Читать книгу "Боевой маг - Стивен Эриан"

– Сдавайтесь или умрите! – голос Гундера, усиленный эхом от деревянного пола, прервал разговор. Противники были полная дрянь: уличное отребье из тех, кого даже другие преступники презирают; головорезы, которые во имя нового бога – и за звонкую монету – обращались со своими согражданами хуже зверей.

– Небогатый выбор, – усмехнулся один из них, верзила с кривыми желтыми зубами – тот самый, что именем закона разгромил дом толстого купца. Желтозубый поднялся, не убирая руки с кинжала.

– Пожалуй, нам лучше сдаться, – сказал офицер, но ему быстро перерезали глотку свои же люди. Пока он хрипел на полу, бандиты вытащили оружие и рассыпались по залу. Они явно только и ждали повода прикончить своего вожака, а теперь терять им было нечего.

Гундер выхватил кинжал, подав драссийцам сигнал к атаке. Сам он притворился, что целит в верзилу прямо перед собой. Тот предсказуемо прыгнул в сторону, и клинок вошел в спину его товарищу. Раненый завопил от боли и полетел головой вперед. Как Гундер и ожидал, Избранные дрались не на жизнь, а на смерть, но драссийцы с их ежедневными тренировками и вековыми традициями воинского искусства были неуязвимы.

Ксан изящно увернулся от мощного удара и двумя взмахами меча отрубил врагу руку и голову. Его меч прошел кожу, мышцы и кости, как масло. Один из головорезов как-то ухитрился разоружить драссийца напротив, однако тот в две секунды выхватив из-за пояса Избранного кинжал и четыре раза воткнул его собственный клинок ему в грудь. Казалось бы, достаточно одного удара, но Гундер понял, что каждый пронзил жизненно важный орган. Избранный замертво рухнул на пол.

С Желтозубым пришлось повозиться. Наконец и его разрубили надвое. В таверне воцарилась тишина. Драссийцы вышли из схватки целыми и невредимыми, лишь одному порезали руку. Ксан осмотрел товарища, убедился, что рана не представляет опасности, и после перевязки объявил о готовности продолжать.

В следующие два часа Гундер наводил драссийцев на Избранных и их пособников. Если даже кто-то узнал его или понял, что происходит, это не имело значения. Наемники не подвели: сбежать никто не успел. Когда река крови высохнет, правительства некоторых стран обнаружат, что в Перицци у них не осталось ни глаз, ни ушей, ни голосов.

Временами приходилось предлагать йерсканцам из числа Избранных сложить оружие. Предложения никто не принял – должно быть, они понимали, что, даже избегнув тюрьмы, все равно станут изгоями. Еще несколько драссийцев получили ранения, но не настолько серьезные, чтобы помешать выполнению контракта.

По всему городу старшие офицеры и Хранители мира указывали цели отрядам городского Дозора и драссийских наемников. Заправляла всем Роза. Местные жители сыграли свою роль в заговоре, наняв драссийцев и припрятав их до сегодняшнего вечера, но руководить восстанием им не разрешили. Мало у кого имелся военный опыт, а уничтожение Избранных за одну ночь было слишком важной задачей, чтобы полагаться на доброхотов-любителей.

С приближением ночи на улицах попадалось все больше трупов. Несколько раз отряд Гундера проходил мимо других бойцов с окровавленным оружием. Еще два-три часа назад в городе стояла необычайная тишина, а теперь здесь в полную силу звенела битва, и сапоги дозорных тяжело отбивали ритм.

– Что это? – спросил Ксан, когда Гундер привел отряд к убогому дому в самом захудалом квартале. Он дважды бывал здесь по делу, но никогда не заходил внутрь.

Гундер указал на большое двухэтажное здание, где в каждом окне горел свет.

– Это бордель.

Ксан озадаченно закусил губу. До сих пор драссийцы не подвергали сомнению приказы. Они были всего лишь орудием. Рука Гундера направляла «кулак» – во всяком случае, пока не истечет контракт. И все же они были не дураки и понимали, что затевается этой ночью.

– Устроители незаконно привозят с запада девочек. От самых Пустынных королевств, – сказал Гундер.

Ксан смотрел все так же непонимающе. Увы, женщин издавна похищали и принуждали к занятиям проституцией. Бывало и хуже – когда их подсаживали на венте или черные кристаллы, чтобы они не пытались сбежать и не думали ни о чем, кроме следующей дозы.

– Я сказал девочек, а не женщин.

Этого было достаточно: губы Ксана сжались в тонкую линию. Многие считали драссийскую культуру архаичной и застойной, однако определенные преступления, вроде рабства и детской проституции, не терпели нигде. В то время как другие государства объявляли их бедой, которую невозможно изжить, драссийцы не искали оправданий. Тот, кого ловили на таком преступлении, подлежал казни на глазах у всего города и собственной семьи. Его дом сжигали дотла, а землю посыпали солью. Драссийская культура зиждилась на чести, которую люди ставили выше любого закона. Бывало, что целые семьи от стыда сводили счеты с жизнью.

– Какие будут приказания?

– Живых не оставлять, – сказал Гундер.

– Минуту, пожалуйста. – Ксан повернулся к своим людям и быстро им все объяснил. Один из наемников отправился на осмотр здания и соседних улиц. Остальные ждали в тишине. Когда он вернулся, Ксан выслушал его и поманил Гундера к себе.

– В здании три выхода – парадный и два черных, из которых один открывается только изнутри. Нас всего десять человек, и я не могу гарантировать, что никто не сбежит.

– Времени звать подмогу нет, – объяснил Гундер. – Дело нужно сделать сегодня, пока у борделя не выставили охрану. Некоторые его клиенты очень влиятельны.

Ксан опять передернул губами, словно от горечи.

– Я буду сражаться.

До сих пор драссийцы старались не пускать Гундера в гущу боя. Двое из них всегда держались поблизости. Оно и понятно: позволить нанимателю умереть, не заплатив по контракту, – это не деловой подход.

– Видели? – Гундер показал нашивки на своем мундире. – Это значит, что я капитан. У меня нет могущественных друзей или родичей, нет знатного имени, которым можно торговать. Этот мундир – моя заслуга. Я буду охранять вход.

Ксан на секунду задумался. Драссийцев знали по всему миру как лучших наемников, каких только можно купить за деньги. Они всегда подчинялись приказам. К тому же было неприятно думать, что, если не уничтожить бордель сегодня, завтра здесь продолжат торговать детьми. С другой стороны, в бою Гундера могли ранить или даже убить. Наконец Ксан решился.

– С вами останется Лей. – Он махнул рукой наемнику, который только что осматривал здание.

Остальные проверили оружие, разделились на две группы и бесшумно пошли в обход дома. Гундер вслед за Леем занял место у обитой железом двери без ручек и замочных скважин – только глазок виднелся на уровне головы, и тот запечатанный.

Спустя секунду-другую он услышал треск, затем еще один, с другой стороны – драссийцы вломились в бордель с обоих входов. Раздались крики, зазвенела сталь. Даже с крыльца Гундер слышал, как звуки боя становятся все ближе. Когда заскрежетали засовы, они с Леем встали наизготовку. На улицу, спотыкаясь, выскочил лысый толстяк. Он успел надеть только пояс и туфли, а остальную одежду сжимал в руках. Из кошелька на ходу сыпались монеты, но толстяк их не замечал. Его обезумевшие от страха глаза остановились на мече Гундера и расширились от ужаса, однако убежать он не успел – толпа, напиравшая сзади, опрокинула его на землю. Среди беглецов Гундер распознал несколько влиятельных фигур.