Читать книгу "Джунгли страсти - Джилл Барнет"

Лолли сунула весло в воду. Течение было такое сильное, что ей с великим трудом удавалось удерживать весло прямо. Вода увлекала утлую лодчонку за собой, и она то замедляла ход, то вдруг снова набирала скорость. Каждый раз, когда это случалось, Сэм начинал ругаться.

Река текла все быстрее, рев воды становился все громче, впереди их ждал водопад шириной с деревню, которую они только что покинули. Лодка сотрясалась и раскачивалась – от этого движения Лолли всегда становилось плохо. На этот раз она была слишком напугана, чтобы почувствовать тошноту.

С громким треском сломалось весло Сэма. Он выругался, швырнул обломок в реку и выхватил у Лолли ее весло. Через несколько секунд и оно тоже сломалось. Оставалось только смотреть на приближавшийся порог.

– Сэм!

– Что?

– Мы умрем?

Он обернулся и посмотрел на нее. Лодка набирала скорость.

– Из этой передряги, Лоллипоп, я не смогу нас выпутать.

Лолли взглянула на Медузу и протянула к ней руку:

– Ты моя милая птичка... – Сэм фыркнул. Лолли, не обращая на него внимания, подняла майну над головой: – Лети! Возвращайся к Джиму, Медуза.

Она подбросила птицу, и та взмыла вверх, покружила немного и полетела к деревьям.

Лолли смотрела на Сэма. Совсем скоро им предстояло умереть, а он сидел напротив нее, и его суровое красивое лицо оставалось совершенно бесстрастным. Интересно, о чем он сейчас думает.

– Сэм!

– Что?

– Я люблю тебя.

Он закрыл единственный глаз и на секунду опустил голову.

– Прости, что ударила тебя.

– Лолли... я...

Течение стало таким сильным, что лодка мчалась вперед с головокружительной скоростью.

– Что? – Она вцепилась в края лодки.

Он глубоко вздохнул, словно решаясь на что-то.

– Я сказал тебе неправду. Для меня это был не просто хороший секс. Я сказал так только для того, чтобы прекратить наши отношения, пока они не зашли слишком далеко. Мы с тобой чересчур разные. Я дворняжка, трущобная дворняжка, а ты голубых кровей.

– Мне все равно, Сэм. Я люблю тебя.

Лодка зачерпнула воды и закружилась. Он вцепился в борта так, что побелели пальцы, и ни на секунду не отрывал взгляда от ее лица.

– Да. Я тоже.

– Ты серьезно это говоришь?

Лодку вновь закружило, а Лолли еще крепче вцепилась в борта, стремясь услышать его ответ.

– Да.

– О, Сэм. Ты мне так был нужен.

Сэм невесело хохотнул.

– Это точно. Я еще не встречал ни одного человека, которого приходилось бы так часто спасать, как тебя. – Он помолчал, глядя на воду, а потом, чувствуя неловкость, признался: – Я действительно тебя ревновал.

– Хорошо. – Она улыбнулась, но ее улыбка тут же померкла, потому что она вспомнила об одном неосуществленном желании. – Я мечтала завести с тобой детей, Сэм.

– Проклятие, Лолли! Я ведь говорил тебе, что я не герой романа. Я не могу ответить тебе тем же.

– Я люблю тебя, Сэм! – закричала она, перекрывая рев воды.

Сэм молчал.

– Скажи что-нибудь, прошу тебя! Мы сейчас умрем! – завопила Лолли.

Сэм набрал побольше воздуха и закричал во все горло:

– Я потерял глаз, когда попал в плен в Анголе во время восстания! Мне было двадцать пять, и я был послан армией в эту страну. Меня пытали, чтобы узнать, где находится лидер восставших, на чьей стороне было правительство США. Я отказался говорить. Они лишили меня глаза, прежде чем я был вызволен из плена. Никто не знал, что Соединенные Штаты в этом участвуют. Меня выручил Джим, нарушив все приказы. – Он не смотрел на Лолли.

– И все равно я люблю тебя, Сэм!

– Черт возьми... – Он разозлился. Посмотрев на Лолли, он произнес с обреченным вздохом: – Я бы тоже завел с тобой детей.

– Что?

– Я сказал, что тоже завел бы с тобой детей! – Он пододвинулся к ней и дотронулся до ее щеки.

– Я хотела, чтобы ты меня снова любил, – призналась Лолли, – как той ночью в пещере.

На его лице появилась ленивая улыбка.

– И я хотел... еще.

– О, Сэм, – она положила ладони на его руку, – я хотела засыпая видеть твое лицо и просыпаться каждое утро в твоих объятиях.

– Иди сюда! – прокричал он, раскрывая объятия.

Лолли тут же прильнула к нему.

– Ты мой герой.

– А ты... вот черт, – пробормотал он.

– Что?

Он посмотрел на нее:

– Я чуть не сказал: «Ты мое сердце».

– А это так?

– Да.

Она оторвала взгляд от его лица и посмотрела в сторону порога, до которого оставалось каких-то двадцать футов.

– Иди ко мне, Лоллипоп. – Он положил руку ей на затылок и притянул к себе, так что ее губы оказались возле его губ. – Если я сейчас умру, то по крайней мере так, как хочу умереть.

Он крепко поцеловал ее, и они взмыли над порогом.

Лолли почувствовала холод, леденящий холод. Руки Сэма больше не обнимали ее, не защищали. Тут на нее накатила жаркая волна, которая обожгла ей спину и плечи. Что-то тяжелое, возможно, сама смерть, надавливало на нее снова и снова.

– Дыши, черт возьми! Дыши!

Откуда-то издалека до нее донесся голос Сэма:

– Борись! Проклятие! Ты же боролась за меня! Вот и теперь поборись за меня! Дыши!

Она должна дышать... кто-то перевернул ее на спину. Теперь тепло обожгло грудь. Какая-то тяжесть навалилась ей на живот. Затем она услышала Сэма, на этот раз совсем близко:

– Дыши, безмозглая чертовка!

Ее губ коснулось его дыхание. Сэм... ее Сэм. Лолли закашлялась, подавилась, из ее рта хлынула вода, словно в груди забил фонтан. Кто-то перевернул ее на живот, пока она откашливалась. К мокрому лицу прилип песок. Она повернула голову и услышала голос Сэма:

– Бог все-таки есть.

Лолли несколько раз медленно вдохнула полной грудью. Каждый ее мускул был как мертвый, высушенный. Она все еще не открывала глаз, но прежняя тьма исчезла, сквозь веки пробивался свет. Теплая волна, опалившая ее, оказалась солнцем. Теперь она его почувствовала. А еще она ощутила мокрую ткань своей одежды, песок под собой и присутствие Сэма, который сидел рядом с ней на коленях.

– Я говорила, чтобы ты не называл меня так, проклятый янки, – с трудом прохрипела она.

– Но ведь это помогло, правда? – По голосу стало ясно, что Сэм улыбается.

Лолли собралась с силами и перевернулась. Солнце хлынуло ей в глаза, она застонала и прикрыла их рукой, не беспокоясь о прилипшем песке. Закрытые веки тут же обсыпало песком. Но Лолли радовалась уже тому, что чувствует все это.