Читать книгу "Шаг за грань - Олег Верещагин"

Некоторые наблюдатели полагают, что в свете учащающихся атак землян Империи пора разместить в регионе дополнительные военные силы. «Эти пираты пьют нашу кровь, – сказал Наместник Лир кен ло Орм ап мид Орм. – Каждый день ситуация становится все хуже и хуже. Если мы сейчас ничего не предпримем, все усилия Имперского Флота по очищению региона от пиратов пойдут прахом. Регион просто попадет в руки землян, этих новых еретиков».

С тех пор, как несколько недель назад в результате военной атаки в той же системе Циллия была уничтожена Имперская станция, Наместник региона постоянно взывает к более активным действиям Имперского Флота против земных пиратов. Но вместо этого Флот уходит из региона.

Штаб Имперского Флота никак не прокомментировал последний инцидент.

В Нижнем Крае неспокойно

Ситуация в Нижнем Крае остается нестабильной.

Множество не связанных между собой источников сообщает о продолжающихся рейдах землян против объектов Империи Сторкад в Нижнем Крае.

Сегодня рано утром был уничтожен коммуникационный центр 7-го Флота, расположенный в одном из удаленных секторов системы Арк-Харас.

Уничтоженный коммуникационный центр был совсем недавно установлен в системе силами 7-го Флота и охранялся подразделением кораблей Флота. Подразделение было внезапно атаковано, и после короткой, но яростной схватки коммуникационный центр был разрушен. По предварительным данным, главной целью нападавших был именно коммуникационный центр. Земляне атаковали корабли Флота Империи Сторкад только после уничтожения комцентра. По свидетельствам выживших, атакующие понесли многочисленные потери, несколько их кораблей вышли из боя с тяжелыми повреждениями. Есть подозрение, что комцентр во время боя был взят на абордаж, но никаких подтверждений этого до сих пор нет.

Официальные представители 7-го Флота отказываются комментировать эти события, и более того, всему личному составу приказано воздержаться от общения с репортерами.

Менее чем через час после уничтожения комцентра Флота был атакован и уничтожен рынок рабов, принадлежащий Роду Тор, находившийся на дальней стороне системы. Представители Рода отказываются от комментариев, однако многие считают, что целью рейда был именно захват содержащихся на рынке рабов.

Из архивов Регистрационной Палаты Йэнно Мьюри.

(Затребовано к изучению Главным Исполнительным Собранием в 205 г. Г. Э. по времени Земли)

23. Дано такое право…

Второй год Первой Галактической войны

Дорога, как видно, не использовалась, хотя указатель на повороте – «пос. ЗЕЛЕНЫЙ, 5 км» был цел. Но водитель явно удивился, когда мальчишка в форме Флота попросил остановить именно тут. Он даже счел нужным предостеречь юнгу:

– Там нет ничего.

– Как? – Антон задержался. – А…

– Был поселок, большое хозяйство с коровами, завод, то-се… – водитель не торопился уезжать, хотя мальчишка уже вышел. – В начале войны, год назад, когда Чужие сюда прорвались, разбомбили поселок. Черт его знает, зачем, там ничего военного не было… Пока отбились, пока опомнились – месяц прошел, пока туда добрались. Никого живого, развалины. Разбирать даже не стали, трупы похоронили, кого нашли сразу… Людей-то у нас не хватает, сам видишь, сколько тут простора… Вот с Чужими разберемся, детишек нарожаем побольше, тогда и займемся, восстановим или хоть расчистим…

Антон кивнул молча. Между столицей и крупнейшим портом – Портом Федосеева, куда ехал водитель – было километров семьсот, и на всей этой протяженности среди лесов и больших заливных лугов по берегам рек было с полдюжины разных кордонов да Зеленый. Теперь остались только кордоны…

– У тебя там знакомые жили, что ли? – голос водителя стал тихим и сочувственным. Он постучал пальцами по мягко изогнутой с-образной «баранке» руля и предложил: – Поехали к нам. Хочешь – весь отпуск живи, я тебя потом отвезу в столицу, а хочешь – обратно на рейсовом уедешь, и все…

– Спасибо, – искренне сказал Антон. – Но мне надо именно туда.

– Ну, как знаешь… – но водитель все-таки медлил, пока Антон не махнул ему рукой, уже пройдя шагов сто и добравшись до остановки рейсового автобуса. Только после этого машина плавно снялась с места и, быстро набрав скорость, исчезла за лесом.

Антон подошел к остановке. Сине-белый павильон был цел. Мальчика вдруг посетила глубокая спокойная убежденность: если сейчас он останется стоять тут – рейсовик в Зеленый придет, и тогда можно будет…

Но это была мысль – шаг к безумию. Антон взялся за лицо – в павильоне уцелела доска объявлений, а на ней среди прочих он увидел свое, наклеенное за день до той бомбежки – о том, что он ищет старые записи бардов ХХ века. Мальчика пошатнуло от ужаса, он попятился и побежал…

…Антон перешел на шаг, только когда павильон скрылся из виду. Рывками расстегнув ворот куртки и рубашки, тяжело дыша, он остановился, постоял, потом пошел снова. Идти было страшно. А когда не страшно – опять толкалась эта надежда, что сейчас он увидит всех и все, живыми, целым. Антон понимал, что, стоит допустить эту мысль в сознание прочно, как он немедленно сойдет с ума. И почти обрадовался, увидев – дорога скользнула между холмов, мимо стенда с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!» и улыбающимися лицами людей, – что поселка нет.

Кладбище – а точнее, одна братская могила, выложенный плитами местного голубоватого сланца курган, увенчанный еще одной плитой, с датой, даже без имен и фамилий – оказалось сразу за холмами, справа. У подножия кургана лежали цветы: от сухих былинок до свежих, невесть откуда взявшихся. На курган Антон посмотрел мельком…

На развалинах тут и там уже проклюнулась свежая зелень. Так, как ей хотелось, – и деревья вокруг домов, и оба парка погибли вместе с людьми во время бомбардировки. Антон потер лоб. Он знал, куда и как идти, чтобы прийти к живым. Помнил, как они строили школу и здание Думы, – помнил веселье и бронзовые таблички, заложенные в фундамент. Помнил спортплощадку и так и не достроенный молодежный комплекс.

Мальчик стащил с головы фуражку и заплакал. Он плакал зло, сотрясаясь от боли, и если бы в тот момент ему дали право и возможность – Чужие были бы уничтожены все. Без различия пола, возраста и вины. Вместе с их планетами.

Выплакаться не получалось. Это тоже осталось в детстве, как бронзовые таблички: поплачешь – и тебе становится легче. Антон хмуро вытер лицо и, не надевая фуражки, тяжело пошел по дороге.

Ему не было страшно идти по мертвым улицам – в основном заваленным щебнем, но кое-где расчищенным, очевидно, спасателями. Развалины были заботливо помечены – где, кого нашли, если неопознанные – сколько… Пару раз встречались и другие, горестные, но в то же время полные надежды надписи: «…мы вас не нашли… может быть, вы живы… приезжайте…» Антон вспомнил сражение с флотами Чужих, вспомнил его размах и жертвы – и все равно, понимание того, как мал был его родной поселок, не помогало. Он мог по именам назвать семьи, которые остались в руинах, вслепую показать, где кто жил.