Читать книгу "Радуга в твоих ладонях - Алина Феоктистова"

Игорь даже не смотрел на нее, возясь с ребенком. Он подкидывал его вверх, и Гошка заразительно хохотал, Игорь улыбался.

«Как они все-таки похожи», — теперь Ольга могла убедиться наглядно. У нее ведь не было даже его фотографий. Даже большую, общую фотографию выпускников ВГИКа она уничтожила, чтобы не вспоминать о нем, а в Стамбуле сфотографироваться они не успели…

Ольга вдруг вспомнила все, и как они расстались, и боль нахлынула такая, что вернулись разом силы и голос. Он ведь не к ней приехал, к ребенку. Но как он узнал, что ребенок его? Но пусть так, пусть к ребенку. Видеть его — уже счастье, а Гошке нужен отец, да еще такой. Она наконец встала.

— Странно, Игорь, Гошка ведь чужих не любит, ни за что не позволит на руки взять, — спокойно сказала Ольга — она начала играть.

— А я же ему не чужой, думаешь, дети не чувствуют? — Игорь смотрел теперь прямо на нее, и хоть приехал он не к ней, а к ребенку, она вдруг вспомнила с ужасом, что на ней старый полинявший Клавин халат, на голове косынка. И этот дом, который так нравился ей, и корыто посреди улицы, пеленки, ползунки. Такая убогость, в которой она растит его ребенка.

А Игорь все смотрел, не обращая внимания на Гошкины пальчики, дергающие его за нос.

Как ни изображала Ольга спокойствие, она все больше погружалась в мрачность, и это было заметно.

— Спасибо тебе за сына, — сказал наконец Игорь. В его лице была непроницаемость, а в голосе она уловила напряжение.

— Пойдем, Гоша, нужно одеться, смотри, папу всего намочил. — Ольга забрала у Игоря ребенка. Она просто не знала, что сказать ему, а пауза затянулась. Слов было много. Но не кричать же: «Я люблю тебя, я так ждала тебя и видела твое отражение в ребенке и только поэтому смогла выжить!»

— Папа, папа, — склонял теперь Гоша новое слово, сидя у Ольги на руках.

«Я ведь говорила эти слова ему тогда, а он сказал: «Эта шлюха мне больше не нужна».

— Я вам памперсы привез, они вам теперь пригодятся, — сказал Игорь, выходя из калитки.

На машине приехал. Ольга вспомнила его красную «девятку» и пошла посмотреть, увидеть хоть что-то родное, из тех времен. У забора стоял зеленый «СААБ», она и не различила его из-за зелени листвы.

Игорь вытащил из багажника какие-то коробки и пачки памперсов.

— Пойдем в дом, — вежливо пригласила Ольга.

— Конечно, — сказал он. — А почему ты так смотришь на мою машину?

На Ольгу вдруг опять напала решимость. Пусть скажет, что не любит больше, что будет приезжать к ребенку. Пусть разом решится этот вопрос и исчезнет натянутость. Лучше разом выдержать еще более сильный наплыв боли, чем терзаться неизвестностью.

— Я ждала, что ты вместе с памперсами и коробками вытащишь еще и пистолет или кинжал Гейдара. — Ольга думала, что в шутливой форме ей легче будет и сказать, и выслушать приговор. — Ведь тогда, в Стамбуле, когда я сказала тебе, что люблю тебя и жить без тебя не могу, ты оттолкнул меня и пообещал рассчитаться в России. — Хотя она и старалась говорить весело, получилось у нее это выжидательно и серьезно.

— А ты меня до сих пор любишь, даже несмотря ни на что? — Вопрос был задан серьезно и уже не давал возможности шутить.

Ольга только кивнула. Решительность оставила ее. Лучше неизвестность, в ней есть надежда, чем твердое желание того, что он уже не любит ее. Ведь не покончишь с собой, услышав его: «Нет». У нее сын, и придется всю жизнь провести с этой болью. Ольга нечаянно стиснула сынишку, и он запищал, протестуя, и дал ей возможность оборвать разговор и пойти в дом. Игорь молча шел за ними.

