Читать книгу "Королевская кровь - Матвей Курилкин"

Судорожно бросаю взгляд по сторонам. Есть! Лавка! Большая, дубовая. С трудом поднимаю в одиночку, ставлю вертикально. Чем не щит?

– Ребята, за мной, навалились! Толкайте меня в спину!

Пинком распахиваю дверь и выношу себя в коридор, задевая краем лавки косяк. Тяжелая деревяшка чуть не выворачивается из рук, норовит ударить по голове и завалить меня на спину, но сзади в четыре руки толкают товарищи, едва протискиваясь в узкий дверной проем. Всей кучей мы вылетаем в коридор, как пробка из бутылки. Лавка дергается в руках – с той стороны бьют болты. Опять повезло – стрелки профессионалы, даже ошеломленные, бьют точно в центр мишени. Чуть правее или левее, и лавка не защитит, слишком узкая. А потом для них стало поздно. Рыча от натуги, швыряю предмет мебели во врагов. В коридоре образуется куча-мала, и пока противники не пришли в себя, мы их добиваем.

Впереди дверь во внутренний двор. Я успеваю захлопнуть ее и задвинуть засов, едва выглянув – к нам бежит десятка три защитников. Слишком много для нас шестерых, зато силы мы оттянули хорошо, даже слишком. Теперь бы еще выжить. Я оглядываюсь назад, удерживая дверь, в которую уже колотят снаружи. Мы больше не одни – оказывается, жители города не стали ждать, чем закончится наш дурацкий прорыв, решили присоединиться к веселью. В коридоре даже становится тесно. Я морщусь, будто лимон разжевал, – защиты на горожанах почти нет, многие в светлых рубахах, будто мишень изображают. С вооружением тоже плохо – дубинки и тесаки. Но теперь нас много. Я резко отодвигаю засов, дверь раскрывается под напором не ожидавших такого защитников, кто-то, не удержавшись, валится под ноги, его тут же затаптывают. Я бросаю меч, орудую кинжалом – с мечом здесь не развернешься. Рядом кто-то из охотников, из-за спины тычут дубинами, меня выносит во двор под напором толпы – едва удается удержаться на ногах. Пропускаю удар. В голове звон, область зрения сужается, будто я смотрю через трубу. Сознание терять нельзя, иначе убьют. Я продолжаю бить и уклоняться, пока не выясняется, что сражаться больше не с кем. Вокруг мертвые и раненые. Много горожан. Но людям уже все равно – несколько самых резвых лезут в разбитые окна первого этажа.

А народу становится все больше и больше. Как только в глазах чуть проясняется, я вижу, что ворота уже тоже взломаны – я и не заметил, как это произошло. Солдаты пехотного легиона методично работают тараном, вынося парадные двери жилой части – не все же через окна лазить. Тикля не вижу. А что это я наблюдаю? Зрение восстановилось, кровь по лицу течет уже меньше. Пора и мне присоединиться. В замок влетаю вместе с пехотинцами, которые, наконец, справились с воротами.

– Что с Тиклем, ребята? – ору на ходу.

– Он через окно вошел, с первой полусотней. Где-то здесь!

Первый этаж уже зачищен – здесь никого нет. Откуда-то сверху доносится звон металла и крики. Там уже и так тесно, а вот неприметная дверь сзади выглядит подозрительно – тем, что еще не открыта. Я успеваю ухватить десятника пехотинцев прежде, чем он уберется наверх. Киваю на дверь. Слова не нужны – боец и так все понял. Таран втащить внутрь не представляется возможным, но это и не нужно. Тяжелая мраморная статуя варварски повалена – парни с матом, на выдохе, крушат дерево головой какого-то полководца прошлого. Пара минут, и мы уже спускаемся по узкой спиральной лестнице. Пытаюсь пролезть вперед, но мне не дают:

– Ты бы придержал коней, командир, – рассудительно говорит десятник. – Куда ты без шлема и без щита? Вон и так вся голова в крови.

