Читать книгу "Обжигающий лед - Джуд Деверо"

Они ехали весь день, и Кейн каждую минуту или приводил новые доводы, или обдумывал разные оправдания своему поступку, как, например, такое — она должна быть благодарна ему за то, что он сделал. Он сказал, что теперь Хьюстон смогла убедиться в своих чувствах к нему. Он пытался заставить ее увидеть смешную сторону произошедшего. Он обвинил ее в том, что она привлекла мальчиков к себе в помощники, и предупредил о той опасности, которую она навлекла на них всех. Он изо всех сил старался, чтобы она хоть как-нибудь отреагировала.

Но Хьюстон словно застыла. Она думала о жителях Чандлера, после ужаса, который повлекла за собой авария на шахте, им необходимо как-то развеяться, и они, без сомнения, обратят все в шутку и здорово повеселятся. Шериф приукрасит всю эту историю насколько возможно, а «Кроникл» пустят в печать серию статей об этом событии, начиная со свадьбы и заканчивая… заканчивая человеком, которого должны были повесить.

При мысли о Кейне ее кровь закипала, и она отказывалась прислушиваться к его словам. Тот факт, что она отдала ему свою любовь, а он усомнился в ней публично, усомнился, устроив этот невероятный спектакль, казался ей особенно унизительным.

То, что ожидало ее в дальнейшем, она почувствовала, когда они остановились на станции поменять лошадей. Пожилой мужчина спросил, не они ли та пара из Чандлера, о которой он слышал. Пересказать эту историю он не мог, потому что чуть не лопался от смеха, а, когда они уезжали, попытался вернуть Те двадцать долларов, которые дала ему Хьюстон.

— По мне, так эта история стоит сотню долларов, — сказал он, хлопая улыбающегося Кейна по спине. — Я вам должен восемьдесят.

Хьюстон подняла голову и направилась к лошади. Она старалась изо всех сил не замечать присутствия ни одного, ни другого мужчины. Когда они опять отправились в путь, Кейн с новыми силами пустился в рассуждения, но уходило много времени на паузы, когда он останавливался, чтобы вдоволь посмеяться.

— Когда я увидел, как ты стоишь там… и ты говорила, что собираешься вытащить меня и спасти от виселицы, я не знал, что сказать, я был ошарашен, а потом Ян стал кричать про эти твои острые каблуки, — ему пришлось замолчать, чтобы скрыть улыбку. — Ну Хьюстон, тебе будут завидовать все женщины к западу от Миссисипи. Они все будут жалеть, что не настолько смелы и решительны, чтобы спасти своих мужей из лап смерти, и…

Он осекся, чтобы откашляться, и Хьюстон взглянула на него. Он безуспешно пытался удержаться от смеха.

— Когда я вижу с каким выражением лица ты восседаешь на лошади… Как называются женщины, которые носят шлемы с рогами? Леди Викинг, вот на кого ты похожа, леди Викинг, пришедшая на выручку к своему мужчине. А выражение лица Закари! Если б у меня не раскалывалась голова…

Он замолчал. Хьюстон пришпорила лошадь и вырвалась вперед.

Что бы там Хьюстон ни ожидало по возвращении, но, когда они въехали в Чандлер, все оказалось хуже любых опасений. Стараясь не замечать Кейна, она поскакала по окраине города к северной части, чтобы по пути к дому Кейна встретить как можно меньше народу.

Было шесть часов утра, когда они поднялись по холму к дому Таггерта, но там уже толпилось около сорока человек, которые «совершенно случайно» оказались поблизости. Большинство слуг стояли у дома и разговаривали с горожанами.

Хьюстон сжала рукой ворот разорванного костюма, собрала все свое достоинство и направила лошадь к черному ходу, в то время как Кейн спешился у парадного Входа и к нему бросились все, кто толпился вокруг.

— Наверное, хочет похвастаться, — пробормотала Хьюстон. Ей как-то удалось миновать кухню и нетактичные вопросы миссис Мерчисон, так же как и ее улыбочки.

