Читать книгу "Совокупность лжи - Дэвид Игнатиус"

— Да, я выкурю сигару, — ответил Феррис.

Хани дал ему длинную и толстую сигару «Ромео и Джульетта». Такой размер сигары еще называют «Черчилль». Когда Феррис поднес ее ко рту, Хани зажег длинную спичку. Феррис сделал несколько затяжек, и конец сигары засветился красным угольком.

Попыхивая сигарой, Феррис положил ноги на обитый тканью стул, стоявший между креслами.

— Вы задолжали мне палец, — сказал он.

— Да, точно. И еще многое другое. Но мы сполна расплатимся с тобой, уверяю. Я отношусь тебе почти как к сыну. И всегда так относился. И это доставляло мне самую большую боль — необходимость обманывать тебя. Но, как любите говорить вы, американцы, это была ложь во спасение. Только этим я мог утешить себя. И все это не вернет твой палец, и мне очень жаль. Я полагал, что мои люди подоспеют вовремя. Не думал, что допрос начнется так быстро. Не по отношению к «перебежчику». Но как только мы услышали твой крик, мы сразу пошли на штурм.

— Вы все это сделали, — со смесью удивления и гнева в голосе сказал Феррис. — Это была ваша игра. И Хофман тут абсолютно ни при чем.

— Да. Это была моя игра, — ответил иорданец, выпуская клуб дыма. — Знаешь ли, это мой мир. Я понимаю его. А вы, американцы, лишь гости в нем. Вы пытаетесь что-то понять, но это почти что невозможно. Вы только делаете ошибки. И ты тоже самоуверен, как ни печально мне это говорить. Ты не знаешь, чего ты не знаешь. Когда я понял это в том пустяковом деле, в Берлине, я решил, что возьму все в свои руки.

Феррис кивнул. Все сказанное было правдой, он не мог отрицать этого.

— И кем я был? — спросил он. — Вашей пешкой?

— Вовсе нет, мой дорогой. Ты был моим агентом. Моим агентом в ЦРУ. Я положил на тебя глаз сразу же, как ты приехал к нам. И я не мог завербовать тебя. Ты бы никогда не согласился на это. Так что ты был моим виртуальным агентом.

Феррис расхохотался:

— Так мы с Хофманом думали про Садики. Мы думали, что сможем поймать Сулеймана, используя Садики как «виртуального агента». Я сказал это в точности так же.

— Но это совершенно нелепо, как думаешь? Иордания принадлежит мне. Я контролирую в ней все и всех. Я сам использовал Садики несколько лет. Неужели Эд Хофман думал, что сможет играть в свои игры у меня во дворе так, чтобы я об этом не узнал?

— Как вы уже сказали, мы, американцы, считаем, что знаем больше, чем есть на самом деле.

— Благо у вас все еще остаются друзья. Хотя я не очень понимаю, почему они до сих пор вам помогают. Разве что по причине того, что вы очень богаты. Да, я обнаружил, что люди Эда Хофмана следят за Садики и его братом в соответствии с каким-то дурацким новым планом. И я решил, что все зашло слишком далеко. И у меня была идеальная приманка: ты, Роджер. Человек, которого я могу подсунуть под нос «Аль-Каеде». Человек, который может сыграть перебежчика из ЦРУ. Мусульманин в ЦРУ, и превосходные доказательства, это подтверждающие.

— Почему вы решили представить меня мусульманином? Если предположить, что это правда и вы не передали им через Садики кучу подделок.

— Я знал это, поскольку провел собственное расследование. Вы, американцы, думаете, что только вы способны на тщательную разработку операций, но вы сильно ошибаетесь. У меня были подозрения, и я их проверил. Провел серьезную проверку в самом деле. Мои люди просмотрели данные переписей населения в США и судовые декларации кораблей, причаливавших в Эллис-Айленд. Послал аналитиков в Боснию, и они посетили твоих родственников, о которых ты в жизни не слышал. Даже послал одного поговорить с твоей матерью, на случай, если она что-то знает. А потом послал целую команду сюда, в Триполи, чтобы просмотреть старые документы времен Оттоманской империи. Нам были нужны документы, и мы понимали, что люди Сулеймана тоже станут проверять все это. Они тоже не дураки, друг мой. Так что все должно было быть по правде. Так и случилось. При рождении твоего деда звали Мухаммад Фариз. Живя в Америке, он хранил это в строжайшем секрете. Но, дорогой, все секреты имеют начало на этой земле. И мы называем их такия.

— Я позаимствовал у вас это слово, — сказал Феррис. — И думал, что понимаю его смысл.

— Но, дорогой, такия — это не трюк, который можно просто вынуть из сундука. Для мусульманина это означает вопрос выживания. Твой дед понимал, что такое такия. И такия — причина того, что сегодня ты здесь. Мы хорошо понимаем это, живя в пустыне. Имеет значение только выживание. И мы не станем жертвовать своим сокровищем ради чего-то другого.

Феррис подумал обо всех усилиях, которые предпринимали он и Хофман, чтобы организовать свой маневр. Встречи в Абу-Даби, Бейруте и Анкаре, фотографии, записи. Они много работали, и плоды этой работы достались Хани. Феррис разозлился на Хани, но продолжал улыбаться, понимая, насколько ловко Хани их обманул.

— И когда мы создали легенду для Садики, это только облегчило вам работу, так?

— Очень даже. Мы просто проехались у вас на спине. Когда вы решили ввести Садики в игру, я сделал то же самое. Я сказал ему, чтобы он позвонил одному из этих агентов в «Аль-Каеде». О да, у него такой был. И сказал, что один сотрудник ЦРУ, несчастный человек, хочет выдать им тайны. Они не поверили, но заинтересовались. После первой встречи с тобой он прислал им разведданные, настоящие. Естественно, от меня. Большинство их были бесполезными. Старые номера мобильных телефонов, давно закончившиеся операции. Но я выдал им чудесную историю насчет операции в Берлине и всех ваших игр с Амари. И они стали думать, что ты — настоящий предатель, выдающий им информацию. Каждый раз, когда ты назначал встречу с Садики, я готовил для них новую информацию. Тем временем ты, мой дорогой, разыгрывал свое собственное маленькое шоу, подкрепляя мою игру. Так здорово было получить фотографии Садики в Абу-Даби, Бейруте и Стамбуле, не говоря уже о Лондоне и Париже. Настоящая удача.

— Вы играли с нами, как с дурачками.

— Не совсем. Я просто играл с вами. Шел у вас в кильватере. Вы же сверхдержава, поэтому за вами тянется такой мощный кильватерный след, даже тогда, когда вы думаете, что играете тихо и по-умному. Иногда, если повезет, мы можем пристроиться за вами и поймать волну.

— А звонок Сулеймана, который мы перехватили? И текстовое сообщение для меня на его мобильный? Это тоже вы сделали?

— Да, боюсь, что так. Нам надо было посильнее дернуть за веревочку, чтобы вывести тебя на эту последнюю встречу. Вы должны были поверить, что ваша глупая игра удалась. У нас в архиве была старая запись перехваченного разговора Сулеймана. Извини, мне было так тяжело от того, что приходилось манипулировать тобой.

Феррис тихо похлопал в ладоши, словно в театре опустился занавес, завершив тем самым спектакль.

— Впечатляет. Сильно. Единственное, чего я не могу вам простить, — это того, что вы манипулировали Алисой. У нее в Иордании была настоящая жизнь. Она полюбила Амман. А вы это уничтожили. Теперь она никогда не вернется туда. Они будут думать, что она работает на вас.