Послушно отступаю. Действительно, что-то я вошел в раж, так недолго и болтом в брюхо получить. Замечаю, что кольчуга прорвана в двух местах, все тело болит, из неглубоких ран продолжает сочиться кровь. Надо же, как я ухитрился не заметить ударов? Мне даже дышать больно, пара ребер определенно сломаны. Расслабляться не время.

Спускаемся долго, мы уже гораздо ниже земли. Спуск наконец заканчивается крохотной сырой комнатушкой. Пахнет ржавчиной и стоялой водой. Нас никто не встречает. Еще одна дверь, и эту выбить было бы сложнее. Да и не нужно – она не заперта. Короткий тоннель, металлическая лестница наверх. Нет сил подняться. Да и не нужно. Десятник с тремя бойцами, отправившиеся на разведку, быстро возвращаются:

– Это подвал одного из домов на площади. Никого нет, жильцы убиты.

К моменту нашего возвращения в замок бой уже закончен – по замку бродят ликующие горожане. Нашли склад с зерном и другими припасами. Очень большой склад, как раз и предназначенный для хранения запаса на случай осады. И он забит под завязку. Более того, кто-то из наших уже нашел архив Совета, и, если бумаги не врут, в городе еще три таких склада под охраной городской стражи. Часть жителей уже отправились проверять. Если охранники не сбежали, я им не завидую. Двое остававшихся в городе членов Совета сбежали под охраной тридцати наемников по подземному ходу, зарубив по дороге десяток легионеров и пару десятков горожан. Еще полсотни наемников сдались в плен. И около полутора сотен погибли во время штурма.

У нас потери оказались не такими большими. Общее количество убитых – пятьдесят семь человек, еще почти сотня раненых. Все-таки расслабились, не ждали нашего визита. Растерялись. Обычно соотношение потерь при штурме один к трем в пользу обороняющихся, а никак не наоборот. Остаток ночи я вытаскивал самых тяжелых. Сначала – с помощью Говорны, которая делилась со мной энергией, а когда девчонка выдохлась – самостоятельно. Слава богам, нашлись в городе еще четыре лекаря, так что часть раненых они взяли на себя. Правда, лечили не только солдат, но пострадавших горожан было меньше – отсутствие брони сказывалось. Там, где солдат, одетый в кольчугу и стеганку, мог отделаться сломанными ребрами, гражданский, защищенный в лучшем случае кожаной курткой, получал двадцать сантиметров стали в грудь. Так что раненых было меньше, но они тоже нуждались в помощи. Через пару часов после рассвета меня нашел Тикль, который с двумя полусотнями весь остаток ночи носился по городу, подавляя немногочисленные очаги сопротивления.

– Командир, тебе бы передохнуть и полечиться, – осторожно предложил тысячник пехотинцев, дождавшись, когда я закону совмещать кости бойца, ухитрившегося сломать ногу во время штурма. – Выглядишь, будто того и гляди помрешь. Во время штурма впереди всех на стену зачем-то полез, так и теперь еще силы тратишь. Смотри – у тебя пациенты уже лучше, чем ты сам выглядят!

– Да, – кивнул я. – Вроде бы больше никто не помирает. Пожалуй, здесь я больше не нужен. Но нужно срочно двигаться к Альтигу. Узнать, как там у ребят.

– Ага, сейчас поедем, – серьезно кивнул лан Арно. – Я уже распорядился, чтобы лошадей запрягали. Пойдем вон пока хоть горло промочим.

Бывший наемник помог мне подняться и усадил на лавку, чуть не насильно впихнув в руки кружку с каким-то варевом. Это оказался травяной отвар, очень приятный на вкус. Прохладной волной он ухнул в желудок, распространяя по всему телу легкость и свежесть. Я удивленно глянул на Тикля, а потом сознание окончательно уплыло, и я уснул. Последнее, что услышал, была фраза Тикля, обращенная к кому-то из сотников: