Читать книгу "Почему сердце находится слева, а стрелки часов движутся вправо. Тайны асимметричности мира - Крис Макманус"

такого размаха, несколько дальновидных реформаторов, поглядев на карту, решили, что можно позволить и дальнейшие изменения и что они окажутся относительно невелики.

Рис. 10.8. Право- и левостороннее движение на дорогах регионов Кирении с 1 по 6 год ОФ

Реформаторы были правы. Опасения по поводу хаоса и краха в четвертый год не оправдались, только девять регионов изменили свою сторону вождения. Кирения четко делилась на два суперрегиона: больший с правосторонним, а меньший – с левосторонним движением. На пятый год ОФ, или «Год окончательного пересмотра правил», как его стали называть, киренийцы в последний раз изменили свои правила дорожного движения, в результате чего восемьдесят один регион теперь ездил по правой стороне, а девятнадцать – по левой.

На шестом году несколько ультраконсервативных конституционалистов стали утверждать, что следует рассмотреть вопрос о дальнейших изменениях, и именно так регионы и поступили – с большими затратами. Однако ни один из них не обнаружил, что явное большинство его соседей ездит по противоположной стороне, и потому никто не изменил своих правил. Таким образом, карта года 6 выглядит идентично карте года 5, и, если конституция Киренийской Республики не изменится, она останется бессрочной. Карта на 5-й год стабильная. Кирения навсегда разделена между синистралистами и декстралистами. Пересечение этих границ по-прежнему вызывает небольшую путаницу, но, поскольку большинство киренийцев предпочитают оставаться ближе к дому, это редко становится проблемой.

Вариации правил дорожного движения в Кирении – на удивление удачная модель того, как в разных странах мира принимались решения о правостороннем или левостороннем движении. Хотя не все решения принимались одновременно или по одним и тем же мотивам, основное влияние на них оказывало то, по какой стороне ездят соседи. Киренийская модель позволяет предположить, что и в реальном мире в будущем едва ли возможны значительные перемены в устройстве движения, хотя возможны и исключения, наподобие Гайаны и Суринама в Южной Америке[375].

Как и в случае с письменностью, было множество попыток объяснить, почему ездить по правой стороне «естественнее». Многие упоминают, что это из-за того, что большинство людей – правши, но такая теория не работает, поскольку так же обстоит дело и в странах с левосторонним движением. Праворукость, однако, явно имеет отношение к расположению педалей. Сцепление, тормоз и газ всегда расположены в порядке слева направо – левая нога выжимает сцепление, правая – тормоз и газ. Похоже, подобное принято повсеместно, как в праворульных, так и в леворульных автомобилях, и никак не связано с другими культурными особенностями, такими как направление письма. Другое дело, оптимально ли такое решение. Газета Guardian некоторое время назад сообщала, что водители, в основном автомобилей с автоматической коробкой передач, выжимающие правой ногой газ, а левой – тормоз, реагируют [на дорожную обстановку] на четверть секунды быстрее[376].

Выбор право- или левостороннего движения, по-видимому, зависит от тех же факторов, что определили направление письма, причем главным из них является историческая случайность. Функционалисты без особого успеха пытались утверждать, что тот или иной вариант сам по себе удобнее, проще, лучше, безопаснее и эффективнее. Так, в 1960-е утверждали, что при левостороннем движении количество аварий существенно меньше, чем при правостороннем, однако в более поздней статистике я не нашел этому никаких подтверждений. Каждая страна в большой мере самостоятельно решает, какая сторона движения предпочтительнее, с незначительным внешним влиянием, и главной движущей силой изменений оказываются неудобства, связанные с тем, что у соседей движение организовано иначе. Похоже, что мир сейчас пришел к устойчивому состоянию, предпочитая временные неудобства при пересечении границ затратам и трудностям, возникающим при изменении сложной системы[377].

Хотя в центре моего внимания было дорожное движение, те же соображения можно отнести к пешеходам, всадникам, кораблям, поездам и самолетам. За каждым случаем – сложная история и десяток теорий, объясняющих, почему те или иные действия выполняются слева или справа. Но общий принцип тот же, что и в случае с автотранспортом. Любознательные читатели могут обратиться к примечаниям на моем сайте. Я же завершаю раздел, посвященный транспорту, новым и чрезвычайно креативным законопроектом, который, что вполне ожидаемо, не снискал широкой популярности. Официальная чудовищно-бредовая партия полоумных, эксцентричная, но уже ставшая традиционной участницей парламентских выборов в Британии, предложила оригинальную транспортную политику, призванную решить все проблемы на дорогах страны: легковые машины пустить по левой стороне, грузовики – по правой[378].

Объятия, бои до смерти и игра в теннис

Два рассмотренных нами примера, направление письменности и выбор стороны движения, подразумевают социальное взаимодействие, главным образом, между большими группами, в итоге ведущее к общественному согласию. Но выбор между правым и левым также важен при взаимодействии двух индивидов. Рукопожатие при встрече происходит без заминки и почти автоматически. Потому что каждый знает, что протянуть надо правую руку. Не будь этой нормы, возникала бы неопределенность, случающаяся при столь частых ныне приветственных поцелуях, для которых норма еще не устоялась. Наблюдение в зале прибытия международного аэропорта показало, что примерно две трети людей обнимаются справа (то есть обнимают другого с правой стороны груди), а остальные – слева, так что замешательство вполне возможно[379].

Считается, что Томас Карлейль, с которого начинается эта глава, одним из первых задался вопросом о том, как взаимодействуют друг с другом правши и левши. Хотя он говорил о проблемах, с которыми сталкивается косарь-левша, по сути это не столь важно: в мире левшей с теми же проблемами столкнулся бы правша. Тогда снова возникает вопрос, почему в мире такое большинство правшей. Карлейль начинает с кажущейся универсальности праворукости, с того, что нет народа «столь варварского, что не знал бы различения рук». Далее он пытается ответить на вопрос, которым, по его же словам, «если и стоит задаваться, то лишь для того, чтобы поломать голову развлечения ради».

Почему именно эта рука (правая) была избрана – вопрос неразрешимый, и если стоит размышлять над ним, то лишь как над головоломкой; возможно, так сложилось в ходе сражений, где важнее всего было прикрыть свое сердце и его окрестности, а также держать щит той рукой.

По любопытному совпадению, его предположение, что мы оказались праворукими, потому что наше сердце расположено с левой стороны тела, почти в то же время совсем в другой части Лондона выдвинул сэр Филип Генри Пай-Смит, врач-консультант в Больнице Гая. Возьмем группу неких предков человека, состоящую наполовину из левшей, наполовину из правшей, предложил он. Они придумали щит, и половина из них держала его правой рукой, а половина – левой. Они пошли в бой, и