Читать книгу "Восхождение лорда Темпера - Касим"

Но стоило моему бригу пройти еще пару миль, как стало понятно, что не все хорошо в королевстве Датском. Вход в гавань надежно блокировали десятки боевых галер с развевающимися на ветру вымпелами Таргариенов и Велларионов, у стен самого города разбила лагерь крупная армия, над которой в равной степени развивались два штандарта — золотой лев, вставший на дыбы, на багряном поле, и семиглавый серебряный дракон, на черном поле.

— Происходит что-то серьёзное, раз здесь находиться Десница короля и Серебряный принц. — Невольно вырвалось у меня, пока я смотрел, как одно из судов блокады отделяется от остальных и направляется к нам.

— Кто вы такие? Зачем вы приплыли в Сумеречный Дол? — Первым делом спросил меня рыцарь с морским коньком на кожаном доспехе, подняв руку. Было видно, что стоило ему дать знак, как мой корабль превратиться в подушку для скорпионьих болтов.

Выйдя вперед и достав то самое письмо, заставившее меня рвануть сюда, я представился:

— Меня зовут Феликс Темпер. Я вассал дома Мартелл. Две недели назад мне пришло письмо с требованием явиться в столицу от самого короля. — Видя, что моим словам не сильно верят, я подошел поближе и, через борт, передал письмо тому самому рыцарю.

— Прошу прощения, лорд. Почему вы сразу не поплыли в Королевскую Гавань? — Спросил он, прочитав письмо и передав обратно мне. Его тон изменился, сразу став более покладистым и вежливым. Все же статус лорда-вассала в Семи Королевствах достаточно высок.

— Над столицей бушует буря. — Ответил я, надеясь, что он не будет спрашивать подробности. Все же люди разные бывают, со своими странностями. — Я решил, что будет быстрее пройти через Сумеречный Дол. Сир, можете рассказать, что здесь происходит?

Рыцарь Веларионов о чем-то глубоко задумался, уйдя в себя почти на пять минут, и лишь потом дав ответ:

— Сумеречный Дол находится в осаде. Денис Дарклин, чтоб все демоны Пекла сожрали его душу, пленил нашего короля Эйриса две с половиной недели назад. Лорд-десница с наследным принцем уже пять дней ведут с ним переговоры, но пока все бестолку. — Вывалил на меня воин шокирующую информацию, от которой у меня чуть челюсть верхнюю палубу не пробила. — По указу лорда Тайвина, всем кораблям, приходящим в Сумеречный Дол следует причалить к берегу и пройти полный досмотр, прежде чем их отпустят. Лорд Темпер, не сочтите за оскорбление, но вам придется последовать за мной.

— Конечно, конечно. — Быстро ответил я, знаками давая сигнал рулевому следовать за боевой галерой, в это время пребывая в своих мыслях. — «Чем думал Дарклин, когда решался на такое? Это же идиотизм чистой воды. Его род после покушения на короля полностью вырежут, если не хуже, зная любовь правящей династии к огню. Слишком мало информации… Надеюсь я скоро узнаю ответы на все свои вопросы. Но как бы то ни было это поворотный момент в истории Семи Королевств. Теперь вера людей в неприкосновенность Таргариенов полностью разрушенна. И это начало их конца. Рано или поздно остальные Грандлорды восстанут, чтобы вернуть себе былую независимость и зная расклады это будет либо Север, либо Долина, являющиеся по факту природными крепостями, либо Запад, чьего хранителя Эйрис так конкретно достал. Осталось лишь ждать и готовиться… Да, ждать и готовиться».

Глава 24

Восстание Сумеречного дола. Часть 2. Интриги и честь

278 год от З. Э

Главный лагерь лоялистов, Сумеречный дол.

Ставка королевских войск представлял собой традиционный солдатский лагерь века 15–16 — расставленные в намеченных местах палатки, в которых жили солдаты и рыцари, десятки походных кузниц и кухонь, откуда постоянно доносились крики работавших там поваров и кузнецов, построенные недалеко отхожие места и очень специфичный запах. Запах, подобный которому я встречал лишь в Королевской Гавани. У меня даже возникло подозрение, что большинство присутствующих здесь людей настолько привыкли к этому амбре из ароматов дерьма, каленого железа, свежевыпеченного хлеба и свежеоттра***ых шлюх, что неосознанно переносят его за собой.

Проводив меня к центру лагеря, где возвышался гигантский желтый шатер, безымянный рыцарь Веларионов удалился, сказав, что обо мне все уже предупреждены, и можно заходить внутрь.

Внутри шатра, который мог спокойно вместить в себя сотню человек, оказалось всего семеро людей, не считая присутствующей стражи. Но какие это были люди.

Кварлтон Челстед. Нынешний мастер над монетой. Сгорбленный и рыхлый человек, с длинными черными усами и сальными волосами, он был известен в высоких кругах как идеал легального и умного казнокрада — за десять лет его работы в Малом совете Семь Королевств не только не утонули в долгах, но и он сам стал обладателем состояния не сильно уступающего королевской казне.

Саймонд Стонтон. Мастер над законами. Креатура Эйриса, делающая все чтобы остаться на своей должности. Кроме своей прямой работы. Никогда бы не подумал что этот прямой и гордый на вид человек известный на весь Вестерос трус и лизоблюд, едва ли сопли за Эйрисом не подтирающий.

Люцерис Веларион. Мастер над кораблями. Про него ничего не могу сказать. Нынешнего лорда Дрифтмарка назначили на пост своего почившего отца совсем недавно — пару месяцев назад, и то из-за старой традиции, по которой Веларионы всегда были Мастерами над кораблями при Таргариенах.

Пицель. Великий мейстер. Этот старик (по местным меркам — ему едва за шестьдесят) служил еще деду и отцу Эйриса — Эйгону Невероятному и Джейхейрису Мудрому. Информации по нему мало, но даже так мне удалось узнать его прозвище — Флюгер. Он всегда находится на стороне сильнейшего. И только благодаря этому и выжил.

Сир Герольд Хайтауэр по прозвищу Белый Бык, Великий рыцарь, нынешний лорд-командующий Королевской гвардией, смотрел на меня не очень дружелюбно. Это был человек, которому едва исполнилось пятьдесят, по комплекции не уступал мне и до сих пор являлся сильнейшим в своём поколении. Говорят в молодости Герольд был гораздо сильнее, чем нынешний Эртур Дейн «Меч Зари».

И наконец, трое оставшихся, не нуждавшихся в представлении. Тайвин Ланнистер «Великий Лев», настоящий правитель Семи Королевств, и Рейгар Таргариен «Серебряный принц», последняя надежда на возвышение своего рода, не отрывая глаз от разложенной