Читать книгу "Не может быть мертв - Иэн Рэнкин"

— Мистер Фокс? Это медсестра из пансиона «Лодер Лодж». Боюсь, вашему отцу внезапно стало плохо…

В Эдинбург он возвращался словно в тумане. И только добравшись до Королевского госпиталя, сообразил, что всё это время в машине работало радио. Просто он не слышал ни звука. Сначала ему посоветовали попытать счастья у стоек «А» и «Е». Со слов медсестры, Митча нашли на полу его палаты.

— Возможно, он просто упал, — объясняла она Фоксу, хотя, судя по её тону, она сама не верила собственным словам.

— Он был в сознании?

— Как вам сказать… Не совсем…

Фокс припарковался на двойной жёлтой линии, где обычно выгружались кареты «скорой помощи», и ринулся в приёмное отделение. У стойки регистратуры были люди, так что ему пришлось дожидаться своей очереди. В зоне ожидания, бездумно уставившись в экран телевизора в углу холла, коротали время двое или трое посетителей. Девушка в регистратуре, похоже, никуда не торопилась, так что Фокс прошёл мимо неё и решительно устремился в приёмное отделение. Никто не остановил его, не поинтересовался, куда он идёт. Пациенты лежали либо на каталках, либо на койках в закутках, отгороженных друг от друга занавесками. Фокс обогнул отделение по периметру. Потом он спросил девушку, сидевшую за компьютером, где можно найти Митча Фокса.

— Его привезли с час назад, — объяснил он, — из дома престарелых «Лодер Лодж».

— Скорее всего его ещё не успели внести в базу данных. — Она подошла к магнитно-маркерной доске на стене и внимательно изучила её. Потом обратилась к одному из своих коллег. Он кивнул и подошёл к Фоксу.

— Вы — родственник?

— Я — его сын.

— Мистера Фокса повезли на рентген. Потом его перевезут в однодневный стационар.

— С ним всё в порядке?

— Через некоторое время мы будем знать более точно. Вы можете посидеть в зоне ожидания прямо за…

— Я могу его увидеть?

— Администратор сообщит вам, когда это будет возможно.

Фокса вежливо попросили вернуться к регистратуре. К тому времени, когда он оказался у стойки, очередь уже рассосалась, так что Фокс назвал своё имя и занял место в зоне ожидания. Устроившись поудобней — насколько это вообще было возможно — на жёстком пластиковом стуле он уставился в потолок. Телевизор больше никто не смотрел, все переключились на экраны своих мобильных телефонов. Одна женщина с забинтованной рукой как заведённая ходила взад и вперёд. Всякий раз, когда она приближалась к дверям с фотоэлементами, они автоматически открывались, и с улицы врывался поток леденящего воздуха. Судя по всему, ей нравилось повторять эту процедуру снова и снова. Чуть поодаль находилась кладовая, туда ежеминутно заглядывал кто-то из сотрудников. Фоксу с его места не было видно, что они там искали. Две туалетные кабинки ни секунды не пустовали, и у торговых автоматов с закусками всё время кто-то крутился. Один молодой человек тщетно пытался запихнуть в прорезь десятипенсовик, который почему-то туда не пролезал. После очередной неудачной попытки он пробовал ещё раз, предварительно оглядев монету на предмет явных дефектов или повреждений. В конце концов Фокс не выдержал, подошёл к автомату и сунул в прорезь собственный десятипенсовик. Монетка моментально провалилась в прорезь, но молодого человека, похоже, это нисколько не обрадовало.

— Рад был помочь, — сказал ему Фокс, возвращаясь на место.

Одному из сотрудников, судя по всему, была поручена одна-единственная миссия — опорожнять корзину для мусора и собирать все обронённые газеты, попадавшиеся ему на глаза. Когда он вытащил из корзины мешок для мусора, чтобы заменить его, Фокс увидел, что мешок почти пуст. Минут через десять он уже вернулся, чтобы проверить, насколько быстро заполнился новый мешок, затем переставил корзину на другой конец зала. Фокс едва сдержался, чтобы не спросить его, какой в этом смысл. По телевизору в это время какой-то мужчина объяснял другому, сколь ничтожно мало стоит его ювелирное изделие. Потом состоялся аукцион, но желающих приобрести вещицу не нашлось. Может, это семейная ценность, от нечего делать размышлял Фокс. И когда её покупали, мог ли тогдашний покупатель подумать о том, что однажды, много-много лет спустя, его покупка станет гвоздём дневной телепередачи и исход торгов жестоко разочарует нынешнего владельца?

Неизменная курильщица, всегда присутствующая в любой зоне ожидания, вернулась после очередного перекура, возвестив о своём прибытии надрывным захлёбывающимся кашлем. Через минуту, когда женщина с забинтованной рукой в очередной раз продефилировала мимо несчастных дверей, они снова вздрогнули и отворились. Фокс повернулся на своём месте и заглянул ей в лицо.

— Может, хватит уже, а? — проворчал он. Женщина остолбенела от изумления и, вытаращив глаза, уставилась на него. Девушка за стойкой регистратуры последовала её примеру и укоризненно покачала головой. Фокс воздел руки в знак капитуляции и снова уставился в потолок. Это не просто его отец, понял он, это все. Вопросы, непрестанно крутившиеся у него в голове; люди, чьи жизни вдруг переплетались с его собственной жизнью; постоянное недосыпание; ощущение, что ты в глухом тупике…

А потом его нелёгкие раздумья прервал телефон, возвестив о входящем сообщении. Сообщение поступило с неизвестного ему номера, а когда он открыл его, там был адрес, почтовый индекс и время отправки. Индекс — FK9, время — 19.15. Фокс скопировал индекс на карту телефона. Высветившийся участок находился на территории Университета Стерлинга. Фокс догадался, что это приглашение в дом Элисон Пирс и что она и её супруг проживают в двух шагах от университета. Он решил не отвечать, но добавил номер в телефонную книгу. Так, на будущее.

И ещё кое для чего.

Прождав около часа, он спросил у регистраторши, нет ли новостей об отце, и получил ответ, что его отец сейчас в отделении комплексной терапии.

— Это там, — сказала она, махнув рукой в сторону дверей на противоположном конце холла. Фокс кивком поблагодарил её и пошёл за указателями на стене. В конце концов он набрёл на пост дежурной медсестры. Похоже, отца перевели сюда всего несколько минут назад. Медсёстры всё ещё суетились вокруг его кровати. Специальный аппарат контролировал его сердечную деятельность. Он издавал ритмичные звуковые сигналы, координируясь с остальными приборами в палате.

— Как он? — спросил Фокс.

— Скоро к вам подойдёт его лечащий врач.

— Но с ним будет всё в порядке?

— Врач всё вам скажет…

Фоксу предложили присесть. Глаза отца были закрыты, нижняя часть лица спрятана под полупрозрачной кислородной маской. Фокс хотел было взять его за руку, но вовремя увидел пружинную клипсу на руке, соединяющую его с аппаратом. Вместо этого он осторожно прикоснулся к его запястью, оно было тёплое. Фокс вглядывался в лицо отца в надежде, что тот вот-вот откроет глаза. На лбу отца были синяк и небольшая шишка — по всей вероятности, результат падения.

— Пап, — едва слышно проговорил Фокс, но так, чтобы отец его услышал. — Это я, Малькольм.