Читать книгу "Обжигающий фактор - Кайл Миллс"

Помимо окровавленной спины и темной ссадины на голове, никаких иных повреждений на нем видно не было. Собственно говоря, сейчас Эрик уже был не уверен, что кровь, в которой лежал Прайс, принадлежала самому генералу.

— Мы сваливаем отсюда, — объявил Эрик. — И в темпе!

Он снова схватил Прайса и потащил за собой к черному ходу, но генерал воспротивился с удивительной силой.

— Моя… моя жена…

— Она мертва.

— Нет, не может быть! Я…

Эрик взялся за отвороты пиджака Прайса и притянул его к себе так, что они почти соприкасались носами.

— Уж можете мне поверить, генерал. Благодаря вам я теперь эксперт по части мертвецов.

Прайс резко рванулся назад, покачнулся и невзначай повернулся как раз в сторону того, что осталось от его дочери.

Эрик успел поймать его прежде, чем он рухнул на пол. Прайс рыдал, и всхлипывания затихли только тогда, когда Твен обхватил его за шею, сдавливая горло локтем, перекрывая ему воздух. Прайс все тянулся к дочери, но у него уже не хватало сил сопротивляться, и Эрик поволок его прочь. По стенам дома кружились мертвенные сине-красные огни: это полицейская машина ехала к дому по подъездной аллее.

Ответ на вопрос, который Эрик задавал себе раньше, пришел сам, когда они с Прайсом вывалились через дверь черного хода под леденящий дождь. Эрик знал, что сделает, если Прайс не сумеет — или не захочет — помочь найти Куинн. Задушит ублюдка, своими руками задушит. Медленно и с наслаждением.

Тащить тяжелое, точно мертвое, тело Прайса по грязи и лужам с каждым шагом становилось все труднее. А еще хуже стало, когда генерал внезапно рывком вышел из ступора и начал вырываться, забился в руках Эрика, силясь оторвать его руку от своего горла. Эрик сжал сильнее и продолжал идти, при каждом шаге утопая во влажной почве на добрых шесть дюймов.

Наконец они добрались до рощицы ярдах в двухстах от дома. Здесь земля стала тверже, позволяя Эрику двигаться быстрее, но зато и Прайс смог сопротивляться активнее. Еще тридцать секунд — и они оказались у деревянного забора, окружавшего задний двор соседнего, ярко освещенного дома на краю рощицы. Эрик резко дернулся в сторону, заваливая Прайса лицом вниз на землю, и взгромоздился ему на спину.

— Прекратить! — прошептал он сквозь стиснутые зубы яростно вырывавшемуся генералу и ткнул его лицом в грязь. Через несколько секунд тот уже не мог дышать, — не сказать чтобы Эрик гордился такой победой, но сейчас ему было уже все равно. Когда противник почти перестал биться, Эрик приподнял его голову, позволяя вдохнуть чуть-чуть воздуха.

— Ну что, генерал, теперь мы с вами друг друга понимаем?

Он думал, Прайс снова примется вырываться, но тот весь обмяк и медленно опустил голову на землю.

— Единственная причина, почему я не убил вас сразу, это то, что вы мне нужны, чтобы найти Куинн.

Когда Прайс наконец ответил, голос его звучал еле слышно.

— Думаете, мне есть до этого дело?

Властность, уверенность, сила, что излучал генерал при их первой встрече, исчезли, растаяли безвозвратно. На смену им пришли усталость и безразличие.

— Да. Думаю, есть, — заявил Эрик. — Потому что если мы найдем Куинн, то найдем и Марина. И я бы предположил, что вам бы хотелось сказать ему пару слов после всего, что он сделал с вашими близкими. Или вам и до них уже дела нет?

Слова его возымели реакцию. Прайс опять попытался вырваться, но ему не хватало ни запала, ни сил. Эрик снова ткнул его лицом в землю, хотя почти сразу же отпустил. На сей раз генерал отплевывал грязь чуть более энергично.

— Где он? — спросил Эрик.

— Почем мне знать?

— Думайте! У него нет нигде больше никакого другого дома? Родственников? Ночной работы? Вы уже запланировали ему очередную жертву? Думайте!

Прайс весь напрягся, однако не пытался вырваться. Дыхание его участилось, начало сбиваться по мере того, как он снова вспоминал все, что произошло.

Гнев. Вот и отлично. Гнев можно использовать на пользу дела.

— Не двигайтесь, — предупредил Эрик, слезая с генерала. Стянув с Прайса пиджак, он разорвал на нем рубашку, обнажив неожиданно сильную и мускулистую спину. Да, кровь, в которой он лежал, несомненно, принадлежала ему самому: в слабых отсветах из окон дома неподалеку отчетливо различались узкие кровоточащие полосы. Эрик стер кровь краем разорванной рубашки, чтобы проверить, нет ли среди этих ран опасных для жизни.

На вид все они были не слишком глубоки. Эрик на несколько секунд сжал края тех, из которых еще текла кровь, а потом отпустил, проверяя, глубоки ли раны. И тут-то Твен заметил, что они складываются в определенный узор. Марин исполосовал врага не просто так — он вырезал кое-что у него на спине.

Адрес.

Глава 62

Когда рука Марина протянулась мимо Куинн к ящичку для перчаток, девушка постаралась забиться как можно дальше в щель между сиденьями. Через мгновение гаражная дверь маленького пригородного домика перед ними начала открываться. Автомобиль тронулся с места, и Куинн закрыла глаза. Рокот мотора сменился гулом закрывающего дверь механизма. А потом — тишина. Куинн была полностью отрезана от наружного мира.

Марин вылез из машины, и она снова открыла глаза. В гараже было чисто, вещи аккуратно разложены на высокой полке под потолком, тянувшейся по всему периметру. Все выглядело так нормально, так обыденно: велосипеды, пара лыж, потрепанные картонные коробки с рождественскими рисунками. Это не его дом, не Марина. Куинн знала это наверняка.

— Идем.

Он наклонился к открытой дверце и протянул руку девушке. Куинн не двинулась с места.

— Не надо, доктор Марин. Вы… вы один из самых блестящих людей в истории человечества. Вы же не захотите запомниться таким… таким…

Она знала, что все это лишь беспомощный лепет. Что такого может она сказать, чтобы остановить его? За последние двадцать четыре часа он уже стал причиной гибели сотен людей. А за несколько десятилетий до того изнасиловал, замучил и убил еще тридцать две женщины.

Когда он потянулся схватить ее, Куинн изогнулась и обеими ногами лягнула его.

— Нет! Не трогай меня! Убирайся!

Она промахнулась — нога пролетела в полудюйме от лица Марина, что позволило ему поймать ее за лодыжку — хваткой, вырваться из которой было уже невозможно.

— Перестань! Отпусти! — кричала Куинн, пока он волок ее по сиденью. Яростно брыкалась и вырывалась, несмотря на боль от врезавшихся в запястья наручников, тщетно пыталась ухватиться за руль.

Стальные пальцы Марина впились в ее бедро. Девушка ахнула, а в следующую секунду он уже швырнул ее на бетонный пол. Отчаянные крики, которыми она надеялась разбудить людей, спящих в соседних домах, стихли, когда маньяк ладонью зажал ей рот.