Читать книгу "Земля Злого Духа - Андрей Посняков"

– Поищем. – Еремеев тоже в ответ улыбнулся, кивнул. – Вон там, кажется, островок подходящий… или излучина. А песочек-то, глянь, – желтый… горячий… мель!

– Там, на мели, и окунемся, – обрадованно заявила Настя. – На глубину не пойдем… Как змей этих болотных вспомню, аж до сих пор мураши по коже… брр!

– Где-где мурашки?

Хохотнув, Иван с нежностью погладил девушку по спине, дотянулся и до груди, потрогал, поласкал пальцами…

– Милый… – опустив весло, оглянулась суженая. – Мы ж купаться собрались…

– Одно другому-то не мешает, люба…

Разгоряченные любовью, беглецы едва дождались, когда лодка ткнулась носом в песок, выскочили, побежали на мягкую, под раскидистой сосной, травку…

– Ах, милый, милый…

Голая Настя поддалась зову страсти с неожиданным в такой ситуации пылом, может быть, просто хотела забыться, отвлечься хотя бы на миг… и миг растянулся, расширился, поглотив собою весь окружающий мир!

Сбросив одежду, Иван ласкал нежное тело любимой, чувствуя ее руки на своих тронутых легким загаром плечах. Кажется, как давно он был лишен всего этого – упругой, с коричневатыми торчащими сосками груди, стройных бедер, темной ямочки пупка, нежной шейки и губ… томных, раскрытых, зовущих к поцелуям!

Влюбленные слились друг с другом, и соленый вкус поцелуев исходил томною негою тел, жарких и чарующе нежных.

Иван только начал, а уж дальше все делала Настя, ничего не стесняясь, лишь прикрывая глаза… не от стыда – от страсти. Девушка бурно отзывалась на ласки, ласкала сама, прижимаясь к суженому своим прекрасным телом… Вот перевернула Ивана на спину, уселась, сжала бедра… отпрянула, нагнулась, царапая твердыми сосками широкую атаманскую грудь… Молодой человек застонал, закатив очи, провел ладонями по горячим бедрам, погладил талию, дотронулся до груди… и прижал к себе деву так крепко, словно не хотел больше расставаться с ней даже на миг!

– Милый… – закрыв глаза, стонала Настя… растрепанная, милая, такая, без которой не жить…

– Люба моя, – давно потеряв голову, шептал Иван. – Люба…

…Оба очнулись, когда солнце уже клонилось к закату. Кругом зеленела трава, пели жаворонки, сверкали синими крыльями снующие тут и там стрекозы, а в высоком голубом небе медленно проплывали ослепительно-белые сахарные облака, некоторые походили на волшебный замок, иные – на барашка, а какие-то – на клочковатую бороду неведомого небесного великана.

– Красиво как, – улыбнулась Настя. – Купаться-то будем?

– Ну!

– Тогда побежали… Стой!

Девушка вдруг дернулась, застыла, распахнув глаза, словно бы увидела на реке что-то ужасное… Так ведь и увидела!

– Та-ам… та-ам…

Успокаивающе обняв суженую за плечи, Иван присмотрелся…

Прямо из воды, на мели, торчала чья-то гнусная зеленовато-серая башка с усыпанной острейшими даже с виду зубами пастью и хищным взглядом расположенных по бокам желтоватых глазок. Сие выползшее на мель существо сильно походило на коркодила, только вместо лап виднелись широкие, словно у моржей, ласты, а по всему хребту, от головы до кончика мощного хвостища, проходил небольшой гребень.

– Господи, – не отрывая взгляда от зверя, тихо промолвила Настя, – а вдруг он сейчас на нас бросится? Вон, пасть уже разинул… зубищи-то! И как смотрит… только что не облизывается.

– Тихо! – вдруг насторожился Иван. – Кажется, земля качнулась, чувствуешь?

Дева настороженно прислушалась:

– Ага… Вот еще! Словно шаги… идет кто-то…

– Дракон!!! Пригнись, милая… не дыши, не шевелися… Авось пронесет, Господь поможет!

И в самом деле, бежать было уже поздно, да и некуда – в реке поджидал ластоногий коркодил с раскрытой пастью, на берегу же откуда ни возьмись возникла огромная фигура двуногого – с маленькими хилыми ручонками-лапками – ящера, того самого ужасного дракона, коего могла взять только пушка… ну, или пищаль в случае удачного выстрела.

Бух!

Мощная лапа чудовища с острыми когтями размером с локоть едва не наступила на обоих… высоко, над сосною, проплыла башка с разверстой пастью, пенная слюна хищника упала прямо на голову Ивану… Бедолага едва не захлебнулся:

– Тьфу ты, тьфу!

Огромный дракон – пожалуй, такого высоченного – с добрую колокольню, не менее! – беглецы еще и не видали – присел на задние лапы… Еремеев хорошо видел, как под желтовато-серой пупырчатой кожей напряглись мускулы – истинные канаты, коими можно привязывать морские суда!

Зловонное дыхание чудовища, казалось, отравило вокруг все, дракон присел… притих на мгновенье…

– Давай на тот берег, я – влево, ты вправо… Бежим!

Толкнув невесту в бок, Иван вскочил на ноги…

Огромный дракон прыгнул, издав такой мощный рев, что у беглецов заложило уши! Прыгнул к мели, нагнулся, словно курица червяка, схватив поперек хребта жуткого притаившегося коркодила огромными своими зубищами! Жертва зашипела, забила хвостом, стараясь ударить ящера по глазам, дернулась… и затихла… Послышался противный хруст – дракон ломал зубами коркодиловы кости, – капнула оземь кровь, растеклась красноватой лужей… рядом, едва ль не на Настю, свалились сизые, покрытые дурно пахнущей слизью кишки…

Бухх!!!

Снова гигантская лапа! Шаг… довольное урчание – словно разом мурлыкало десять тысяч котов…

Затмевая оба солнца, проплыла над камышами черная тень, захрустела между делом сбитая мощным хвостом сосна… Перешагнув протоку, дракон исчез на том берегу, в зарослях.

– Ушел, кажется… – Настя облизнула губы. – Господи, спаси, сохрани и помилуй!

Иван снова обнял суженую, успокаивая, прижал к себе, по голове погладил:

– Да-а… плохо в лесу без пушки!

Упрямо наклонив голову, Маюни исподлобья взглянул на Олисея Мокеева, вчера, на кругу, выбранного атаманом вместо исчезнувшего Ивана.

– Не дам казаков! – Поиграв желваками, новоявленный ватажный вожак бросил на юного остяка полный нескрываемого презрения взгляд. – Кому говорю: не дам!

– Тогда я сам останусь, пойду искать, да-а, – Парнишка покусал губы и добавил еще пару остяцких слов, прямо-таки взбесивших бывшего десятника.

– Да проваливай, морда нерусская! – покраснев лицом, заорал Мокеев. – Кому ты тут нужен-то? Все равно путей здешних не ведаешь, и без тебя куда надо дойдем.

Услыхав шум, к атаманскому стругу подошел отец Амвросий, остановился, искоса поглядывая на колдовское солнце, пригладил бороду:

– Пошто, дети мои, кричите-спорите?

– А, святый отче. – Обернувшись, Олисей прищурился, толстые щеки его, казалось, совсем застили глаза. – Язычник наш казаков себе требует. Дескать, погибшего атамана надобно еще поискать. А чего его искать-то, коли ясно: зверь какой-нибудь съел, чудище! Был бы жив, давно бы нашелся.