Читать книгу "Больше, чем товарищи по кораблю - Филиппа Янг"

вечером я думала, что это невероятно, но когда включается свет и звучит жуткий морской саундскейп, это похоже на сбывшуюся мечту.

Я разбиваю людей на группы и позволяю им по очереди пугать друг друга, даю советы, где могу, но в основном просто веселюсь, наблюдая, как оживает мое детище. Каждый, кажется, придумал свой фирменный испуг или назвал свое укрытие лучшим. Не то чтобы им это было нужно, но во всем, что мы делаем в группе, всегда присутствует соревновательный дух.

Когда остается двадцать минут, я снова собираю всех вместе. "Вот вам задание: напугайте меня".

Все уже знают, что меня не так-то просто напугать, но я уже вижу, как Оби потирает ладони, словно замышляя что-то хорошее.

"И если кто-то крикнет "бу", я ухожу".

Я прохожу лабиринт несколько раз, чтобы дать каждой группе шанс поймать меня. Один или два раза я вздрагиваю, но в основном подбадриваю, когда меня впечатляет что-то, что они делают. Я замечаю, как Оскар приближается ко мне между простынями в спальной комнате, и его рост внезапно становится пугающим, когда я становлюсь объектом такой охоты. В конце концов, когда он возвышается надо мной, пока я медленно иду по дорожке, его глубокий голос шепчет: "Открытая одежда в постели".

"Харви…"

Я ругаю его — не очень убедительно, сквозь смех. Не могу не заметить, как я хрюкаю в ответ на использование его фамилии вместо имени.

Дэниел, как я и знала, отлично справляется с ролью Длинного Джона Сильвера, а Валентина, возможно, лучший капитан современности. Она может запугивать людей даже тогда, когда не хочет этого делать, так что ее желание — это нечто. Мэдисон — мастер подкрадываться и появляться из ниоткуда. Ее фирменный способ напугать людей — прошептать их имена, когда они проходят мимо. Это отличный способ припугнуть, потому что это выходит неожиданно. Обычно приходится надеяться, что кто-то в группе выкрикнет имя друга, когда ты его напугаешь, и даже тогда это довольно сложно уловить, пока все остальные тоже визжат от страха, но здесь, где часть нашей работы — как можно быстрее выучить имена людей, это проще простого.

В конце сессии я остаюсь с Джерри, чтобы уточнить несколько последних деталей, отказываясь принимать его похвалу за то, как хорошо все сложилось. Я всего лишь идейная вдохновительница, а ведь была целая команда людей, которые воплотили это в жизнь.

Остальные уходят, как только могут, чтобы провести время в порту, пока на борту почти нет пассажиров, которые нуждаются в развлечении. Поскольку вчера я переложила кое-какие дела, чтобы попасть на морскую прогулку, сегодня я дежурю, так что, к сожалению, по морскому праву я обязана оставаться на корабле на случай непредвиденных обстоятельств. Но есть и хорошие новости. Оскар тоже.

Я замечаю, как Том выходит из нашей комнаты. Он был там, когда я в конце концов пошла спать прошлой ночью. Я объяснила это тем, что работала над домом с привидениями и потеряла счет времени, поэтому не участвовала в обычных пятничных махинациях, и он, похоже, поверил. Мне было неприятно врать ему, но сейчас, пока я не готова рассказать ему, так будет правильно.

Оскар заверил меня, что, то, чего он не знает, не причинит ему вреда, а я действительно не хочу его обижать.

"Повеселитесь там!" — говорю я, снимая с него тяжесть двери.

"Спасибо. Кстати, молодец за это утро — или за все утро. Это потрясающе".

"Еще раз спасибо за помощь. Тебе понравилось?"

"Да, было очень приятно кричать".

Я смеюсь.

"Я знаю, правда? Это очень терапевтично".

Я проталкиваюсь в комнату, ожидая, что он уйдет, но чувствую его присутствие позади себя. Я ожидаю увидеть на его лице больше юмора, когда оборачиваюсь, но его глаза погружены в раздумья.

"Да", — тихо говорит он.

"Том! Поторопись — мы все тебя ждем!"

Мэдисон кричит из коридора, и он торопится уйти, прежде чем я успеваю спросить, все ли с ним в порядке.

Я сбиваюсь со счета, сколько оргазмов дарит мне Оскар. Каждый раз, когда я думаю, что не смогу испытать еще один, они все прибывают и прибывают. Или, скорее, я. Наши аппетиты не убавляются. Дошло до того, что, когда каждый из нас достигает своего пика, мне кажется, что я сейчас рухну, как умирающая звезда. А его выносливость… Ух. Когда он не выдерживает, он толкает меня на край столько раз, сколько ему нужно, чтобы восстановиться, прежде чем он снова сможет вернуться ко мне. А когда он во мне, это похоже на идеальную подгонку кусочков пазла, как будто мы созданы друг для друга.

Если бы секс на двухъярусной кровати был олимпийским видом спорта, нам бы понадобилась инвалидная коляска, чтобы увезти нас с пьедестала, потому что мы были бы слишком утяжелены всеми золотыми медалями, чтобы уйти хоть с малой толикой нормальности. На самом деле, мне нужна инвалидная коляска, чтобы добраться туда, потому что я уверена, что мои ноги откажутся мне служить на какое-то время.

Я никогда не чувствовала себя более прекрасной, чем в тот момент, когда он наконец снимает с меня одежду. Он так жестоко разрывается между тем, чтобы запечатлеть в памяти каждую частичку меня, и тем, чтобы максимально использовать предоставленное нам время наедине, что мне приходится решать за него. И я выбираю последнее.

Мой язык прослеживает каждую жесткую линию на его коже, и он позволяет мне. Конечно, он позволяет — ведь это не так уж и сложно, когда женщина так тебя боготворит. Нет ни одной части моего тела, которая не встретила бы его нежного прикосновения, ни одной веснушки, которую не нашли бы его обожающие губы. Он даже целует мои пальцы на ногах, пытаясь оправдать свое имя фетишиста, но только доказывает, что ошибается. Видимо, его заводит наблюдение за тем, как я корчусь от щекотки.

Время от времени мы предлагаем места вокруг корабля, которые мы можем использовать в полной мере, когда он практически пуст, но ни один из нас не готов к тому, что другой наденет одежду или столкнется с профессиональной дистанцией, которую нам придется соблюдать, чтобы добраться туда.

В конце концов мы превратились в кучу обмякших конечностей с задыхающимися легкими, и я не думаю, что когда-либо был так удовлетворена. На самом деле, я знаю, что нет. Я не хочу покидать его постель.

"Важный вопрос", — говорит Оскар, как только переводит дыхание.

"Ммм?"

"Могу я получить твой номер?"

Его поцелуи скользят по моей щеке, шее, ключицам.

"Очень хочется?", — дразню я.