Читать книгу "По закону перелетных птиц - Светлана Нергина"

– Да, конечно, – осторожно начал советник. – Мы назначим щедрое вознаграждение тому, кто сумеет вылечить его величество, несмотря даже на то что казна Митьессы в последние годы далеко не так полна, как прежде…

– Тогда не стоит обмелять ее еще больше, – усмехнулась чародейка и, не успел советник обрадованно перевести дух, пояснила: – Мне нужны не деньги. Их я могу заработать на любом тракте, причем куда меньшими усилиями и с большим удовольствием. Работа мага-наемника очень хорошо оплачивается.

Риндольф снова напрягся. Куда она клонит?

– В таком случае что же вы соизволите принять в качестве оплаты?

Ристания словно бы задумалась. В третий раз наполнила бокал водой. Графин почти опустел, только на самом донышке уныло бултыхалась оставшаяся жидкость.

– Мне не нужна оплата, – наконец кивнула ведьма. – Но мне нужны подобающие условия работы.

– То есть?

– Во-первых, прекратите искать несчастную дисцитию. Вопросы о ней здорово действуют мне на нервы. Железных же нервов ни медицина, ни магия пока не придумала, так что приходится обходиться теми, что есть.

– А если это она… – начал было советник, однако осекся под тяжелым взглядом Ристании.

– Вот если – тогда и посмотрим, – отрезала она. – Во-вторых, мне нужен неограниченный доступ к библиотеке и бумагам короля. В-третьих, комната во дворце.

– