Читать книгу "Наследство рода Болейн - Филиппа Грегори"

— Иногда я осмеливаюсь питать надежды.

— Вы всегда себя ведете как человек с большими надеждами.

Он хихикнул и опустил голову. Я поднесла пальцы в перчатке к губам, чтобы не расхохотаться во весь голос.

— Я знаю, кто моя госпожа и королева, — торжественно произносит он. — Мне мое сердце подсказывает. Стоит ей промелькнуть мимо, оно сразу начинает бешено стучать.

— О Томас! — только и могла шепнуть я.

Как приятно обмениваться с ним любезностями, целый день могла бы за этим занятием провести. Одна из дам направилась было к нам, я испугалась — сейчас прервет нашу милую беседу, но леди Рочфорд ее окликнула, втянула в разговор.

— Всегда приходится мелькать мимо. Никак не могу задержаться подольше, как бы ни хотелось.

— Я знаю. — Легкий тон, флирт и заигрывания не скроют настоящей грусти. — Но мне обязательно нужно увидеть вас вечером, хоть на мгновение вас коснуться.

Я не осмелилась ответить, слишком страстные слова, слишком страстный тон. Вокруг, конечно, только придворные дамы, но стоит посмотреть на мое лицо — сразу станет ясно, что я сгораю от желания.

— Поговори с леди Рочфорд, она что-нибудь придумает, — еле слышно шепнула я, а потом продолжила во весь голос: — Нет, я не могу пожаловать вас своей лентой. Надо сперва узнать у короля, кому благоволит он.

— Мне ничего от вас не нужно, только одарите меня улыбкой, когда я выеду на ристалище. Говорят, шотландцы — грозные бойцы, великаны на могучих конях. Скажите только, что посмотрите на меня во время боя, пожелаете мне не пасть от удара шотландского копья.

Так трогательно, я чуть не заплакала.

— Конечно, я всегда не свожу с вас глаз и молюсь о вашей безопасности, сами знаете.

— А я не свожу глаз с вашего лица. — Я с трудом расслышала его слова. — Гляжу на тебя и разрываюсь от желания, Екатерина, любовь моя.

Я заметила, что все на нас смотрят. Встала, чуть пошатнувшись. Он тоже поднялся с колен.

— Можете сопровождать меня завтра на охоту. — Делаю вид, что мне, в общем, все равно. — Завтра перед мессой мы поедем охотиться.

Он поклонился и отступил, а я не смогла сдержать изумление и тихонько вскрикнула — в дверях, словно призрак, стоял Фрэнсис Дирэм. Я и впрямь в первую секунду решила, что он настоящий призрак. Мой Фрэнсис, моя первая любовь, стоит на пороге в нарядном плаще, дорогом камзоле и щегольской шапочке. Похоже, у него все в порядке. Хорошенький такой, нисколько не изменился с тех пор, когда мы с ним любились, словно муж с женой, в моей постельке в Ламбете.

— Мистер… — Я все-таки умница, сразу дала ему понять — никакой фамильярности.

Он все понял, встал на одно колено.

— Ваша милость, — подал мне письмо, — ваша многоуважаемая бабушка герцогиня повелела мне явиться к вам и передать это послание.

Кивнула пажу, пусть Фрэнсис знает, я и трех шагов не ступлю, даже ради адресованного мне письма Паж взял у Фрэнсиса письмо, вручил мне, я слишком важная персона, чтобы самой руку протянуть. Даже не глядя в ту сторону, я знала — Томас стоит, в струнку вытянулся, ест глазами Фрэнсиса.

Открыла письмо герцогини. Жуткий почерк, ужасные каракули. Я, впрочем, не большой мастак в чтении, так что нам нелегко переписываться. Взглянула на леди Рочфорд, она уже тут как тут.

— Прочитайте, — протянула ей письмо.

Она быстро проглядела письмо. Я смотрю на ее лицо, а не на страницу, замечаю — у нее глаза загорелись, словно она в карты играет и партнеру такая масть пошла, что она глазам своим не верит.

— Герцогиня желает напомнить вам об этом джентльмене, который имел честь служить в ее доме в то время, когда вы там жили.

До чего же она умело притворяется, лицо совершенно ничего не выражает, а сама все прекрасно знает про нас с Фрэнсисом. Я ей все рассказала, когда молоденькой фрейлиной впервые попала ко двору королевы Анны. Она уже тогда была знатной придворной дамой. Я вдруг сообразила — добрая половина моих придворных дам тоже жили со мной у бабушки, им все про нас известно, помнят небось, что он чуть ли не каждый вечер прокрадывался в девичью спальню и мы с ним любились до утра. Агнесса Рестволд тихонько хмыкнула, я на нее сердито глянула — мол, придержи свой дурацкий язычок. Джоанна Булмер, которая с Фрэнсисом еще до меня хороводилась, так прямо на него и уставилась, глаз не сводит.

— Да-да, помню. — Я решила подражать леди Рочфорд.

Улыбнулась милостиво Фрэнсису, как старому доброму знакомому. Заметила, как Томас Калпепер глядит то на меня, то на Фрэнсиса, — придется все ему попозже объяснить.

— Она пишет, что податель сего письма — весьма подходящая кандидатура на должность секретаря.

— Конечно. — Что я еще могу сказать, ничего в голову не приходит. — Конечно.

Повернулась к Фрэнсису.

— Моя глубокоуважаемая бабушка горячо вас рекомендует. — Ума не приложу, с чего старушке вздумалось посылать его ко мне. Понятия не имею, зачем она его подсовывает в личные секретари, сама ведь мне уши драла за то, что я его в спальню пускала, похотливой шлюшкой и тому подобными именами называла. — Вы у нее в долгу.

— Безусловно, — склонил он голову.

Я повернулась к леди Рочфорд.

— Возьмите его на службу, — шепнула она. — Раз бабушке так угодно.

— Чтобы доставить удовольствие бабушке, принимаю вас к себе на службу, — объявила я.

Фрэнсис поднялся на ноги. До чего же хорошенький. Никакой девчонке перед ним не устоять, неудивительно, что я тогда в него влюбилась.

— Благодарю вас, ваша милость, буду служить вам верой и правдой.

Протянула ему руку для поцелуя, а когда он подошел поближе, вдохнула такой знакомый, такой возбуждающий запах. Запах первой любви. Боже, как я его обожала! Рубашку его прятала под подушкой, чтобы зарываться в нее носом и мечтать о нем перед сном. Я тогда просто без ума была от Фрэнсиса. Но теперь-то он мне зачем?

Он склонился над моей рукой, губы, мягкие, податливые, коснулись кончиков пальцев — помню, помню его поцелуи.

— Будьте благоразумны и сдержанны. — Наклонилась поближе к нему. — Вы теперь на моей службе, а я — королева. Никакой болтовни вокруг моего имени, особенно о прошлых деньках.

— Я ваш душой и телом, — только и произнес он, а я вдруг почувствовала неодолимый, неистовый, предательский порыв желания.

Он все еще меня любит, иначе зачем он сюда пожаловал? Мы расстались не лучшими друзьями, но я до сих пор помню нежные объятия, невыразимую сладость поцелуев, соприкосновение двух обнаженных тел в ту ночь, когда он впервые пробрался ко мне. Помню настойчивость его страсти, против которой невозможно было устоять.

— Будьте поосторожнее, не болтайте попусту, — сказала я, а он улыбнулся, будто прочел мои самые сокровенные мысли.