Читать книгу "Погасить черное пламя - Мария Гинзбург"

– Хватит, ребята! – крикнул Рингрин, тоже хохоча. – Зиг, перестань!

Первым поднялся Кулумит. Последним, бурча, подчинился оборотень. Лайтонд осмотрел своих товарищей, всех перемазанных в грязи, но довольных и веселых.

– Я пробыл в воспитательном лагере слишком долго, – сказал он. – Мне надо будет еще попрактиковаться. А сейчас нам с Рингрином надо будет принять душ. Мы идем в гости и должны быть чистыми.

Услышав о вечернем визите, Рингрин заметно смутился, но ничего не сказал.

Глиргвай так устала махать мечом, что некоторое время раздиралась между двумя желаниями – никуда не ходить и завалиться спать, смирившись тем, что она вся грязная и пропахла потом, или все же добраться до ванной и выкупаться. Как компромиссный вариант, можно было сходить в душевую, расположенную в конце коридора. Но там уже плескались мужчины. В итоге природная чистоплотность победила. Глиргвай прихватила с собой смену белья и полотенце и долго плелась полутемными коридорами. Эльфка никак не переставала удивляться про себя – и не страшно ведь Аннвилю с Лакгаэром, живут в таком огромном замке вдвоем.

Когда девушка добралась до ванной, ее усилия оказались вознаграждены сторицей. Глиргвай нашла там сверток из желто-красной шелковой бумаги. К нему была прикреплена булавкой бумажка с ее именем (Хелькар научил Глиргвай читать на тэлерине, за что эльфка уже неоднократно успела отблагодарить богов). В свертке обнаружилось много чего интересного. Мыло цвета кофе со сливками пахло чем-то незнакомым, но очень приятным. На этикетке, украшавшей керамичесую бутылочку с шампунем, сообщалось, что он изготовлен по рецепту мандреченских боевых ведьм. Небесные воительницы накручивали на голову свои косы вместо шлема. Надо думать, они знали толк в укрепляющих волосы травах. Помимо этого, там лежали щеточка для пяток с пемзой, спрессованная в виде сердечка розовая соль и крохотный флакон с маслом, которым надлежало натереться после купания, чтобы придать коже мягкость. Верхом всего явилась фланелевая рубашка, теплая и одновременно весьма кокетливая – эльфка приложила ее к себе, и оказалось, что рубашка чуть длиннее бедер.

Глиргвай тихо застонала от восторга и повернула блестящий вентиль. Струя с шипением ударила в каменное дно. Эльфка заткнула слив, бросила в воду соль. Та немедленно запузырилась, превратилась в пенный комок. Глиргвай пришла в голову мысль, что неплохо бы узнать, кто сделал ей такой чудесный подарок. Хотя она догадывалась.

На обороте бумажки с ее именем девушка нашла надпись, удовлетворившую ее любопытство. «От Аннвиля Хиалталлина» – стояло там.

Глиргвай плотно закрыла дверь, задвинула защелку и забралась в ванну, урча от удовольствия. Когда она уже втирала в кожу масло полчаса спустя, в голову ей пришла неожиданная мысль. Девушка задумчиво посмотрела в зеркало, словно ища в нем ответа.

Из зеркала на нее глянула эльфка в короткой цветастой рубашке и высоких черных кожаных сапожках. Черные короткие волосы торчали во все стороны. Глиргвай протерла их полотенцем, пытаясь пригладить и жгуче сожалея о том, что забыла взять расческу.

«В конце концов, и идти тут ближе», подумала эльфка.

Выйдя из ванны, Глиргвай направилась в комнату Аннвиля. Ее пальцы коснулись ручки. Дверь приотворилась без единого звука. В комнате светил крохотный ночник, но эльфка не нуждалась в его неярком свете, чтобы обнаружить на разметавшуюся на кровати фигуру. Здесь было жарко натоплено, батареи работали на всю мощь. Аннвиль во сне сбросил одеяло и лежал совершенно обнаженный. Он был, хвала Мелькору, один.

Аннвиль, почувствовав сквозь сон то ли присутствие девушки, то ли сквозняк из открытой двери, зашевелился и открыл глаза. Он увидел Глиргвай, и на лице его отразилась искренняя радость.

– Я вижу, мой подарок пришелся тебе по нраву, – сказал Аннвиль.

Глиргвай молча кивнула. У нее вдруг пересохло в горле. Эльф поднялся с кровати и запер дверь. Несколько мгновений они стояли друг напротив друга, неподвижные, как статуи.

Невысокая взъерошенная девушка в рубашке, скрывавшей фигуру, но ничуть не прятавшая стройные ноги. Тонкий ценитель женской красоты, нашел бы их, пожалуй, коротковатыми и слишком мускулистыми.

И нагой юноша, с которого можно было лепить Куруфинвэ в юности. Скульптурная группа была достойна резца самого Дангля.

Глиргвай заметила, что губы у Аннвиля чуть дрожат.

Он опустился на колени.

Рингрин заглянул в каминную. Принц искал Зигфрида, но опасался, что найдет в каминной только Кулумита. По вечерам рыжий эльф вязал заговорщикам кольчуги. Веретено с застывшей паучьей слюной крутилось по полу. Для полного уюта не хватало только котенка, который играл бы с нитками. Впрочем, вместо котенка у заговорщиков был взрослый лесной кот, который сейчас лениво растянулся на ковре. Зигфрид был в человеческом облике, но перевернулся на спину и томно, совершенно по-кошачьи раскинул руки. Рингрин облегченно вздохнул – оборотень был один. Кулумит, видимо, еще разбирал посуду после ужина. Зигфрид глянул на принца желтым прищуренным глазом.

Рингрин сел в кресло рядом и спросил напрямик:

– Зиг, у вас в Боремии есть бордели?

Ему надо было с кем-нибудь посоветоваться, а Лайтонда принц спросить не решился. В конце концов, Верховный маг Фейре если и бывал там, то последний раз – полвека тому назад. В Бьонгарде борделей не было и в мирное время. Ближайшее заведение подобного рода находилось в Мир Минасе. Принцу доводилось бывать в пограничной крепости, но в бордель ему дорога не выпала. На Кулумита и подавно рассчитывать не стоило – рыжий эльф никогда раньше не покидал Железный Лес. И теперь Рингрин стеснялся. Бывший химмельриттер же многое повидал в жизни, на любой вопрос отвечал четко, по-военному, да и сам был нелюбопытен. Можно было не опасаться, что он завалит принца встречными вопросами.

Оборотень молча кивнул.

– И что они представляют собой?

Зигфрид сел.

– В Хассфурте есть квартал, специально для таких дел, – ответил он. – Называется квартал розовых фонарей. В домах первый этаж открытый. У комнат внешняя стена прозрачная. Обычно это чары, а если заведение солидное, то из толстого стекла. На этих стеклах номера. Если стена непрозрачная, или занавешено там – значит, занято, или девушка не работает сегодня. И вот, идешь… а в этих комнатках девушки сидят, в чулочках, блузочках. Если остановишься напротив какой-нибудь, начинают завлекать. Ножку там поднимут, чулочек приспустят. Если понравится, можно зайти. Но в саму комнату с улицы хода нет, надо идти через общий вход в дом. Там сидят вышибала и хозяйка. Ее обычно называют «мамочкой». Спрашиваешь, сколько стоит такой-то номер, тебе говорят. Есть разная цена – за час и за ночь. Если все устраивает, платишь, проходишь, остаешься. Если хочешь что-то особенное, лучше спросить у мамочки, а не у девушки – может оказаться, что она не занимается такими вещами. А мамочка тебе все скажет, посоветует.

– Чтобы ты посоветовал тому, кто идет в такой квартал в первый раз? – спросил принц.