Читать книгу "Колонна Борга - Алекс фон Берн"

Радиопередатчик бункера работал только на средних и длинных волнах. Кто разбирается в радиосвязи, представляет, какая для этого нужна антенна! Поэтому с функциями передатчика данный аппарат совершенно не справлялся. В вермахте на вооружении состояли коротковолновые передатчики, использовавшие в качестве антенны кусок проволоки длиной несколько метров. Почему же такой передатчик не поставили в бункер Гитлеру? Странно, но никто не задавал такого вопроса…

Что касается радиотелефона, то качество его работы целиком зависело от длины провода, закрепленного на висевшим в воздухе над рейхсканцелярией аэростата. Аэростат дважды сбивался артиллерийским огнем, а наземная линия полностью прекратила свое функционирование 27 апреля.

Попасть в бункер к Гитлеру можно было двумя путями: из новой рейхсканцелярии и из сада Министерства иностранных дел, спустившись по ступенькам под железобетонный защитный козырек, прикрывавший вход в верхний бункер, и далее — по коридору верхнего бункера к винтовой лестнице, которая и вела в нижний бункер; из сада рейхсканцелярии по лестнице запасного выхода нижнего бункера. Входы в верхний и нижний бункер закрывались стальными герметичными перегородками, внутри же помещения разделялись обычными деревянными дверями.

В верхнем бункере вся левая сторона была отведена под диетическую кухню Гитлера, на правой стороне размещались комнаты прислуги и семьи Геббельса. Проход между помещениями также выполнял и функции общей столовой.

В нижнем бункере расположились сам Гитлер с Евой Браун, личные врачи фюрера Морелль и Штумпфеггер. В отдельных комнатах размещались: общий туалет, дизельная установка, электрощитовая, коммутатор связи и дежурная смена охраны. Переселившись сюда, Гитлер явно не рассчитывал, что тесные бетонные клетушки в самое ближайшее время превратятся в нечто среднее между ночлежкой и общежитием.

Практически одновременно с Гитлером в бункере фактически поселился Борман, разместившийся в комнатах Штумпфеггера. Морелль быстренько вымолил у фюрера разрешение уехать из Берлина, и его комнату немедленно занял Геббельс. Геббельс очень обеспокоился географической близостью Бормана к дряхлеющему диктатору и теперь мог контролировать любой шаг «коричневого кардинала», поскольку дверь его комнаты, так же, как и дверь спальни Штумпфеггера, выходила в общую гостиную.

Краузе посещал Бормана в бункере почти каждый день. Они закрывались в комнате Штумпфеггера, пока тот играл с детьми Геббельса или пьянствовал с генералом Бургдорфом. Вечером 24 апреля Краузе пришел обсудить с Борманом дальнейшие действия и с содроганием прошел через верхний бункер.

От двух прямых попаданий тяжелых снарядов обрушилась крыша рейхсканцелярии, и Краузе пришлось долго пробираться через завалы. Коридор под буфетной рейхсканцелярии, по которому Канненберг носил продукты в бункер, и потому охранники прозвали его «аллея Канненберга», был забит солдатами, расположившихся там со всеми своими пожитками. Солдаты расположились на лестницах и лестничных площадках и даже в проходе верхнего бункера, служившим столовой для прислуги Гитлера и охраны. Краузе отметил, что на полу появился никем не убиравшийся мусор: недоеденные бутерброды, пустые пивные бутылки и прочий хлам. Не было лишь окурков: фюрер не переносил табачного дыма, и в бункере никто не курил. Пока не курил…

В нижнем бункере все еще поддерживался относительный порядок, хотя по полу хаотично тянулись какие-то брезентовые рукава. Переступая такой рукав, Краузе больно ушиб ногу о деревянную скамейку, почему-то прикрепленную к стене на высоте бедра. Таких скамеек в коридоре было несколько.

