Читать книгу "Рожденный под счастливой звездой - Crubog"

персональный приз в тысячу галлеонов.

Вот тут уже жаркое обсуждение вспыхнуло за всеми столами и когтевранцы не отставали. Но директор заговорил вновь, и зал опять умолк.

— Я знаю, что каждый из вас горит желанием завоевать для Хогвартса Кубок Трех Волшебников, однако главы участвующих школ совместно с Министерством магии договорились о возрастном ограничении для претендентов этого года. Лишь студенты в возрасте — я подчеркиваю это — семнадцати лет и старше получат разрешение выдвинуть свои кандидатуры на обсуждение.

Дамблдор слегка повысил голос, поскольку после таких слов поднялся возмущенный ропот — особенно среди гриффиндорцев.

— Это признано необходимой мерой, поскольку задания Турнира по-прежнему остаются трудными и опасными, какие бы предосторожности мы не предпринимали, и весьма маловероятно, что студенты младше шестого и седьмого курсов сумеют справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы никто из студентов моложе положенного возраста при помощи какого-нибудь трюка не подсунул нашему независимому судье свою кандидатуру для выборов чемпиона.

Дамблдор скользнул взглядом по столу Гриффиндора, вероятно заметив крайнее недовольство близнецов Уизли.

— Поэтому настоятельно прошу — не тратьте понапрасну время на выдвижение самих себя, если вам еще нет семнадцати. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга появятся здесь в октябре и пробудут с нами большую часть этого года. Не сомневаюсь, что вы будете исключительно гостеприимны с нашими зарубежными гостями все то время, что они проведут у нас и что от души поддержите хогвартского чемпиона, когда он или она будет выбран. А теперь — уже поздно, и я понимаю, насколько для всех вас важно явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими. Пора спать! Не теряйте времени.

Дамблдор сел на место и заговорил с Грозным Глазом. С громким шумом и стуком ученики поднялись на ноги и толпой хлынули к дверям в холл.

— А что, ты сегодня играть не будешь? — удивилась Лайза, еще и задирая голову чтобы на него посмотреть.

— Такой договоренности не было. — пожал плечами Виктор. — Видимо в прошлом году это потребовалось для поднятия настроения после знакомства с дементорами.

— Ну а в гостиной? — с просительной ноткой в голосе и хитренькой улыбкой на лице спросила Сью.

— Если сразу после этого все пойдут спать — легко.

— Но еще должна быть приветственная речь старост и Флитвика. — напомнил всем Энтони.

— Я поговорю с профессором, может он и разрешит, — предложил Виктор. Вот только первокурсники сегодня знатно продрогли на озере, так что маловероятно.

Он не обманул никого, действительно поговорив с Флитвиком, заодно сразу отдав защитный пояс. Вот только декан взвесил все за и против и решил, что лучше все перенести на следующий день, когда слушатели не будут такими уставшими, о чем и сообщил всем ожидающим. Так что Виктор с чистой совестью отправился в душ и спать.

За первым завтраком в этом учебном году, за столом Когтеврана явно чувствовалось желание задавать вопросы и прямо сейчас. Но Виктор игнорировал это ощущение, пока не закончил есть.

— Ладно уж, спрашивайте. — разрешил он, благодарный за то, что его хоть сразу не забросали вопросами.

— Что с тобой случилось? — Лайза задала первый вопрос.

— Несчастный случай с зельями.

— Это надолго, может навсегда? — спросила Падма.

— Я даже не знаю, что «это» такое, так что понятия не имею.

— Это зелье старения так подействовало? — сообразил Энтони.

— Оно тоже поучаствовало. — честно ответил Виктор.

— Значит ты теперь сможешь принять участие в Турнире?

— Я крайне сомневаюсь, что Дамблдор не предусмотрит защиту от зелий, так что вряд ли. — даже тут он был почти честен, не до конца уверенный в своей тактике.

— Ты только вырос, или еще и сильнее стал? — поинтересовался Терри.

— Физически точно стал сильнее, — Виктор усмехнулся второй раз отвечая на аналогичный вопрос. — Вопрос только в том, какая от этого польза для волшебника?

— А можно как-то повторить этот несчастный случай? — заинтересовался Майкл.

— Предположительно я повзрослел на три или четыре года, — Виктор отвечал спокойным голосом. — Ты точно хочешь потерять эти годы жизни на чуть больший рост здесь и сейчас?

После такого ответа все даже замерли, задумавшись и примеряя ситуацию на себя.

— А это было больно? — спросила Сью с грустью в глазах.

— Нет, я мгновенно отключился. — Виктор впервые решительно врал. — Когда очнулся — был уже таким.

На этом вопросы закончились, да и пора уже было идти на занятия.

Первые уроки были будто в разогревочном темпе, поэтому на них Виктор почти скучал. Впервые интересно стало на древних рунах, где он давно ушел вперед общей программы, но профессор Бабблинг постоянно подкидывала каждому ученику новые интересные задания. Фактически, благодаря малому количеству учеников — только пятеро, из них двое уговоренных лично Виктором — она могла для каждого составить индивидуальную программу обучения. Что, однако не мешало всем пятерым заниматься сообща.

Следующим интересным предметом, на котором Виктор никогда не скучал, была нумерология. И опять — хоть и вдвое больше учеников чем на рунах, но и вдвое меньше, чем на остальных предметах. Плюс сама Септима Вектор могла увлечь всю группу на своих занятиях, не давая никому скучать. Не удивительно что это был любимый предмет Гермионы.

Но предметом, с которым Виктор хотел ознакомиться не меньше — была ЗОТИ, а вернее ее новый преподаватель: Аластор Грозный Глаз Грюм, или же Барти Крауч младший, под оборотным зельем. Уж в навыках обоих можно было не сомневаться. Первый — легендарный аврор, на чьем счету была половина сидельцев Азкабана. Второй — один из самых талантливых студентов Хогвартса в новейшей истории, сдавший все двенадцать СОВ и ЖАБА на «превосходно», и, возможно, одолевший и схвативший первого.

— Уберите свои учебники. — первое что сказал Грюм на своем уроке у когтевранцев. — Они вам сегодня не понадобятся.

Ученики послушно убрали книги со столов и уставились на профессора в опасливом ожидании. Сам же Грюм взял журнал и начал зачитывать имена по списку, осматривая каждого встающего — обычный глаз на журнал, волшебный на учеников.

— Профессор Люпин написал мне о вашем классе. Похоже, вы достаточно основательно овладели