Читать книгу "Главный шлюз - Александр Орлов"

Дорога прошла по мосту над глубокой сырой балкой, и затем минивэн свернул налево, покатившись по извилистой грунтовке, проходившей через заросшие кустарником пустыри.

Чаки приходилось быть очень осторожным, чтобы за очередным скрытым кустами поворотом не наткнуться на машину Спота. Пришлось даже приокрыть окно, чтобы прислушиваться.

Дорога закончилась возле небольшой рощицы, за которой ближе к очередному пустырю располагались невысокие постройки, окруженные добротным трехметровым забором из пластобетона, с электрошоковыми элементами поверху.

Чаки резко выжал тормоз, едва не выкатившись на открытое место, и стал ждать.

Ворота перед минивэном автоматически открылись, и машина заехала на огороженную территорию.

Ворота закрылись, и Чаки остался в полной растерянности. Это было не то, на что он рассчитывал, ведь ему хотелось узнать об этом уроде все. А тут – бац, и забор.

Помедлив еще немного, Чаки снова тронул машину и, медленно проехав по дороге, свернул к забору и плотно припарковал к нему автомобиль. Затем выскочил на траву и торопливо взобрался на крышу салона.

Даже отсюда он не мог дотянуться до верха, чтобы видеть, что происходило за забором, зато он мог снять все это на камеру диспикера, широкоугольную и с прекрасным разрешением.

Чаки начал снимать, держа диспикер в поднятой руке, но что именно происходило за забором, он едва разбирал, – контрольный экранчик на диспикере был слишком мал.

«Потом рассмотрю», – подумал Чаки и простоял так около двадцати минут, пока Спот не перестал ходить из одной постройки в другую и не скрылся в своем загородном доме.

После этого, стараясь действовать осторожно, чтобы не поднимать шума, Чаки слез с крыши, забрался в кабину и, заведя мотор, на самых малых оборотах «отполз» от забора и поехал прочь.

110

Когда Чаки добрался до Брейна, то, даже оказавшись в его гостиной, какое-то время не мог произнести ни слова. А хозяин, видя, в каком состоянии находится гость, не донимал его расспросами, полагая, что тот немного отойдет и сам все расскажет.

Лишь спустя несколько минут Чаки наконец глубоко вздохнул и сказал:

– Все пропало, Томас. Все пропало.

И закрыл лицо ладонями.

– Подожди, что именно пропало?

– Фиби пропала. Ее похитил Спот.

– Спот? А при чем здесь Спот?

– Он похитил ее, Томас, он вырвал ее прямо у меня из рук. Он всех там запугал и еще он там – старый клиент, усекаешь?

– Где именно он старый клиент? – уточнил Брейн, хотя и сам уже почти догадался.

– Он скупает поломанных девочек-роботов, которых привозят из всех заведений города. Он обошел меня на полминуты, иначе бы мы с Фиби были уже вместе.

– Это вряд ли. Если уж Спот положил на что-то глаз…

– Я выследил его, Томас! Я выследил эту мерзкую тварь!..

– Вот как? – Брейн, сидя на кушетке, подался вперед. – А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее.

– Если поподробнее, то это здесь, – сказал Чаки, подавая Брейну свой диспикер.

– Ты сделал видео?

– Я сделал видео. Я почти полчаса стоял на крыше своей тачки и через забор снимал что-то там… мерзкое. Я точно не знаю, не было времени пересмотреть. Запускай.

– Стоп! – перехватил Брейн руку Чаки, который потянулся к диспикеру. – Ты уже запускал это видео?

– Нет, я же сказал.

– Хорошо. Тебе звонили на него или ты звонил с него, пока ехал ко мне?

– Кто-то звонил, но мне было не до этого, я не ответил.

– Прекрасно! – улыбнулся Брейн и в режиме обслуживания набрал на крохотном экране несколько кодовых строк, которые назывались «антиполицаем».

– Что ты делаешь?

– Я запрещаю твоему диспикеру сливать информацию в полицейские архивы. А теперь мы посмотрим твое видео.

И они начали смотреть, все более поражаясь тому, что видели.

Как оказалось, у Спота была коллекция поломанных девочек из заведений. Несколько десятков девочек-роботов. Он расставлял коллекцию в двух просторных ангарах, составляя целые композиции из моделей в одежде и без нее.

Однако более всего Брейна поразило то, что одна из девушек была точной копией Кобет – один в один. И, что самое пикантное, копия Кобет лежала на роскошной кровати в рабочей позе, это свидетельствовало о том, что Спот часто ее навещал.

Когда просмотр завершился, пришло время молчать Брейну. Он размышлял о том, как применить этот ролик наиболее эффективно.

– Я должен убить его, Томас.

– Что? – очнулся от своих мыслей Брейн.

– Я должен убить Спота.

– Я тебя очень хорошо понимаю, Чаки, и мы покончим с этой тварью. Однако нужно выбрать подходящий момент.

– Какой момент, Томас? Он, может быть, сейчас уже раскладывает Фиби на кровати, как эту сучку Кобет!

– Ну, Чаки… – Брейн понимал проблемы бандита-механофила и старательно подбирал слова. – Чаки, Фиби столько перенесла ради того, чтобы вы наконец были вместе, что потерпеть еще немного для нее не трудно.

– Ты думаешь?

– Женщины по натуре жертвенны. Она все понимает. Она знает, что у тебя временные трудности, и, уверяю тебя, найдет в себе силы, чтобы преодолеть последнее препятствие.

Выдав эту белиберду, Брейн внимательно следил за реакцией Чаки. А тот, в свою очередь, сверлил взглядом Брейна, пытаясь определить, насколько правдив сегодня его новый друг.

Не давая ему прийти к каким-то его собственным выводам, Брейн добавил:

– Вспомни, как ты сомневался, но мы все же взломали систему и вытащили Фиби из этого ужасного заведения.

– Взломали, – выдохнул Чаки и закрыл глаза. – А ты не думал о том, что ей в этот момент было больно?

– Думал? Нет, Чаки, я знал, что ей будет больно, но также я знал, что она готова к этим страданиям ради встречи с тобой. Вот как-то так.

Чаки распрямился в гостевом кресле и какое-то время смотрел в потолок, переосмысливая слова Брейна. Наконец он вздохнул, поднялся и направился к выходу.

– Постой! – остановил его Брейн. Вмешаться в процесс принятия Чаки скоропалительных решений он уже не мог, однако эту ситуацию следовало использовать.

– Постой, мне нужно поменять ствол.

– Поменять? – переспросил Чаки.

– Ну да, ту «девятку», что ты мне дал, – произнес Брейн, делая акцент на словах «ты мне дал».

– Да, Томас, я помню про «девятку». Она тебе не понравилась?

– Понравилась. Шикарная «девятка», но я иду в гости, и хотелось бы что-то менее заметное.