Читать книгу "Одинокий дракон. Последний повелитель - Павел Шумил"

Слабым и незащищённым местом плана был начальный этап, предусматривающий восстановление и заселение главной базы. На этом этапе дракону отводилась ведущая роль. Компьютерный анализ структур власти, социальных отношений, политических течений и всего прочего, вплоть до фольклора, давал 80 процентов вероятности успеха даже в случае противодействия, которого до сих пор не было. Джафар просто не понимал страха Коры перед церкачами. У него складывались прекрасные отношения.

— Ты их мало видел, — убеждала Кора. — Народ для них — навоз! Они для всех установили одни законы, для себя — другие. Делают, что хотят. Говорят, на Островах Восходящего Солнца младенцев убивают!

— Мало ли чего говорят, — неуверенно возражал Джафар. — Но они же с эпидемией боролись, в голодные годы народ кормили.

— Корову тоже кормят, пока молоко даёт. А состарится — ножом по горлу. Была корова, стала говядина.

Прошло девять лет. Это были счастливые годы. Полные труда, крупных и мелких побед, любви и семейного счастья. Омрачали две вещи: у Коры не было детей. Брать чужого на воспитание она не хотела, на искусственное оплодотворение ни в какую не соглашалась по каким–то своим, непонятным Джафару мотивам. И второе — мозг Джафара слабел. Как–то он решил изменить что–то в хромосомном наборе женской особи дракона и не смог разобраться в сложном участке цепочки, которую сам же спроектировал несколько лет назад. Решил, что за семь лет забыл основы, загрузил свою же матрицу памяти, приготовленную для дракона, но всё равно не смог разобраться в многофакторном влиянии этого участка на фенотип.

— Ты знаешь, древние говорили: «Человек, проси что хочешь, но дай за это настоящую цену», — сказал он Коре. — Что такое настоящая цена, никто не знает. Об этом узнаешь только когда заплатишь её. Я теперь знаю. Это страшно, Кора.

Записал матрицу памяти математика. К счастью, остались только две матрицы, для создания которых не требовалось изощрённого логического мышления, только память — матрицы литературоведа и музыковеда. Но и память начала сдавать. Джафар стал принимать усилители памяти, сжигал свой мозг всё возрастающими дозами. К окончанию работы над матрицами шёл как марафонец к финишной ленточке, не жалея себя, расчётливо распределяя ресурсы организма, не думая о том, что будет после финиша.

Давно, ещё во второе лето крышу бункера расчистили, на ней возвели деревянный с виду дом, в котором можно было принимать местных жителей, если такие являлись. Несколько раз приезжала Джулия, рассказывала о важных событиях, или просто в гости к Коре. Дважды в голодные годы Джафар запускал синтезатор пищи бункера на полную мощность и помогал мукой всем крестьянам окружающих деревень. Отправлял обозы даже в Тонто. Один раз вместе с церкачами боролся с эпидемией. Церкачи в Тонто обращались к нему «сэр», передавали привет леди Коре и E в степени икс, никогда ни о чём не расспрашивали, но чувствовалось, что считают своим. Вначале Джафара это удивляло, потом привык, забыл. Вспомнил только раз, когда случайно услышал от крестьянина, что церковь запрещает кому бы то ни было посещать Мёртвый Лес, в котором он жил. (Мёртвым лес прозвали из–за системы охраны на основе пластмассовых скелетов и потустороннего голоса для отпугивания любопытных.) Особенно дружественные отношения с церкачами установились после того, как он прислал обоз с продовольствием в первый голодный год. Джафар направлял обозы Джулии, та вызывала церкачей, и они без лишних формальностей и, по возможности, справедливо распределяли продовольствие среди голодающих.

Но к ней в серебряном ландо

Он не добрался и не до…

Не добежал бегун — беглец,

Не долетел, не доскакал,

А звёздный знак его — телец

Холодный Млечный Путь лакал.

В. Высоцкий

Всё было готово, матрицы памяти подготовлены, лежали в сейфе. Ждали только окончательного взросления дракона. И такой день наступил. Киберы убрали стену между ангаром и медицинским сектором, подняли усыплённого дракона из физкультурного зала, где он рос, в ангар. Джафар надел на его голову специально разработанный шлем мнеморекодера с восемью полусферами мнемопроекторов, подключил толстый экранированный кабель управления. Кора прогоняла тесты аппаратуры. Потом поменялись местами: Джафар прогнал тесты, а Кора ощупала ремни крепления шлема, потрогала ладошкой железный пол, не холодно ли на нём Кирику, проверила, хорошо ли подстыкован кабель управления. Всё было в идеальном порядке.

— Начинаем? — хрипло спросил Джафар.

Кора кивнула и подошла к дублирующему пульту. Джафар переключил свой пульт с тестового режима на рабочий. Кора повторила его движение.

— Первый, — сказал Джафар, щёлкнул тумблером.

— Первый, — эхом отозвалась Кора.

На шлеме, одетом на голову дракона загорелась красная лампочка на первом мнемопроекторе. Пошла запись матрицы памяти. Поскольку писалось не в оперативную, а в долговременную память, процесс занимал не секунды, а минуты. Кроме того, Джафар не хотел рисковать, и замедлил темп записи втрое, по сравнению с максимальным. На контрольном экране верхняя зелёная полоска медленно ползла к отметке 100 %. Наконец, упёрлась в неё, красный огонёк на шлеме погас.

— Есть первый! Включаем контрольное считывание!

Вместо красного огонька загорелся на секунду зелёный.

— 99,6 процента совпадения! — выкрикнул Джафар. — Идеально, Кора! Второй на запись.

— Второй на запись, — повторила Кора, щёлкнув тумблером. Вторая зелёная полоска поползла к правому краю экрана. — Афа, почему не 100 процентов?

— А это его личный жизненный опыт сказывается.

Вторая полоска упёрлась в отметку 100 %. Контрольное считывание дало 99,5 %.

— Третий на запись!

— 99,6 процента.

— Четвёртый.

— Пятый.

Когда дело дошло до восьмого, ладони Джафара были мокры от пота, у Коры заметно дрожали колени.

— 99,7! Мы это сделали, понимаешь, Кора, сделали! Пусть часик всё устаканится, потом я его разбужу. Сейчас он уже человеческие сны должен видеть. Смотри, коэффициент корреляции альфа–ритмов полушарий возрастает. Если бы мы сразу во все писали, он бы сразу единицей был. Во, смотри, у первого и второго уже совпал!

— Афа, я боюсь. Что он мне скажет?

— Это и я тебе могу сказать. Вот что он мне скажет… Ты просто не представляешь, как я боюсь!

— Мы теперь на базу переедем. А как Хайкара? Она уже старая, сама не дойдёт, а во флаер не поместится.

— К тому времени киберы грузовой флаер сделают. Вот смотри, уже все альфа–ритмы в одной фазе. Можно будить, но пусть ещё немного поспит. Не будем торопиться. Это ты дрожишь, или я?

— Я.

— Тогда другое дело. Мужчине дрожать не положено.

— Смотри, просыпается.

Тяжёлые веки дракона медленно пошли вверх. Взгляд был мутный, несфокусированный. Голова поднялась на могучей шее. Открылась и закрылась пасть. Дракон поводил головой вправо–влево, сфокусировал взгляд на плафоне освещения. Кора, прижав кулаки ко рту, смотрела на него, Джафар метался взглядом по дракону, приборам, снова дракону.