Читать книгу "Любимец Бога - Вадим Тарасенко"

— То есть вы полагаете, уважаемый Сергей Павлович, — в разговор вмешался Орлов, — что безнравственно не включить американца в экипаж «Прорыва»?

— После того как они заплатили человеческой жизнью за свои обязательства, да, — твердо ответил академик.

— А я, пожалуй, поддержу Сергея Павловича, — неожиданно проговорил Кедрин. И, чуть усмехнувшись в ответ на удивленные взгляды коллег, пояснил: — Академик Хохлов прав. Этим проектом мы выходим на прямую связь с Богом. А в Библии сказано, что, если Бог благоволит к людям, Он принимает их жертву. Если нет — отвергает. Думаю, что американскую жертву Он принял...

— Дикость какая-то. Говорить сейчас о жертвоприношениях — это же какое-то средневековье, — довольно резко проговорил министр стратегических исследований.

— Может, и средневековье, — неожиданно легко согласился Кедрин. — Но не прислушаться к Библии, тем более в данных условиях... И потом, знаете, «береженого Бог бережет». Давайте мыслить прагматично. Даже в случае неудачи с «Прорывом», при наличии в экипаже американца это уже нельзя будет считать неудачей.

— Поясните, Вадим Александрович.

— А что ж тут непонятного, Олег Павлович, — за Кедрина начал отвечать министр обороны, — американцы станут нашими безусловными союзниками, что весьма нелишне перед лицом китайской угрозы на нашем Дальнем Востоке,

— Все высказались, господа?

— Я хочу только добавить. — Хохлов обвел всех взглядом. — «Давайте честно мыслить — это и есть высшая нравственность». Это сказал не я. Это Декарт.

Могущественное светило наконец освободилось от навязчивого внимания туч. И вновь уверенные яркие лучи залили пространство, неся с собой свет и тепло.

Объединенная Русь. Украина. Киев. Майдан Незалежности.

3 июля 2190 года. Суббота. 11.20 по местному времени.

Десятки тысяч людских тел, прижавшихся друг к другу, образовали одно живое существо. И десятки тысяч глаз были обращены к трибуне, установленной в центре площади. И десятки тысяч глоток, набрав в легкие воздух, выкрикивали:

— Нет!

— Бог этого не желает!

— Нет!

— Второй жизни без Бога — нет!

— Нет!

— Аморальной власти — нет!

— Нет!

Высокий человек в черном одеянии смотрел на скандирующую под его ногами толпу.

— Нет! Нет! Нет!

Видя, что толпа начинает успокаиваться, он вновь, воздев руки к небу, заговорил. Скрытые мощные динамики разносили его чуть хрипловатый голос далеко вокруг:

— Братья и сестры! Оглянитесь, посмотрите вокруг. Нас уже десятки тысяч! И не только здесь! А по всей Украине, по всей Руси, по всему миру! И сейчас, — жест рукой в сторону многочисленных телекамер, — они с нами говорят: «Мы едины, мы непобедимы! Мы едины, мы непобедимы!»

Умные динамики, управляемые компьютером, тут же многократно усилив и добавив частоты, возбуждающие человеческую психику, с силой вбросили всю эту смесь в толпу

Толпа скандировала:

— Мы едины, мы непобедимы! Мы едины, мы непобедимы!

— Братья сестры! Именно вы, услышавшие Бога, спасетесь, и вам будет даровано бессмертие. Остальных же ждет даже не это, — широкий жест в сторону огромных проекционных экранов, которые тотчас заработали.

Бесстрастная электроника безжалостно показывала десятки бессмысленных глаз, искривленных губ.

— Их ждет вот это!

Картинка на экранах сменилась. Языки пламени, казалось, вот-вот дотронутся до стоящих на площади людей.

— Их ждет геенна огненная! — Картинка тут же была прокомментирована. — Но Бог милостив! Каждый из вас может сейчас подумать: «Я снял с себя чип сбора информации. Этого что, мало?» Мало, мои братья и сестры! Вы должны помочь тысячам заблудших душ услышать голос Божий, как услышали его вы. Но как им можно помочь? — Священник обвел глазами притихшую у его ног толпу.

Секунда, другая — казалось, что напряженное внимание сейчас взорвется. Необходим лишь легкий толчок. И толчок, скорее, пинок, пинок по существующему мироустройству, был сделан:

— Помочь им просто! Надо устранить аморальную власть, убрать тех, кто служит этому дьявольскому изобретению — Главному Компьютеру. Пусть к власти придут люди, которые истинно верят в Бога и не будут вмешиваться в Божье дело — дарование достойным жизни вечной, которые скажут: «Нет чипам сбора информации!» Нас, братья и сестры, уже много. Так давайте скажем аморальной власти — нет!

— Нет!

— Жизни без Бога — нет!

— Нет!

Ярость толпы, усиленная динамиками, вновь возвращалась назад. Казалось, громыхал весь Майдан, весь Киев, весь мир:

— Мы едины, мы непобедимы! Мы едины, мы непобедимы!

Объединенная Русь. Россия.

Загородная резиденция Президента Объединенной Руси «Ново — Огарево».

3 июля 2190 года. Суббота. 13.10 по местному времени.

— Господин президент, — в видеофоне возникло лицо секретаря, — с вами хочет связаться директор Службы безопасности. Говорит — срочно.

— Соединяйте.

В видеофоне тотчас появился Кедрин.

— Господин президент, включите телевизор.

— Какой канал?

— Практически любой. Хоть наш первый, хоть американский CNN!

Орлов включил телевизор. Киев. Майдан Незалежности он узнал сразу — прямое включение.

В тишину кабинета ворвалась энергия десятков тысяч людей: «Мы едины, мы непобедимы! Мы едины, мы непобедимы!»

— Граждане Украины. Граждане Объединенной Руси. Люди всего мира! Сколько же можно терпеть это унижение, когда небольшая кучка людей присваивает себе право второй жизни, отказывая в нем всем остальным. — В выступающем человеке Орлов без труда узнал президента Украины Грушенко. Одетый непривычно — в яркую курточку и джинсы, он смотрелся эффектно. — Отец Сергий прав! Это аморально! Я осознал это и сказал себе «нет». Нет, я не хочу больше принадлежать к людям, которые идут против Бога, которые все свои мысли, даже самые сокровенные, доверяют бездушной машине, этому далеко не милосердному, в отличие от Бога, Главному Компьютеру.

«Нет. Он не сделает этого. Не решится». Наблюдающий за президентом Украины президент Объединенной Руси в волнении закусил губу.

— Поэтому я, президент Украины, практически имеющий право на вторую жизнь, отказываюсь от этого постыдного права, дарованного мне бездушной машиной. Я добровольно снимаю с себя чип сбора информации. Я присоединяюсь к тебе, мой народ!

И вновь громыхнуло: «Мы едины, мы непобедимы! Мы едины, мы непобедимы!»

Тут же, словно по мановению волшебной палочки, на трибуне появилось специальное медицинское кресло, в которое сел Грушенко, сняв свою курточку и картинно бросив ее вниз, в толпу. Мгновение, и никелированная штанга повернулась, нацелив что-то похожее на клюв в голову человека. Точным, уверенным движением игла вошла в мягкую ткань мозга и уперлась в чип. Короткий радиоимпульс, и она уже вынырнула, а специальный полимер мгновенно затянул отверстие. Президент Украины Владимир Владимирович Грушенко свой Рубикон перешел.