Читать книгу "Зимнее обострение - Сергей Платов"

— Угу, и сделать организационные выводы, — тут же поддакнул черт.

Агриппина размышляла не в пример дольше остальных, все же разговор шел о ее дочери. Наконец княгиня решилась.

— Хорошо, — медленно, но твердо молвила она, — рассказываем все дочке, а там посмотрим. Только сделаете это сами, ладно?

Вместо ответа Изя с Илюхой кивнули и как по команде выразительно уставились на единственного представителя женской половины человечества в их команде. Этот самый представитель выразительно нахмурилась, шмыгнула носиком и обреченно махнула рукой.

— Ладно, поговорю я с Сусанной, — со вздохом согласилась бывшая мелкоуголовная личность. — Встретимся, попьем наливочки и поболтаем по-нашему, по-бабски.

Последняя фраза подействовала на присутствующих весьма оригинальным образом. Они переглянулись, замерли… и вдруг разразились совершенно неприличным в сложившейся ситуации смехом. Конечно, может быть, это сказалось напряжение последних дней, но, скорее всего, это была простая человеческая реакция на последнюю фразу Соловейки. Действительно, более неподходящее слово, чем «по-бабски», для характеристики бывшей разбойницы и первой культуристки на Руси подобрать было сложно.

Насмеявшись от души, Изя смахнул со щеки слезу умиления и торопливо вышел из горницы. Вернулся он буквально через пару минут, в сопровождении Зосимы и еще парочки богатырей из его подразделения. Черт кивнул на пребывающего где-то за гранью реальности Вилория и обратился к старому вояке:

— Берите этого голубчика.

Зосима быстро взглянул на княгиню и, поймав ее еле заметный кивок, махнул своим ребятам. Ратники ловко подхватили Галицкого под руки и скоренько выволокли его из княжеских покоев.

— Расположить в особой камере? — уже в дверях осведомился начальник городской темницы у среднего богатыря.

— Еще чего! — возмутился Изя. — Я не для того VIP-камеру готовил, чтобы в ней всякая пакость отдыхала. Определи его на общих основаниях, только стражу поставь на дверях потолковее и помолчаливее.

Зосима удовлетворенно кивнул, попрощался и отправился догонять своих подчиненных.

— Знаете, о чем мне тут подумалось? — ни к кому конкретно не обращаясь, спросила Соловейка, когда в коридоре стихла гулкая поступь богатырских сапог. — А ведь у Берендея есть вполне реальная причина быть нами недовольным.

— Это почему еще? — удивился Изя.

— Неужели не ясно? — парировала вопрос бывшая купеческая дочка. — Ведь о том, что наша команда успешно отработала по этому делу, он ничего не знает и не узнает. А раз так, то с его точки зрения, мы с заданием не справились. Это ночью, когда к нему считавшаяся пропавшей Агриппина вернулась, он не задумывался о подобных мелочах. А утром проснется, опомнится и призовет к ответу.

Илюха от таких слов только устало улыбнулся. Трепетное отношение Соловейки к верховной власти уже давно вызывало у него именно такие эмоции.

— Что верно, то верно! — тут же охотно подхватил мысль черт и еле заметно подмигнул Илюхе. — Как уже неоднократно говорилось, наш Берендей на расправу крут. Казнить нас, конечно, не казнит (он же обещал!), но в острог сошлет точно.

— Думаю, все не так страшно, — поспешила успокоить Соловейку Агриппина, параллельно показывая Изе кулак. — Никто никого никуда ссылать не будет. Просто получите устное взыскание и лишитесь премиальных.

Агриппина поймала на себе негодующий взгляд черта и поспешила добавить:

— Мне отчего-то кажется, что вы найдете способ компенсировать эти финансовые потери. Не забывайте, еще предстоит мое счастливое воскрешение и официальное возвращение Берендея во власть. А кому, как не вашей команде, поручать это необычайно важное дело?

После этих слов на Изином лице нарисовалась до неприличия счастливая и чуть плотоядная улыбка. Впрочем, когда разговор заходил о финансовых перспективах, это было совершенно привычным делом. Теперь уже никто не сомневался, что казна «Дружины специального назначения» не только не пострадает от грядущих финансовых репрессий со стороны верховной власти, но и в очередной раз прибавит в весе.

Собственно на этом сия бесконечная ночь и закончилась. Нет, не в том смысле, что завопили петухи, запертые до поры до времени в теплых курятниках. Просто у всех присутствующих в головах вдруг явственно обозначилась простая по своей сути мысль: «Всё, дело подошло к своему логическому концу». Конечно, осталось буквально пару последних штрихов, но их можно будет сделать чуть позже, при ярком солнечном свете. А на эту ночь и так выпало слишком много событий, причем в большинстве своем не самых приятных.

— Вот уж никогда бы не подумал, что скажу эти слова, — задумчиво протянул Илюха, когда наконец выбрался из джакузи и в огромном банном халате вальяжно расположился за столом. — Любава, ты чего так много наготовила-то? Это же не званый ужин, а самый что ни на есть рядовой завтрак.

— А? — с трудом отвлекаясь от своих дум, выдала Соловейка, расставляя тарелки.

— Говорю, зачем так много всего? Ну там пельмени, пироги, свиной окорок, яичница на сале, капусточка, огурчики, грибочки — это я могу понять. Но тушенные в сметане караси для утреннего перекуса на скорую руку — это явно перебор.

— Добавь к этому списку жареных цыплят, томленую кашу с грибами и луком, творожную запеканку, и ты получишь полное меню, — вставил свое слово Изя, в таком же недоумении следя за суетой младшего богатыря, попыхивая при этом трубкой и лениво перебирая пальцами струны на гуслях. — Думаю, если бы мы не должны были вскорости выдвигаться во дворец, она непременно затеяла бы генеральную уборку или еще что-то не менее масштабное.

— И ты уже догадался, что с ней происходит? — поинтересовался у друга Илюха, с видимым удовольствием накладывая себе карасей.

— Дык тут и догадываться нечего, — пожал плечами черт, отдавая свои предпочтения цыплятам и каше, — несмотря на богатый послужной список, Любава у нас натура тонкая, впечатлительная, вот и переживает.

— Из-за Вилория, что ли? — удивился Солнцевский, попутно выуживая рыбные кости из своей тарелки. — Было бы из-за кого. Ты того, Любав, расслабься!

— Что? — переспросила младший богатырь, наконец закончив сервировку и усаживаясь за стол.

— Говорю, не стоит этот Вилорий твоих переживаний.

— Конечно, не стоит, — тут же охотно согласилась бывшая разбойница, выбирая себе самый маленький пирожок.

Коллеги как по команде прервали трапезу и выразительно переглянулись.

— Так тебе не жалко Вилория? — решил осторожно уточнить черт.

— А чего его жалеть-то? — искренне удивилась Соловейка, бросив себе на тарелку парочку пельменей. — И поделом ему. Сегодня же все подробно расскажу Сусанне, и ни капли не удивлюсь, если после этого разговора ей захочется стать вдовой. А с чего вы вообще решили, что я могу пожалеть этого душегуба и предателя?

После этих слов старший и средний богатырь опять были вынуждены отвлечься от необычайно вкусного завтрака. Долго в недоумении коллеги смотрели друг на друга, прежде чем один из них скромно выдал следующий вопрос, предварительно обведя взглядом ломящийся от яств стол: