Читать книгу "Часовой механизм - Михаил Март"

— Что это?

— Мини-цех, Митя. Вот два самых современных станка, на полу — упаковки с бумагой. Здесь же находится оригинал клише и все остальное. Из материалов, находящихся здесь, мы можем напечатать двести миллионов.

Требухин сел на ящик в углу и закурил.

— Сколько волка ни корми, а он все в лес смотрит. Тебе мало того, что лежит на твоем счету в Жирновском банке? Жизни не хватит истратить. Дочь твоя сама в люди выйдет. Ты все, что мог, для нее сделал. Сейчас по Лондону гуляет, а скоро и замуж выскочит за сыночка какого-нибудь миллионера.

— Не кипятись, Митя. Это консервация. Мы отдаем все, но что-то всегда надо оставлять про запас. Я же не говорю, что мы будем печатать деньги и дальше. Нет. Все кончено, лавочка закрыта. Но всякое может случиться. Не знаю что и когда. Через год или десять. Так пусть будет. Хлеба-то не просит. Бумажный цех затопили, восстановлению не подлежит. Технологию изготовления бумаги Хлебников унес с собой в. могилу. Все уже ясно, что производство восстановить невозможно. В деле поставлена точка.

— Еще не поставлена.

— Вопрос дней. Ты одного не понимаешь. Пять лет я в этот бизнес, пусть и чужой, все свои силы вкладывал. И теперь так просто взять и все взорвать? Нет. Не могу. Пусть будет. Не надо нам ничего, но я должен знать, что где-то рядом лежит и ржавеет кусок моей жизни.

Требухин встал, выплюнул окурок и похлопал приятеля по плечу.

— Уговорил. Пусть будет.

 Город Москва

 9 часов ровно

Двое видных интересных мужчин сидели в летнем кафе и тихо, спокойно разговаривали за завтраком.

— Мне нравится ваш план, Вадим. В общем-то он должен сработать.

— Я тоже так думаю. А что вам удалось выяснить, Олег?

С Олегом — подполковником ФСБ из управления по экономическим преступлениям — Журавлеву уже приходилось встречаться, когда он разыскивал пропавшие коллекции российских орденов. Они хорошо научились понимать друг друга и доверять один другому.

— Вас, Вадим, интересует история Хлебникова? История действительно интересная. Во время Вьетнамской войны, где мы тоже воевали — и теперь это уже не секрет, — в плен сдался американский солдат. Он не хотел воевать и, вообще, был очень обижен на свою страну и президента. Попросил политического убежища. И такие парадоксы бывают. Мы его приняли. Конечно же без пропаганды не обошлось. Дали ему гражданство. А в семьдесят втором году он женился на русской студентке Надежде Хлебниковой. У них родился сын Алеша. Романтическая история. Но вот произошло то, о чем никто заподозрить не мог. Бывший солдат когда-то работал на своей бывшей родине — печатал настоящие доллары и был очень хорошим специалистом в своем деле. Решил сделать свой станок и напечатать свои собственные доллары. И у него это получилось. Вот только с бумагой возникали проблемы. Тут нужны высокие технологии и современное фабричное оборудование. Одним словом, нужна фабрика, а не кустарная мастерская. В Америке у него ничего с этим не вышло. Он едва не попался и быстро записался добровольцем во Вьетнам. Это его спасло от пожизненного заключения, Попав в Россию и обзаведясь семьей, он быстро понял, что жить в застойном государстве не очень просто. Уравниловка, нищета и скука. Он принялся за старое в конце восьмидесятых, когда в России началась смута, а доллар превратился в ходовую валюту. Вот тут-то его подросший сын и пошел учиться на специалиста по бумажному производству. А папочка уже налаживал связи, искал спонсоров и проделывал аферы с первыми безобидными фальшивками. Сын получил образование и пошел дальше отца. Отец, занимаясь поиском связей, вышел на Неймана. Сын, имея материнскую фамилию -

Хлебников, начал строить фабрику. Остается без ответа вопрос: каким образом Хлебников вышел на генерала Крептогорского и почему построил фабрику в степном районе. Дальше дело развивалось странным образом. Хлебникову нужна была крыша, и милиция ему крышу дала Наладили производство. Хлебников поставлял подделки своему отцу, а тот обменивал фальшивки на настоящие у Неймана. Может, и не совсем так. Может, Нейман как-то заставил махинаторов пойти с ним на соглашение. Важно другое. Нейман ничего не знал о Хлебникове, а Хлебников — о Неймане. И вот четыре года назад бывшего американского делягу и солдата, а ныне гражданина России, находят мертвым в собственном подъезде. Ему размозжили голову. Как теперь связать покупателя и производителя? Но с начала деятельности выросла целая сеть посредников. Эта цепь замкнулась, и процесс продолжился.

— Необычная история! — задумчиво произнес Журавлев.

— Я и сам ее недавно узнал, распутывая каждый клубочек по отдельности. Поздновато. Знал бы раньше, где искать.

Журавлев кивнул.

— Да, знал бы, где упасть, соломки постелил бы. Но эту загадку мы решим. Зацепка уже есть. А как быть с Нейманом? Он же для нас недосягаем. Без него история не будет иметь конца.

— Важно то, что ваша информация подтвердилась. Нейман находится там, куда звонила ему жена. Он ждет новостей. Наши люди следят за ним. В Аравийском море сейчас находится наше научно-исследовательское судно. Оно стоит на рейде. Его путь пройдет через Красное, Средиземное и Черные моря к порту приписки — Новороссийску. Когда Нейман отдаст последние распоряжения, он исчезнет из отеля. Этого никто даже не заметит. А потом его доставят катером на наше судно. К тому же, в отеле он зарегистрирован под чужим именем. Значит, он находится в стране нелегально. Возможно, ищет новых партнеров или покупателей. Но зачем гадать? Приедет и сам все расскажет. А посредников сейчас трогать рано. Они остались без работы. Сами себя выдадут. Нам важно обезглавить организацию, лишить ее управления и уничтожить цех. А эти задачи, можно сказать, решены.

 12 часов 30 минут

Звонок сотового телефона раздался в тот момент, когда Журавлев включил двигатель автомобиля Звонила Настя:

— Дик, ты уже в пути?

— Да, выезжаю.

— Засекли новый контакт жены с мужем. Он дал добро на обмен, а значит, можно покуражиться. Мы им нужны. Видимо, срыв последней поставки их убедил, что они имеют дело с серьезными людьми.

— Я тебя понял.

С облегченным вздохом Журавлев поехал на встречу. Через полчаса он прибыл на место. Свидание ему назначили в тихом местечке, в пустынном переулке возле дома номер четыре.

Он вышел из машины и осмотрелся. Ни души Половина домов разрушена, другие — нежилые. Последний островок старой Москвы.

Из подворотни выглянул какой-то тип в строительной робе и каске и поманил его пальцем.

Журавлев подошел.

— Следуйте за мной и ни о чем не спрашивайте.

Строитель повернулся и быстро пошел, не оглядываясь на идущего следом за ним Журавлева. Пару проходных дворов, строительная площадка, еще ворота — и они вышли на другую улицу.

Возле обочины стоял черный «Мерседес». Дверца открылась, строитель втолкнул Журавлева в машину, и та тут же сорвалась с места. Сам тип в каске остался на улице.