Читать книгу "Под крылом дракона - Терри Лу"

Когда претор с вальяжной медлительностью шагнул из портала, я от неожиданности шмякнулась на землю, разумеется, не пропустив единственный на сто шагов вокруг колючий куст чертополоха.

Внешний облик претора поражал воображение. Начать хотя бы с того, что это был смуглокожий гигант трехметрового роста с двумя парами рук и совершенно лысым черепом, умащенным маслом и от того сверкающим на солнце так, что было больно смотреть. В своем файтоне, расшитом, вопреки всем правилам Устава, золотом и жемчугами, с канонически красивым восточным лицом он напоминал мне скульптуру Шивы, виденную в одном из питерских музеев.

— Никогда раньше не видела фурмагаши? — Шенрияр протянул мне руку, помогая подняться.

Я помотала головой, не в силах вымолвить ни слова. Все-таки не каждый день встречаешь богоподобных существ.

— Очень малочисленный народ с острова Туо. И очень могущественный. Ходят слухи, что их шаманы могут говорить с мертвыми…

Я поежилась. Магия и даже алхимия давно стали для меня чем-то обыденным, но некромантия, тотемизм и прочие потусторонние «прелести» до сих пор внушали первобытный ужас.

— И много таких в Инквизиции? — поинтересовалась я, когда наконец смогла отлепить язык от гортани.

— Что, подруга, коленки дрожат? — вопросом ответил Шен, поглядывая на меня глазами Локи, замыслившего пакость.

— Дрожат, — призналась я. — Между прочим, этот твой «магаши», или как там его, — претор. Тот, кто ведет нас на войну и отвечает за наши жизни… теоретически.

Я с опаской покосилась на четырехрукого гиганта. Тот собрал вокруг себя трибулов и раздавал им указания, активно жестикулируя. У него были крупные шестипалые ладони с гибкими, как вьюны, пальцами.

— Не бойся, — Шенрияр посерьезнел. — Выглядит он, конечно, странно, да и сплетничают о нем всякое… Но дело свое знает. Слышала о схватке у Кривого перевала?

Я машинально кивнула. Еще бы! Сложно было найти в империи человека, хотя бы краем уха не слышавшего об этом легендарном сражении времен войны Крыла и Посоха — когда едва живая, истощенная осадой инквизиторская рондала смогла-таки отбить нападение драконов.

— Он был там. Тогда еще на должности трибула, но, говорят, сразу после победы получил из рук Верховного орден «За доблесть» и преторскую нашивку.

Мне оставалось только в изумлении покачать головой. Так, значит, не один лишь Великий инквизитор может похвастаться отменным здоровьем и внешностью, перевалив за полутысячу лет…

Тем временем, отпустив трибулов, претор развернулся к нам. Черные, блестящие, как маслины, глаза медленно обвели ряды инквизиторов — растрепанных, шмыгающих сопливыми из-за пыли носами и беспокойно озирающихся друг на друга. Претор нахмурился. Колонноподобный лысый дядька со сведенными на переносице густыми бровями, от чего кожа на лбу пошла складками, как шкура шарпея, — зрелище, надо сказать, пробирающее до костей.

— Таал Гра, — он не открывал рта, но голос, подобный раскатам грома, звучал у меня прямо в голове. — Мое имя Таал Гра. Я — ваш претор, вы — мой илифер. Но вы все выглядеть не как инквизитор, а как банда уличный разбойник!

Я посмотрела на Шенрияра, лицо у того сделалось растерянным и смущенным. Остальным илиферам, судя по всему, тоже было не по себе.

— Хочешь сказать, за все это время он толком не выучил язык? — шепотом спросила я.

— Я же говорил, он со странностями… — краем рта отозвался друг.

— Порядочный инквизитор должен выглядеть опрятный и подобающий пол! — На этих словах мне показалось, что раскосые глаза претора прожигают во мне дыру.

Сконфузившись, я потрогала волосы. Ну подумаешь, короткая стрижка… Так удобнее, можно расчесываться пальцами, если нет под рукой гребня, да и голову не нужно мыть слишком часто…

К моему неописуемому ужасу, вместо жестких, вечно топорщащихся волос рука нащупала что-то гладкое и шелковистое. В ужасе я провела ладонями по длинным, слегка волнистым локонам, спускающимся ниже лопаток. Волосы были вымыты до скрипа, завиты и пахли убийственно сладкими благовониями.

От возмущения перехватило дыхание. Раздери меня Ваал Гал, что еще за дискриминация?! Этот Таал Гра, что, не в курсе — в империи вот уже добрую тысячу лет царствует равноправие! Скажем «нет» мужскому шовинизму!

Я вцепилась в рыжие лохмы, лелея слабую надежду, что это парик… Взвыла от боли — волосы оказались самыми настоящими. Наспех испробованная формула никаких результатов не дала. Зубы готовы были превратиться в крошево, так яростно я ими скрипела.

Совсем рядом послышались возмущенные крики. Я подняла голову… и через мгновение сложилась пополам, задыхаясь от хохота.

Теперь «доблестная гвардия» смотрелась со стороны, мягко говоря, странно. Все как один — и парни, и девушки — выглядели так, будто только что вышли из мастерской безумного стилиста.

Нисса, топтавшаяся неподалеку, с глазами, как два чайных блюдца, рассматривала свои кудряшки, отчетливо напоминавшие химическую завивку домашнего пуделя.

Шенрияр, глядя на нее, хохотал как припадочный. При этом сам, с зализанным пробором и тонкими, совершенно ужасными усиками, походил на трактирного полового, не хватало только белого фартука и полотенца на руке.

Единственным утешением пострадавшим инквизиторам служило то, что форму претор не тронул. А ведь мог расшить какими-нибудь бусинками и цветочками — с него бы сталось…

Я зашарила по толпе глазами, желая позубоскалить над Деем, но даже с напомаженными волосами тот выглядел вполне прилично. Чего нельзя было сказать о Лионе, которого претор, обманувшись ангельским личиком, наградил кошмарными пергидрольными буклями.

Веселились мы, увы, недолго.

— Рондала, выдвигаемся! — От голоса, рокочущего в голове, заложило уши. — Направление: Ведьмин хребет. Двигаться быстро, как молний или подобно меч, разящий дракон!

Я хихикнула. Но умиляться пафосным речам претора было уже некогда — инквизиторы серыми тенями срывались с места, растворялись в дрожащем от жара воздухе, так что через мгновение степь вокруг опустела.

Как всегда, прикосновение к «капле» далось с трудом. Было больно и страшно впускать в себя огромную, извращенную алхимией силу, но перспектива остаться одной в этом пустынном месте пугала еще больше.

Я пробормотала формулу скорости, и мир вокруг стал стремительно меняться: смазались ломкие очертания дальних гор, линия горизонта исчезла, земля и небо — все смешалось, словно краски на палитре неаккуратного художника.

Некоторое время я привыкала к новым ощущениям. Вначале здорово опасалась вмазаться в какое-нибудь чахлое деревцо или разлапистый степной кактус — эти зловредные растения имели привычку резво, как молодцы из ларца, выпрыгивать прямо перед носом. Но вскоре легкость во всем теле, рвущий волосы ветер и чувство, что мне не хватает одной пары легких, чтобы надышаться сладким, пряным из-за степных трав воздухом, стали приносить настоящее удовольствие.