Ольга посадила Гошу на кровать, приготовилась его одевать, он уже успел обсохнуть на жарком солнце.

— Надень памперс, пригодится, вот увидишь, — сказал Игорь.

Ольга, думая о прерванном разговоре, надевала на Гошу рубашонку. Одежду ей дарили подольские мамаши, чьи дети выросли из младенчества, и гардероб Гоши не отличался великолепием.

— Нет, это будет лучше. — Игорь отстранил Ольгу и умело нарядил сына в новенький матросский костюмчик с огромным желтым вышитым якорем на животе, надел на него панамку, сшитую под бескозырку.

Гоша радостно разглядывал якорь и пытался его оторвать.

А Игорь повернулся к Ольге. Когда он одевал ребенка, Ольга все сравнивала их. Даже загар у них одинаковый…

— Послушай, — сказал ей Игорь, — я знаю все. Я встретил мадам Варламову, ее джип остановился около моего «СААБа». Мы зашли в кафе, и она мне все рассказала. Конечно, я должен рассчитаться с тобой, и при случае я это сделаю, сейчас времени нет. Как ты могла там, в Стамбуле, пойти на такое? Ведь когда нас брала полиция, я сказал тебе, что все будет в порядке. Меня страховал Гейдар. Нужно было только потерпеть немного. Почему ты никогда не верила тому, что говорю я, и всегда верила Варламову? Побег был уже организован, когда ты вызвала его. И ты лишь затянула мое пребывание в полиции и Ритино тем, что доверилась Варламову. А что ты хотела сделать с собой! Спать с этим ублюдком, лишь бы освободили нас? Да он никогда бы не выпустил меня оттуда живым! Ты же ненавидела его, зачем ты заставляла себя идти на это? Почему ты никогда не слушала то, что говорю тебе я, и всегда верила его словам?

— Потому что я знала с детства: всегда хорошо быть не может, а с тобой всегда было хорошо, значит, что-то в этом должно было быть не так, ты понимаешь? — Ольга объясняла путано, но он кивнул.

— Но я ведь так любил тебя и так старался, чтобы это недоверие прошло, — говорил он. — Я столько раз по дороге в Стамбул и в Стамбуле говорил, что люблю тебя и…

Его фразу прервал звонок, раздавшийся у него в кармане. Он вынул сотовый телефон.

— Элизабет! — воскликнул он радостно. — Да, все отлично! Скоро будем.

Вероятно, Элизабет на другом конце сотовой связи спросила: когда.

— Часа через два, — ответил Игорь. — Олененок, срочно собирайся, Элизабет нас ждет, — сказал Игорь. — Гошка уже собран, осталось одеться тебе.

«Вот он со мной и рассчитался, — подумала Ольга. — Это похуже пистолетного выстрела или удара кинжалом. Я тебя любил, а ты мне не верила, а теперь я встретил ту, что любит меня и верит, любит настолько, что хочет познакомиться с моим сыном и даже с чужой женщиной, родившей этого сына. Что ж, так и бывает у интеллигентных людей. Элизабет. Красивое имя. Она, наверное, иностранка, красавица, и «СААБ», возможно, ее, и памперсы прислала она».

— Что с тобой, Олененок? — Игорь заглянул ей в глаза.

— Ты… ты хочешь познакомить меня со своей женой? — с каким трудом давались Ольге эти слова.

— Одевайся, пожалуйста, нас ждут. Я уже пообещал, что мы приедем, — не ответив на ее вопрос, настойчиво повторил Игорь.

«Это означает «да», — подумала Ольга. Ну что ж, ее сын не должен чувствовать себя безотцовщиной, а таких случаев сейчас много, когда семья отца принимает его сына со стороны, и чем раньше она познакомит Гошку с семьей Элизабет, тем легче это воспримет Гошка. Возможно, там у него есть братик или сестричка чуть младше его.