Читать книгу "Молчание сонного пригорода - Дэвид Галеф"

Продолговатый металлический ящик свернулся набок, на боку образовалась огромная вмятина. Парень быстро подъехал к следующему ящику и тоже его изуродовал. Чертов панк, подумал я, может быть, сказался мой возраст. Вся ярость, накопленная против педофила, заставила меня броситься через дорогу. Парень только что остановился, восхищаясь плодами своего труда, и я заорал:

— Эй, какого черта ты тут хулиганишь!

Он даже не обернулся, чтобы посмотреть на меня, а просто вскочил на свой скейт и покатил прочь, отталкиваясь трубой. Через секунду он исчезнет, как не было.

Не сознавая, что делаю, я перепрыгнул через бордюр и бросился за ним, как будто до сих пор был в образе крутого парня.

— Вернись! — Я уже был в десяти шагах позади него и догонял.

— Отвянь, мужик!

Он оттолкнулся, увеличивая разрыв, и на миг мне показалось, что я его потеряю. Он ехал быстро, как на велосипеде, но я тяжело дышал и догонял.

Я чуть не нагнал его у следующего перекрестка, он рвался вперед как ненормальный, и тут обрезок трубы с глухим стуком попал мне по голени. Это намного больнее, чем когда тебя пинает восьмилетний футболист, и я упал на землю. Когда я вскарабкался на ноги, он уже наполовину скрылся за углом, пропадая в темноте. Я вспотел, как безумный, я еле дышал, и моя голень пульсировала болью. Я расстегнул рубашку и хватал ртом воздух, пока не смог двигаться дальше. Плевать на ногу. Мне пора уже идти в другое место. Я посмотрел на часы: 11:40. Я шагал на Уинфилд-авеню по следу в виде исковерканных почтовых ящиков. Я рисовал себе мысленный образ какого-то жилищного комплекса, который почему-то представлялся мне серым, как брюки того типа. Я только успел завернуть за угол Бромли-стрит на Уинфилд-авеню, как почувствовал у себя на спине вспышку голубого света.

В нашем прекрасном городе патрульные машины выкрашены в белый цвет, а по бокам у них жирными красными буквами написано «ПОЛИЦИЯ ФЭРЧЕСТЕРА» и для выразительности обведено синими линиями. У них всегда такой вид, как будто они только что из автомойки. Будучи законопослушным гражданином, обычно я не против того, чтобы они ездили поблизости, но очень скоро до меня дошло, что эта машина едет за мной. Может быть, разрушитель почтовых ящиков заявил на меня или полицейские посчитали, что это я хулиганю, — как бы то ни было, у меня не было времени с ними разбираться. Я пробежал вперед метров пятнадцать, глотая боль, и нырнул в кусты, окружавшие, как мне показалось, группу коттеджей. Тогда-то я его и увидел.

Он загружал компьютер в багажник серой машины, в которой уже было полно вещей. Но когда он подошел к дверце у водительского места, я понял, кто это: человек в серых брюках. И хотя он прихрамывал, я слишком хорошо помнил его походку. А еще я прекрасно узнал это лицо и эту одежду. Он хочет убежать.

На этот раз я не стал ни кричать, ни ждать. Я побежал вперед и схватил его в тот момент, когда он садился в машину. Он ударился головой о руль и опрокинулся на сиденье. На миг удар его оглушил.

Я затряс его.

— Где Алекс, подонок?

Он только застонал. Я за волосы дернул его голову вверх и снова задал вопрос.

— Не знаю…

— Что значит «не знаю»?! Ты его увез с катка!

Он отупело смотрел на меня мутными глазами.

— Я… не знаю. Он был… в ванной, а потом…

— И что потом? — Я крепче дернул его за волосы.

Потом патрульная машина въехала на подъездную дорожку. Без мигалок и сирен, она просто возникла рядом. Двое полицейских вышли из машины, один полез за пистолетом, а другой бросился вперед и крикнул:

— Стоять!

И я стоял как вкопанный. Человек в серых брюках завертелся, но я крепко его держал.

— Что здесь происходит? — спросил тот, что стоял впереди, здоровенный мужик.

— Этот человек украл моего сына!

— Я же вам говорю, его… его здесь нет. — Парень попытался покачать головой, но он слишком сильно дрожал.

— Тогда где он?

Здоровяк полицейский шагнул вперед к открытой двери.

— Слушайте, мне все равно, что тут у вас, — отпустите его. Тогда, может быть, мы послушаем, что у вас случилось.

Я неохотно убрал одну руку. Я долго рассказывал, что случилось, но вскоре один из полицейских уже говорил с участком, а через минуту к дому подъехала еще одна патрульная машина. К тому времени из дома вышли несколько соседей, в том числе одна женщина-азиатка и парень в синем халате. Двое полицейских обыскивали квартиру человека, а один постоянно задавал вопросы о моем сыне.

— Слушайте, отойдите, — сказал он мне.

Но я уже не мог этого выносить и чуть было не врезал нашему подозреваемому, как вдруг его глаза закатились и его затрясло. Если это был не настоящий эпилептический припадок, то он очень хорошо симулировал. Прежде чем полицейский успел его подхватить, человек ударился головой об асфальт.

Вот почему, когда в полночь Джейн подъехала, чтобы забрать меня, она увидела у обочины две полицейские машины и «скорую помощь». Санитары только что погрузили похолодевшего парня на носилки.

Она резко затормозила и выскочила из машины.

— Что здесь происходит?

В прошлой жизни она могла работать в полиции. С ней они определенно были сговорчивее, чем со мной, но у парня на носилках никто бы не смог ничего выпытать. Еще один полицейский расспрашивал соседей, но, разумеется, никто ничего не слышал и не видел.

— В ванной следы крови, — сказал здоровяк. — Но мальчика нет.

Джейн закричала, и он положил руку ей на плечо.

— Послушайте, мы делаем все, что в наших силах, чтобы его найти, понимаете? — Джейн открыла рот, но он крепче сжал ее плечо. — Вам лучше идти домой, хорошо? Лучше всего вам быть дома. — Он отступил, глядя на нас обоих. — Вы сможете доехать?

Мы наполовину согласились с его просьбой. Мы сели в машину и поехали домой по переулкам, останавливаясь и зовя Алекса на каждом углу. Господи, он мог быть где угодно. На полпути домой Джейн крепко обняла меня, за то что я задержал этого типа.

— Я надеюсь… лишь бы только с Алексом все было хорошо.

«Мне нужен мой сын», — подумал я. Мне нужно, чтобы мы были вместе. Я закрыл глаза и представил Алекса вместе с человеком в серых брюках. Алекс выдал какое-то наглое замечание, которое ненадолго остановило человека. Алекс сказал, что ему нужно в туалет, и заперся там. Он сказал: «Я на минутку» — и сбежал, не знаю как.

Упрямый, вот какой у меня мальчик. Может быть, это и помогло ему спастись. Сейчас он сбежал из логова преступника и где-то бродит один, может быть раненый. Но человек в серых брюках может выйти победителем. Пожалуйста, Господи.

Джейн снова начала качаться. Мы как раз поворачивали на Гарнер-стрит, когда я сказал ей, чтобы она вела внимательнее, и она закричала: «Да вижу я, вижу!» — и вывернула руль, и мы врезались в дерево. Оно вдруг оказалось посреди ветрового стекла, как какой-то громадный, неуклюжий пешеход, который не успел убраться с дороги. И потом — хрум! — меня бросило вперед. Привязной ремень удержал меня, и с шумом надулась подушка безопасности. Я видел только серый цвет. Я еле дышал. Одна рука у меня застряла.