Поднявшись наверх, Хьюстон отпустила Сьюзен и налила себе ванну. Полежав в ней немного, она забралась в постель и собралась поспать. Она слышала, как в комнату вошел Кейн, но она притворилась, что крепко спит, и он ушел.

После девятичасового сна и сытной еды она почувствовала себя лучше физически, но настроение ее испортилось еще больше. Когда она вышла в сад на крыше дома и взглянула вниз на улицу, она увидела Невероятное количество народу, прогуливающегося перед домом.

Кейн зашел в комнату и сообщил, что едет на шахту «Маленькая Памела», чтобы узнать не нужна ли там помощь, и попросил Хьюстон поехать с ним. Она отрицательно покачала головой.

— Ты же не можешь навсегда здесь спрятаться, — сердито сказал он. — Почему ты не гордишься тем, что сделала? Я, например, чертовски горжусь.

После того как Кейн ушел, Хьюстон признала, что он прав, что ей придется встретиться с соседями, чем быстрее она через это пройдет, тем лучше. Она медленно надела практичное платье из голубого хлопка, спустилась вниз и приказала запрячь свою коляску.

Хьюстон не понадобилось и десяти минут, чтобы понять, что предсказания Кейна по поводу реакции жителей Чандлера оказались абсолютно не правильными. Ее сочли не героиней, которая спасла своего мужа, а глупой, капризной женщиной, которая бьется в истершее прежде, чем поинтересоваться, что же все-таки происходит.

Она проехала в своей коляске по окрестностям города и поднялась по дороге к шахте «Маленькая Памела». Может быть, на шахте так требуется помощь, что у них не будет времени обсуждать ее проделки.

Не тут-то было. Жертвам бедствия необходимо было над чем-то посмеяться, и в качестве объекта они избрали выходку Хьюстон.

Она старалась изо всех сил высоко держать голову, пока помогала разгребать мусор и пыталась организовать переезд вдов и сирот.

О чем она действительно жалела, так это о том, что Кейн получил от всех этих разговоров огромное удовольствие. На свадьбе он был обижен, потому что люди решили, что любая женщина предпочтет ему Лиандера, но теперь у него на руках были все возможные доказательства того, что Хьюстон любит его.

Хьюстон продолжала думать о всех тех случаях, когда он мог рассказать ей, что на самом деле его не обвиняли в убийстве; когда он хотел, он мог говорить очень быстро и ясно, так почему же он был так косноязычен той ночью, когда она сообщила ему, что подложит динамит ему под ноги?

К концу дня, когда люди совсем осмелели и забросали ее вопросами («Ты хочешь сказать, что не поинтересовалась у шерифа, какие были шансы у твоего мужа, и не говорила с адвокатом? Лиандер был в курсе всего. Он мог бы тебе все рассказать. А еще ты могла бы…»), Хьюстон хотелось провалиться сквозь землю. А когда мимо прошел Кейн и, от всей души хлопнув ее по плечу, произнес: «Выше нос, дорогуша, это была всего лишь шутка», — ей захотелось крикнуть, что для него это, возможно, и шутка, для нее же — публичное оскорбление.

Ближе к вечеру она увидела Памелу Фентон, стоявшую нос к носу с Кейном, и прохладный вечерний ветер донес до нее слова: «В день свадьбы ты сказал, что никогда не унизишь ее. А как назвать то, что делаешь ты сейчас?» Она была благодарна, что хоть кто-то отстаивает ее интересы.

Вернувшись домой, она поужинала у себя в комнате; Кейн предпринял еще одну попытку поговорить с ней, но она лишь укоризненно посмотрела на него, не сказав ни слова. Он вылетел из комнаты, вслух жалуясь на то, что она лишена чувства юмора и что в ней, черт побери, слишком много от леди, черт побери, своей эпохи. Перед сном Хьюстон расплакалась.