Читать книгу "Завещание - Джоанна Маргарет"

Кайзерлингу или он нашел ее сам, но сейчас Роза у него. Он отправил мне голосовое сообщение, в котором отчетливо слышны ее крики.

– Значит, Роза находилась на Гебридах в доме твоей бабушки, а теперь она в руках фон Кайзерлинга. Боже правый, должна ли я знать что-то еще? Фон Кайзерлинг угрожал тебе в последнее время? Грозит ли тебе сейчас опасность?

– Да, фон Кайзерлинг угрожает мне с тех пор, как выяснилось, что найденный изумруд был подделкой. Я почти полностью возместил ему расходы, но это далось мне нелегко. В любом случае, неважно, возмещу ли я ему ущерб, он все равно охотится за мной. Я долго злился на Розу, но когда услышал ее голос по телефону, мне стало жаль ее.

– И ты молчал все это время? Я не могу поверить, что ты скрывал все от меня.

– Пойми, Изабель, я правда не мог ничего тебе рассказать.

– Почему нет?

Он сжал кулаки, глубоко вздохнул и посмотрел так, словно не мог продолжать.

– Потому что фон Кайзерлинг сказал мне, что… убьет тебя. Его люди следят за нами обоими, да и он сам приглядывает за тобой. Вот почему фон Кайзерлинг поехал на конференцию во Флоренцию.

– И его не волновало, что мы будем вместе жить в Париже, в его квартире, и ты проговоришься мне? Неужели мы тут в ловушке… – Я схватила Уильяма за руку.

– Я не должен был говорить тебе, но ты не оставила мне выбора. Я не могу потерять тебя, Изабель. Не волнуйся, я избавился от жучков, когда мы сюда приехали. Прежде я пользовался подобной аппаратурой, так что знаю, как это делается. Фон Кайзерлинг спрашивал меня о том, что произошло с прослушкой, и я ответил, что управляющая компания обнаружила лишние провода и аппаратуру в подсобном помещении, поэтому убрала их.

– А Мадлен Гранжье, Уильям? Ты знаешь, что случилось с ней?

Он покачал головой.

– Расскажи мне, я хочу знать правду. – У меня начали стучать зубы. – Расскажи, пожалуйста.

– Уверен, что она стала еще одной жертвой фон Кайзерлинга, хотя он отказывается обсуждать ее смерть со мной.

– Я должна знать правду. – Я сжала кулаки так крепко, что кончики пальцев побелели. – Уильям явно что-то скрывал. – Всю правду.

Он посмотрел в сторону окна и отодвинулся от меня.

– Мадлен позвонила мне в тот день, когда она умерла. Я никому не говорил об этом разговоре. Она сказала, что ей нужно принять важное решение и что она… скоро свяжется со мной. – Его голос сорвался.

– Почему она позвонила тебе?

– Мы были друзьями. И она знала, что может мне доверять.

– Значит, фон Кайзерлинг убил Мадлен?

– Нет. Он никогда не станет марать руки. Наверняка это кто-то из его помощников.

– Кто?

– Понятия не имею. Теперь ты знаешь все, что я натворил. Пожалуйста, Изабель, у меня больше нет сил об этом говорить. Никогда прежде я не чувствовал себя так отвратительно.

Я опустилась на колени рядом, и Уильям обнял меня за плечи.

– Ты же веришь мне? – прошептал он. – Мне не под силу выдумать подобное.

Я обняла его лицо руками.

– Я тебе верю.

Он взял мои руки и поцеловал внутреннюю сторону запястий. Его снова трясло, и он смотрел на меня, словно хотел сказать: вот она, правда, в чистом виде. Я посмотрела ему в глаза.

– Что нам теперь делать?

– У нас еще есть время, чтобы выяснить, что случилось с изумрудом. У нас есть зашифрованные письма, и хотя ни один из ключей, которые мы с ними применяли, не работает, я попробую сделать стандартную расшифровку с помощью частотного анализа символов в документе. Это займет много времени, но это наш единственный шанс. Нам лучше вернуться в Шотландию. А пока передай фон Кайзерлингу, что ты нашла зашифрованные письма Фальконе, которые, по твоему мнению, укажут местонахождение изумруда, но тебе нужно несколько дней, чтобы их расшифровать. Напиши ему сегодня вечером.

Позже, когда мы лежали обессиленные, Уильям оперся на локоть и отвел волосы с моего лица.

– Пообещай мне, что мы будем вместе. Навсегда. – Выражение его лица было нежным и любящим. – Я хочу услышать, как ты произносишь эти слова.

– Навсегда.

– Скажи всю фразу целиком, – настаивал он.

– Вместе навсегда.

– Дорогая, пожалуйста. Я хочу услышать эти слова от тебя.

– Мы будем вместе навсегда. – Я провела пальцем по его губам. – Теперь доволен?

Он снова лег на кровать и притянул меня к себе поближе:

– Да. Теперь – доволен.

Часть третья

Глава первая

Обратно в Шотландию мы с Уильямом летели вместе, но в Эдинбурге расстались. Я продолжила путь на восток до Сент-Стивенса на поезде, а Уильям поехал на запад в Глазго с письмами Мари-Кристин. Он сказал, что начнет их расшифровывать, даже не имея ключа. Его математические способности облегчали задачу, но он говорил, что это может сделать любой, если будет достаточно времени.

Отметившись у Эндикотта и поговорив за чаем с Мейрид, я отправилась домой. В ту ночь я долго лежала с открытыми глазами, но как только я закрывала их, мне становилось хуже. Невольно я вспоминала события последних нескольких месяцев. Я люблю Уильяма, но его признание потрясло меня и заставило усомниться во всем, что произошло с момента моего приезда в Шотландию.

Обида превратилась в гнев, и он был направлен на Розу. Именно ради спасения ее жизни я сменила тему диссертации и теперь вынуждена искать изумруд. Теперь моя собственная жизнь в опасности, я рисковала всем ради той, которая обманула меня.

Почему она никогда не говорила, что они с Уильямом встречались? Предательство поразило меня до глубины души, потому что Роза была моей подругой. Мысль о том, что что они с Уильямом любят друг друга, ранила сильнее всего. Я хотела, чтобы мне принадлежало не только настоящее Уильяма, но и его прошлое. И его будущее.

Эта ревность, касающаяся давно минувших дней, была иррациональной, но я ничего не могла с ней поделать.

На самом деле мне стоило злиться на фон Кайзерлинга, и в какой-то степени так оно и было. Несмотря на холодную ярость, которая тлела во мне, словно угли, я все равно беспокоилась о Розе, которую держали где-то взаперти против ее воли.

На второй день моего возвращения в Сент-Стивенс я обнаружила посылку от Мари-Кристин, которую доставили почти неделю назад. В пакете были собраны все документы из архива, а в записке говорилось, что Мари-Кристин хочет, чтобы документы были расшифрованы и сохранены для потомков. Ни слова не говорилось