Читать книгу "Мой любимый зверь! - Ольга Гусейнова"

Но сейчас мне себя стало жальче, я устала до предела. Старалась быть самой преданной и надежной помощницей мужа всегда и во всем. Скрывала токсикоз, держалась молодцом, старательно давила гормональные срывы, влиявшие на настроение, боролась со своими страхами и сомнениями. Но семь месяцев беременности растянут самые стальные нервы и испортят самые благие порывы.

Поэтому я, чуть не плача, призналась:

— Потому что наш маленький негодник так ударил меня по печени, что избавил от всех застойных явлений в ЖКТ! А охранники, которых ты ко мне приставил, совершенно бестактно каждые пять минут стучались ко мне в туалет и выясняли самочувствие. Прости, но я давно так не позорилась.

— И поэтому ты решила целый час лететь домой, вместо того, чтобы, тоже не деликатничая, попросить их не дергать тебя? — искренне недоумевал Райо.

— Зато, всего часок потерпеть, а затем — долгожданная встреча с моим домашним и любимым белоснежным другом, — кивнула я на туалетную комнату, — с ним не нужно думать о репутации, воспитании и можно, не считая времени, вести задушевные беседы.

— Эрика, ты впервые вот так сорвалась посреди рабочего дня и заставила меня поволноваться, — с легкой укоризной заметил Райо, приближаясь и опускаясь возле кресла на колени.

— С чего бы это? — «обиделась» я. — У тебя целых два новых помощника, ну лишился ты третьей, пузатой и никчемной, — не вижу причин для волнения.

Последнее я прохлюпала, а потом и вовсе разрыдалась. Райо, опешив, вытаращился на меня, всем телом подался ко мне и привлек к себе со словами:

— Что ты себе надумала, моя нежная Птичка? Ты семь месяцев тянула объем работы, с которым сейчас двое мужчин-профессионалов с трудом справляются. Я не готов… не могу позволить, чтобы моя нидаш валилась от усталости. Достаточно, пора подумать о себе и ребенке. Может он поэтому тебе забастовки устраивает и дерется, что чувствует, как ты слишком много работаешь? Не гуляешь, мало спишь. Меня уже мама с папой ругают, за то что позволяю тебе работать, не забочусь…

— Ты? — теперь я изумленно уставилась на мужа. — Да я писаную торбу самой себе напоминаю. Без твоего присмотра и шагу не ступить. Охрана, диетолог, врач, толпа слишком заботливых родственников. Помимо отчетов на работе, я пишу с десяток похожих сообщений по своему самочувствию твоим родителям, сестрам, врачам…

— Эрика, любимая…

— Птичка хочет свободы! — выпалила я.

— Хорошо, побудь дома. Я скажу родным не беспокоить тебя… пару дней.

— До родов! — И тут же выдвинула новое условие, раз так неожиданно даш согласился на первое: — И не посиделки под охраной дома!

— Ну…

— Я за полгода выучила клеранский, ваш этикет и традиции, к тому же, дипломированный координатор, мне двадцать три года. Да я практически мать уже. С какого перепуга я в конце пищевой цепи среди милейших надзирателей женского пола? — возмутилась я тем, чем допекли за девять месяцев жизни на Клеране.

Сразу после свадьбы меня приняли в большой, дружный и сплоченный род Алесио. Особенно старательно принимали родственницы. Сначала я радовалась новым улыбчивым лицам, знакомствам, советам. Наивная! Вскоре выяснилось, что меня приравняли к детям рода и каждая мать имеет право меня воспитывать. На-до-ело!

Райо, впервые столкнувшись с моей истерикой, несколько мучительных мгновений меня рассматривал, потом усмехнулся, а затем и вовсе — расхохотался. Что стало полной неожиданностью для моих расшатанных нервов.

— Эрика, я же тебе говорил, если в наших женщинах нет зверя, это не значит, что они добрые, пушистые и покладистые. Кровь одна, жажда властвовать, устанавливать границы территории и иерархию у нас в генах. Как поставишь себя, так и относиться будут. Я думал, ты нежный цветочек Электуса, а оказывается, у тебя просто неисчерпаемое терпение.

Я пихнула мужа в грудь, отчего он потерял равновесие и сел на пол, все еще посмеиваясь.

— Я из-за тебя мучилась! Боялась испортить твои отношения с родичами. А ты… крендель недоеденный. И сынок твой тоже, выбил из меня всю душу. Ой!..

Я осторожно выдохнула, откинулась на спинку кресла и начала поглаживать большой живот, успокаивая сыночка, который сегодня с утра решил устроить мне перестановку внутренних органов, чтобы по феншую было. Читала я тут на днях эту интересную книжку в сети, на свою голову. Теперь нет-нет, да лезут в голову дурные панические мысли, что гостиная у меня не там, входная дверь не здесь, мебель мешает движению энергетических потоков и даже сад посажен неправильно. Вот все против меня, бедной!

Райо передвинулся ко мне вплотную, аккуратно расстегнул просторную тунику и, оголив мой живот, положил на него ладони, такие горячие, красивые, сильные и неизменно приводящие меня в восторг. Муж знает об этом и часто пользуется, чтобы успокоить меня, приласкать, доставить наслаждение или просто пожалеть. Вот как сейчас. Немного приподнялся и, касаясь губами выпирающего животика, начал нежно его целовать, воркуя с сыном. Довольно скоро наш «бандит» успокоился и мне стало легче.

— Ох, скорее бы прошли последние месяцы, — выдохнула я с облегчением.

Будущий отец с нежной улыбкой смотрел на меня снизу-вверх, поглаживая мой живот и явно наслаждаясь нашим единением. И тихонько признался:

— Понимаю, все трудности вынашивания легли на тебя, но ты такая… красивая, теплая, мягкая, столько света даришь. Для меня это событие стало невероятным, даже представить не мог, что так понравится. И моя нидаш будет такой… необыкновенной. Мне, наоборот, хочется продлить время, когда нас уже трое, но мы все вместе.

— Хаеля сказала, что потом еще веселее будет, особенно, когда сын пойдет… — хихикнула я, вытирая слезы.

Все проблемы и раздражение испарились. Нежность, постоянная забота Райо, опека, хоть частенько и чрезмерная, грели душу. Если самой себе честно признаться, я и с работы сегодня сбежала, чтобы он примчался домой, бросив все, и мы остались одни. Чтобы вот как сейчас сидел у моих ног, ласково гладил, смотрел золотистыми глазами с щемящим обожанием и любовью. И то чувство, о котором он сейчас сказал, когда нас уже трое и мы вместе, мне нравится испытывать с ним наедине. А у Райо ужасно много работы и хоть он считает, что терпение у его нидаш неисчерпаемое, — ошибается. Мне просто хочется его, всего и всегда. Могу я себе позволить побыть эгоисткой хотя бы разочек?

— Зачем тебя вызывал глава улана? — вспомнила я о важном деле.

Райо бережно взял меня на руки, сел в кресло и посадил к себе на колени, прежде чем довольно сообщил:

— Наши предположения подтвердились, глава предложил мне стать его преемником на предстоящих выборах.

Я запищала от восторга, обнимая мужа за шею. Райо смеялся, целуя мои щеки и виски.

— Еще бы, первый полноценный перевертыш за триста лет. Вне всяких сомнений, умный, импозантный, из древнего сильного рода, к тому же, с идеальной нидаш, — весело пошутила я.