Читать книгу "Последний Дозор - Сергей Лукьяненко"

— Я теперь так не могу, — милоулыбнувшись, объяснила Арина. — К сожалению — не могу. Я сразу тебеговорила — массовые акции по уничтожению людей стану пресекать.

— Зачем же тогда… позволила все этовообще затеять… — Эдгар с трудом выпрямился. Посмотрел на меня ненавидящимвзглядом. — Козел! Ты мне все… все отбил!

— А тебе на ближайшие семьдесят семь разоно и не нужно, — с удовольствием ответил я. — Не заметил заклинания,которое в тебя Афанди кинул?

Арина засмеялась:

— Вот оно что! Старый шутник Афанди… Да,ближайшие семьдесят пять раз, Эдгар, будешь приставать к кому-нибудь другому.

— Зачем позволила? — с болью вголосе переспросил Эдгар.

— Чтобы ты убедительно говорил! Антон и сКотом на шее мог бы ложь раскусить. Саушкин, прошу вас, отпустите нашего гостя.Он больше не будет драться. Мальчишки вечно выясняют свои отношения самымипримитивными методами…

Геннадий неохотно отошел от меня и сел прямона пол, сложив ноги по-турецки. Я поискал взглядом кресло получше, уселся,демонстративно не спрашивая разрешения. Арина тоже вернулась в кресло. Эдгар,обнаруживший, что он единственный из всех стоит, да еще и хватается запричинное место, тоже сел.

— Итак, все успокоились, и можно спокойнопоговорить, — голосом любезной хозяйки литературного салона, на глазах укоторой только что один поэт драл кудри другому, сказала Арина. — Мир, мири мир! Антон, давай-ка я тебе объясню… ты же понимаешь, врать мне куда сложнее,чем Гене или Эдгару. Мы не хотим никаких ужасов. Мы не собираемся уничтожатьмир. Мы не собираемся уничтожать людей. Мы всего лишь возвращаем к жизни нашихушедших.

— Арина, тебя-то на чем подцепили? —сказал я. — Любимый? Ребенок?

В глазах Арины вдруг явственно мелькнулагрусть.

— Любимый… был у меня любимый, чароплет.Был да сплыл. Даже своего, человеческого века не прожил, погиб… И дочка была.Раньше, еще до него. Тоже умерла. Четыре годика… от мора. Не было меня с нейрядом, не успела спасти. И Венец их не вернет, люди они были. Если и ушли куда— нам нет туда дороги, им обратно нет возврата.

— Так зачем же ты… — Неоконченныйвопрос повис в воздухе.

Геннадий тихо и хрипло засмеялся:

— Она у нас идейная! Она же теперьСветлая, как ты. Убивает только из высоких соображений…

— Цыц, кровосос! — Арина сверкнулаглазами. И тут же ровным голосом подтвердила: — Он правду говорит, Антон. Яведь Светлой стала осознанно. По велению разума, а не души, можно так сказать.Надоели мне Темные. Никогда от них ничего хорошего не видела. В Инквизициюдумала податься, да слишком много на мне висело. Да и не люблю я их, ханжейсамодовольных… извини, Эдгар, к тебе, конечно, уже не относится. Я ведь тогда ивпрямь в Сибирь уехала. Жила в Томске, хороший город, тихий. К Светурасполагает. Работала по старинке, колдуньей. Объявление в газету дала, когдаиз Дозора проверять приходили — шарлатанкой притворялась, мне-то нетруднорядового дозорного вокруг пальца обвести. А потом на том себя поймала, чтоделаю только добрые дела. Мужей женам возвращаю — только если любовь еще жива,если и впрямь вижу, что от того всем лучше будет. Болезни лечу. Пропавших ищу.Молодость возвращаю… чуть-чуть. Тут ведь, главное, капельку магии приложить, аостальное — веру в себя вселить, заставить здоровый образ жизни вести. И ниодного сглаза, ни одного приворота к нелюбимой… Я и решила, что хватит мне втемные-то игры играть. А для того, чтобы Иному цвет сменить, знаешь, чтотребуется?

Я покачал головой.

— Требуется что-то огромное, важноепридумать. Не просто так — делал целый год добрые дела, стал Светлым, творилзло — стал Темным. Нет. Что-то такое нужно, чтобы все в тебе перевернуло. Чтобыоно все предыдущее, что ты в жизни сотворил, обеляло… или, напротив,перечеркивало.

— Мерлин попался на избиениимладенцев? — спросил я.

— Думаю, что да, — кивнулаАрина. — На чем же еще? Уж очень ему хотелось царство справедливости иблагородства на земле создать, затем и Артура пестовал. Как можно церемонитьсяради великой-то цели? А тут в линиях вероятности младенец, что вырастет иразрушит все королевство… Не жила я тогда, знать, что Мерлин думал и чегохотел, не могла. Но в тот миг, когда Мерлин решился ради своей мечты погубитьневинных, умер Великий Светлый маг, а родился Великий Темный.

Опять Уроборос. Жизнь в смерти и смерть вжизни…

Действительно ли все так просто у Арины?Надоело быть Темной, потянуло на добрые дела — вот и Светлая. Перевоспиталась,будто старуха Шапокляк, да и стала на другую сторону…

Или тут еще в чем-то дело? В тех долгих исложных отношениях, что связывали ее с Гесером? В их совместных интригах, когдаСветлый маг и Темная ведьма шли к одной и той же цели? Склонил ли ее Гесер кСвету, или Арина поняла, что между ее Тьмой и Светом Гесера не такая уж ибольшая разница?

Не знаю. И тут уж она не ответит. Как неответит и на вопрос, знали ли Гесер и Завулон ее планы загодя, ведя свою игру,позволяя «Последнему Дозору» тянуться к наследию Мерлина.

— А как с Эдгаром сошлась? Не секрет?

Эдгар молчал. Что-то шептал… видимо —залечивал по мере возможности травму.

— Какой уж теперь секрет. — Аринапосмотрела на своего соратника и, похоже, любовника. — Он меня все-такивыследил. Дело принципа это для него стало. Выследить-то выследил, только ктому моменту ему уже не выслужиться хотелось. Жена у него погибла, он узнал пропоследний артефакт Мерлина и хотел его добыть. А для этого самый простой путь —стать Высшим, и не просто Высшим — нулевым, как Мерлин. Эдгар думал, я сумею«Фуаран» восстановить. Тут он меня немного переоценил. Но вот рассказ про ВенецВсего мне понравился. Тогда мы с ним союз и заключили.

Я кивнул. Да, похоже, так оно и было. Эдгар,уже одержимый идеей добраться до артефакта, нашел Арину. Вместе оникооптировали в свой «Последний Дозор» жаждущего мести Саушкина. И началиработать. Имеющий доступ к самому обширному хранилищу магических амулетовИнквизитор; очень умная ведьма, ставшая Светлой; сходящий с ума от тоски посыну и жене Высший вампир…

Грустная у них вышла компания.

И страшная.

— Не боишься, что Венец станет твоейошибкой, Арина? Как Мордред стал ошибкой Мерлина?

— Боюсь, — сказала она. — Естьтакое… Ну так что, ошиблись мы или нет, тебя в полон беря? Придумал, как добытьВенец Всего?

— Да, — сказал я. — Про седьмойслой — это Мерлин запутывал. Живому, не будучи нулевым, в царство мертвых невойти.