Душная атмосфера бункера была пропитана зловонием. Краузе знал, что Гитлера мучает газовыделение из кишечника, да в добавок к этому фюрер страдал повышенным потоотделением, так что воздух в апартаментах Гитлера всегда напоминал обезьянник. Но в этот раз воздух пропитался еще и запахом экскрементов из засорившегося туалета. Вентиляция то ли не справлялась с работой, то ли была отключена. Впрочем, охрана, видимо, открыла двери запасного выхода, поскольку в неописуемом воздушном коктейле Краузе уловил еще и острый запах дыма пожарищ.

— Что там за идиотские скамейки в коридоре? — с раздражением осведомился Краузе у Бормана, потирая ушибленную ногу.

— Фюрер, — кратко пояснил Борман. — Ему тяжело ходить, и он отдыхает на этих скамейках. Он уж и сесть на стул без посторонней помощи не может, потому скамейки и закрепили так высоко, на уровне бедра.

— А что за пожарные рукава на полу?

— Электрики мудрят. Проводка выходит из строя, они тянут провода по полу, а чтобы их не порвали сапогами, провода укладывают в пожарные рукава.

— Все-то вы знаете, — проворчал Краузе, усаживаясь на стул в комнате Штумпфеггера. — Тогда поясните, откуда столько солдатни в верхнем бункере?

— Когда фюрер решил, что останется в Берлине, он поручил СС-бригаденфюреру Монке создать из караульных батальонов и личного состава расформированных служб СС боевую группу для защиты правительственного квартала, — с мрачной физиономией разъяснил Борман. — У него теперь штаб в бункере под новой рейхсканцелярией. Так что будем сражаться здесь… под командованием боевого генерала. Ну что, теперь вы довольны? Мы с фюрером в этой бетонной мышеловке под охраной нескольких сотен эсэсовцев, мне не подчиняющихся. Надо, надо было ехать в Альпийский редут, невзирая ни на что! Хуммель уже оборудовал для меня и моей семьи два альпийских домика в горах. Оттуда мы легко перебрались бы в Швейцарию.

— Разумеется! — саркастически одобрил Краузе. — Передать фюрера в объятия ваших врагов Геринга и Ламмерса, бросить все, чему вы посвятили двадцать лет своей жизни и бежать в горы, где вас задержит первый же американский патруль! Вы забыли, что благодаря Геббельсу, раззвонившему на весь мир о «неприступной Альпийской крепости», этот самый горный район превратился в гигантский капкан? Американцы напуганы геббельсовским обещанием, что Альпы станут ареной действий «вервольфов», и не успокоятся, пока не перевернут там каждый камень. Кроме того, не забывайте, что туда рванули все ваши партийные бонзы, и теперь на один квадратный метр Берхтесгадена приходится по два с половиной крейсляйтера и прочих партайгеноссен, с которыми очень желает познакомиться американская, британская и прочие фемиды. Да и швейцарцы под конец захотят выслужиться перед американцами и усердно примутся отлавливать на границе беглецов. Вы этого хотите? Милости прошу! В таком случае, я больше здесь не задерживаюсь.

И Краузе сделал попытку встать, но Борман довольно бестактно толчком ладони усадил его обратно и проворчал примирительно:

— Да хватит вам… Я просто весь на нервах, поймите! Ладно… И что же нам делать дальше согласно вашему гениальному плану?

— Геринг нейтрализован, но остался Геббельс, который теперь следит за каждым вашим шагом, — негромко произнес Краузе, кивая в сторону бетонной перегородки, за которой находился последний влиятельный соперник Бормана в его борьбе за наследие фюрера.

— Есть еще Гиммлер, — напомнил Борман.

— Насчет Гиммлера я вас могу порадовать, — улыбнулся Краузе. — Вот уже несколько месяцев Гиммлер нащупывает контакты с американцами. Сейчас он пытается вести сепаратные переговоры через графа Бернадотта.