, которые могли сохранить мне рассудок.

Когда истина забрезжила где-то в моем мозгу, я отправился прямо в ванную и намочил голову. И... через несколько минут я снова стал сам собой. Затем, задвинув на самые дальние задворки памяти картину смерти юноши, пытавшегося мне помочь, я вернулся к моей рукописи и принялся лихорадочно писать, не обращая внимания на то, что уже давно наступила глубокая ночь.

* * *

Когда я снова начал клевать носом над своей работой, я услышал странный звук, доносящийся откуда-то снизу. Я находился в таком состоянии, когда любой посторонний шум резал ухо...

Я быстро спустился в темноте на первый этаж, бесшумно проверил мои укрепления и прислушался, не повторится ли звук. Я находился в библиотеке, осматривая высокие и узкие окна, когда он раздался снова, на этот раз где-то совсем близко, испугав меня до ужаса. Кто-то пытался вскрыть одно из окон автогеном!

Я бесшумно пробрался в кухню, нашел большой тесак и вернулся в библиотеку. Отлично зная дом, я ни разу нигде не включил свет. Только лампа в моем кабинете продолжала гореть, и мои противники, несомненно, полагали, что я сейчас там и крепко сплю. Что ж, я приготовил им неприятный сюрприз. Я сел, положив на колени тесак, и стал ждать.

На светящемся циферблате библиотечных часов был ровно час ночи, когда первую доску отрезали и осторожно убрали. Я встал и отошел в сторону, чтобы остаться незамеченным, когда в библиотеку ворвался луч света снаружи. С моря дул бриз, и вместе с ним комнату наполнил запах океана, который был каким-то не таким. За стеной бесспорно суетились глубоководные. Отметая дальнейшие сомнения, в отверстии показалась пятнистая и перепончатая рука. Перепонки намного превосходили мои собственные, так что я понял, что их обладатель должен быть полностью развившимся глубоководным.