Читать книгу "Последний самурай - Андрей Воронин"

Арихито Таяма оказался застенчивым юношей с приятными чертами лица и манерами, которые после надлежащей шлифовки обещали стать вполне приемлемыми в приличном обществе. Одет он был аккуратно, и неброско, говорил мало и очень старался ничем не выдать своего смущения. Как это часто бывает с молодыми людьми, еще не успевшими как следует встать на ноги, Арихито Таяма казался намного моложе и неопытнее своей прекрасной избранницы. Господин Набуки подумал, что это обязательно пройдет, как только парень обзаведется собственным банковским счетом. Пока же он был просто заготовкой, из которой можно было выточить что угодно, от детали сложнейшего прибора до гвоздя, — правда, заготовкой весьма высокого качества.

Госпожа Окими была ослепительна. Она казалась даже более красивой, чем обычно, хотя платье на ней было очень простенькое, а косметика и украшения отсутствовали вовсе, если не считать двух маленьких сережек с бриллиантами — скорее всего поддельными, которые сверкали в мочках ее аккуратных розовых ушек. Волосы госпожи Окими сегодня были гладко зачесаны назад и собраны в тугой узел на затылке, что придавало ее овальному личику какую-то особую прелесть. Но дело было не в этом, а в чем-то другом, гораздо более существенном. Господин Набуки не сразу понял, что это было, а когда понял, даже слегка загрустил: знакомые черты лица секретарши светились любовью чувством, которого господин Набуки не испытывал очень давно. После этого он начал смотреть на Арихито Таяма по-новому: с любопытством и не без легкой ревности, как будто госпожа Окими была его дочерью, которая собралась замуж.

После второй чашечки сакэ обстановка несколько разрядилась. Извинения господина Набуки, объяснившего возникшую у ворот задержку нерасторопностью и забывчивостью начальника охраны, были приняты, и даже Арихито Таяма, казалось, перестал стесняться своего европейского костюма, выглядевшего довольно нелепо на фоне отделанного в традиционном японском стиле интерьера и столь же традиционной одежды господина Набуки. Когда же речь зашла о том, что было ему действительно близко и интересно, то есть о тонкостях юридической науки, парень окончательно расслабился и даже начал слегка горячиться.

Господин Набуки и сам не заметил, как увлекся спором. Такого с ним не случалось давно, и, поймав себя на необычной, почти юношеской горячности, с которой вел беседу, он снова загрустил. На минуту ему представилось, что госпожа Окими — действительно его родная дочь, которая впервые привела в дом молодого человека. „Наверное, это чудесно — иметь дочь, — подумал господин Набуки. — Растить ее, воспитывать, чтобы потом вместе с нею радоваться первым шагам внуков. Но в жизни, увы, всегда приходится выбирать что-то одно. Какова бы ни была твоя цель — взорвать Нью-Йорк или дать достойное воспитание детям и внукам, — ты должен целиком посвятить себя ей. Только тогда то, что у тебя получится, будет стоить затраченных усилий В противном случае ты рискуешь жить и умереть посредственностью — такой же серой, как миллиарды тех, что были до тебя и будут после.

Нет, — мысленно сказал он себе, — все правильно. Неужели ты думаешь, что только ты один стоял перед проблемой выбора? Миллионы людей думали о том же, о чем и ты в тот проклятый день сорок шестого года — о мести. Но они взвесили последствия и решили, что безопаснее будет жить так, словно ничего не произошло, предоставив событиям идти своим чередом. И они по-своему счастливы в своем созданном на кровавые американские деньги раю Они сытно едят, хорошо одеваются, ездят на лучших в мире автомобилях, рожают детей и балуют внуков Ты не можешь презирать их за это, Набуки-сан, Минамото-но Хорикава Твой выбор касается только тебя. Твоя одинокая старость, горечь и страх перед завтрашним днем — единственная награда, на которую ты мог рассчитывать, сделав этот выбор. Это очень щедрая награда, учитывая то обстоятельство, что ты мог попросту не дожить до сегодняшнего дня Человеку, который в течение пятидесяти с лишним лет бился один против целого мира, есть чем гордиться“

— Давайте прекратим ненужный спор, Арихито-сан, — сказал он с улыбкой. — По-своему вы правы, но поверьте моему опыту: в вашей юридической практике встретится множество вещей, о которых ничего не написано в университетских учебниках. Я предлагаю вернуться к нашему разговору несколько позже, когда у вас появится опыт практической работы. Кстати, о практической работе. Вы уже решили, где станете работать, когда получите диплом? Мы с Окими-сан как-то обсуждали этот вопрос, и мое тогдашнее предложение все еще остается в силе. Вы думали над этим, Арихито-сан?

Госпожа Окими вспыхнула от радости — в точности так же, как в тот день, когда господин Набуки пообещал предоставить работу ее жениху. Да, она, несомненно, любила этого нескладного парня. Что-то сделает с этой любовью беспощадное время?..

— Я с радостью приму ваше предложение, Набуки-сан, — ответил Арихито Таяма, неловко приподнимаясь со своего места и отвешивая хозяину что-то вроде поклона. — Я очень вам благодарен, хотя должен честно признаться, что был несколько озадачен подобным вниманием с вашей стороны Не думаю, чтобы ваша компания испытывала нужду в юристах, да еще, как вы совершенно справедливо заметили, не имеющих опыта практической работы. Ведь вы можете выбрать лучших из лучших, господин Набуки!

Госпожа Окими сделала ему какой-то знак глазами, по всей видимости призывая не зарываться и помнить свое место.

„А парень неглуп, — подумал господин Набуки. — Со временем из него выйдет толк, особенно если Окими-сан поработает над его манерами.“

— Лучших из лучших, — повторил он задумчиво. — Скромность украшает, Арихито-сан, но не следует недооценивать себя. Я уже говорил вашей невесте, что не занимаюсь благотворительностью Я высоко ценю Окими-сан и уверен, что она выбрала лучшего из лучших. По-настоящему хорошая, крепкая компания должна представлять собой одну большую семью, и родственные узы, связывающие сотрудников, играют в этом деле немаловажную роль. Как видите, я придерживаюсь несколько устаревших взглядов на жизнь, но мне они кажутся верными. Признаюсь, госпожа Окими для меня как дочь. Во всяком случае, я хотел бы иметь такую дочь, как она. Поэтому вы, Арихито-сан, заранее представляетесь мне… ну едва ли не членом моей семьи.

Парень слегка набычился: возможно, откровенность господина Набуки казалась ему преждевременной, а может быть, он усмотрел в ней намек на некие чувства, весьма далекие от отцовских. Зато госпожа Окими снова вспыхнула от радости и смущенно потупила глаза.

— Я думаю, — продолжал господин Набуки, — что когда-нибудь — и, надеюсь, очень скоро — из вас выйдет отличный начальник юридического отдела. Вас же, Окими-сан, я хотел бы в ближайшее время назначить на должность старшего секретаря-референта.

Госпожа Окими с благодарностью поклонилась, но в то же время бросила на своего жениха какой-то непонятный взгляд. Что-то тут было не так, и щедрое предложение господина Набуки обрадовало ее гораздо меньше, чем можно было ожидать. Господин Набуки взял со стола чашечку с сакэ и неторопливо пригубил, давая ей время собраться с мыслями и самой высказать то, что ее смущало.

— Прошу простить меня, Набуки-сан, — старательно глядя в пол, тихо произнесла госпожа Окими. — Поверьте, я ценю вашу доброту, но мне придется отказаться от вашего предложения. Боюсь, что вскоре мне вообще придется уйти с работы, потому что… Словом, по состоянию здоровья.