Читать книгу "Бравая служба - Роман Хаер"

Следующим утром решил посетить игровой компьютерный клуб «Динамо». Зайдя в бар при клубе, я не увидел никаких принципиальных изменений – все было как обычно. Геймеры отдыхали после виртуальных поединков, заключали сделки и просто тусовались, создавая видимость насыщенной событиями жизни. Меня тут же завлекли за один из столиков, где сидели компьютерные коммандос, и их бессменный лидер Фокс начал, надувая щеки, рассказывать, как они победили крутую бразильскую тиму из Рио-де-Жанейро. Сказать, что это мне было неинтересно, – это ничего не сказать! Если проводить аналогии, то я начал относиться к своему прежнему увлечению играми так же, как профессиональный геймер смотрит на пятилетнюю девочку, всерьез кормящую виртуального щенка-тамагочи. Занятие, безусловно, важное, но я-то уже не ребенок, к сожалению (опять голубенький горшок перед глазами замаячил, якорный батор…). А при попытке Фокса уговорить пострелять под его чутким руководством мне стало совсем уж не по себе, и, придумав какое-то несуразное оправдание, я сбежал из компьютерного клуба. Больше никогда в жизни не переступил порог ни одного виртуально-игрового заведения.

В полном душевном расстройстве, выйдя из компьютерного клуба «Динамо», я не придумал ничего более умного, чем отправиться в стрелковый дворец «Лужники». Стреляя по мишеням, постоянно ловил себя на мысли, что чушью маюсь, – если уж и отрабатывать стрельбу, то делать это надо с ранцевым бластером во главе своих солдатиков. Чуть не побежал на джисталкерский закрытый стадион – остановило только то, что я нахожусь в законном отпуске и появление на рабочем объекте вызовет массу кривотолков, в результате которых меня куда-нибудь обязательно припрягут.

«У сэнсэя почти год не был!» – посетило меня наконец-то конгениальное озарение в коридорах стрелкового дворца, и прямиком оттуда я отправился к Андрею, непревзойденному мастеру боевых единоборств.

– Какой парень посетил мой старый подвальчик! – радостно воскликнул сэнсэй, увидев меня, и тут же принялся глумиться: – Ты пришел меня избить?

– От тебя живым уйти – достижение, – отшутился я, поздоровавшись с наставником. – У нас с тобой игра в одни ворота, и этими воротами всегда являлась моя физиономия.

– Не пререкайся с учителем, – хмыкнул Андрей. – Иди переоденься быстренько, сейчас я тебе буду давать тумаков.

Я прошмыгнул в раздевалку. Древний шкафчик для одежды, к которому не подходил около года, встретил меня радостным миганием сенсорных датчиков, гудя и приводя в порядок мою тренировочную униформу, и через пару минут я уже стоял напротив сэнсэя на татами, с удовольствием вдыхая запах свежевыстиранного кимоно, привычно облегающего плечи.

– Что попробуем сегодня? – хитро прищурившись, спросил Андрей, давая мне право выбора вида единоборства.

– Давай без правил, – предложил я. – Давненько что-то в медицинском кресле не валялся…

– Желание клиента – закон! – ехидно выдал учитель, и схватка началась.

– Ну-ка, стоп, – буквально через полминуты боя сказал Андрей, остановив поединок. – Ты что тут делаешь?

– В плане? – удивился я. – Вроде неплохо держусь, всего один удар пропустил, причем не критичный…

– Ты тут валенком не прикидывайся, – рассердился сэнсэй. – И нечего на ринге филонить.

– Да в полную силу дерусь, – возмутился я в ответ.

– Ты кому это говоришь? – абсолютно серьезно спросил мастер единоборств. – Либо ты сейчас полностью выкладываешься, либо вон из моего зала, и я тебя знать больше не знаю!

«Вот привязался!» – подумал я с неудовольствием и совершенно непроизвольно, характерным образом крутанувшись на месте, отвел глаза своему учителю по методике ведовства.

– Вот! – удовлетворенно выдохнул сэнсэй, после чего прикрыл веки и продолжил бой вслепую.

В тот раз я победил. Побил великого учителя. Первый раз за двадцать с лишним лет порой почти ежедневных попыток. И знаете, что было в этой победе самое странное? Ни за что не догадаетесь. То, к чему я стремился пару десятилетий, наконец-то свершилось – и меня это ничуть не взволновало. Приведя в чувство бездыханного сэнсэя и оттащив его в регенерационное кресло (пробить печень человеку оказалось значительно проще, чем огру), я поболтал с ним, дал обещание заглядывать в зал по мере возможности и с чувством какой-то безысходности отправился домой. Зайдя в квартиру и пометавшись по комнате, как тигр по клетке, бухнулся с расстройства на кровать и уснул, не дождавшись десяти часов вечера.

Утром встал, сделал легкую разминку, почистил зубы, выпил чашечку кофе – и понял, что сейчас волком взвою от безделья. Шел пятый день моего отпуска. Подойдя к окну, уперся лбом в холодное стекло и начал глядеть на Москву, которая суетливо неслась по своему вечному кругу. Над заливом летали парашютисты, привязанные к яхтам, ажурная башня моста находилась на своем привычном месте, завлекая посетителей голорекламой. Ничегонеделание, как хороший удар по голове, спровоцировало приток крови к мозгу, в результате чего меня посетили философские мысли, чайками слетевшиеся на дармовой хлебушек. Оно и понятно – серьезному, занятому человеку предаваться бессмысленной философии обычно некогда.

Когда-то я всерьез задавался вопросом: «В том ли мире мы живем?» Теперь это кажется наивным, хотя, наверно, с таким же чувством внутреннего превосходства смотрит величественный первоклассник на деток, оккупировавших песочницу. Ну, не будем проводить аналогий и параллелей, а двинемся дальше.

Чуть позже решил, что изменением мира я занимаюсь, просто делая свое дело. Основополагающий принцип, формулировку которого приписывают Катону Старшему, Марку Аврелию, Льву Толстому, одновременно с этим считают французской поговоркой, а также одним из принципов Карма Йоги: «Делай что должен – и будь что будет». Хотя с этим можно поспорить, ибо тот же Маугли (имеется в виду настоящий дикарь, воспитанный зверями, а не киплинговский лесной полубог) считал своим долгом бегать на четвереньках и жрать мясо и ничего другого делать не желал, да и не представлял как. Данный принцип предполагает то, что человеком получено правильное воспитание и с самого детства в неокрепшую психику (открытую миру, как чистая тетрадь школьника разумному, доброму, вечному) закладывались правильные общечеловеческие ценности. Примем как аксиому то, что у меня с этим все в порядке, и двинемся дальше.

Прошло много лет – и результат, как говорится, на все лицо. Напряженно работая над изменением мира, я пришел к совершенно логичному результату – мир изменил меня. Оно и понятно, к примеру, человек древности, садящийся по той или иной причине за весло галеры, хотел (или его заставляли) двигать вперед корабль, в результате он либо умирал от непосильных трудов, либо становился гораздо сильнее окружающих. Мир изменял человека для того, чтобы он лучше делал свое дело. Тренирующийся спортсмен постепенно изменяет свое тело, чтобы добиться большего результата. Менеджер по продажам с каждой удачной сделкой становится профессиональнее и профессиональнее. Часто печатая, секретарь начинает делать это быстрее. Изучая науки, люди становятся образованнее, и так далее.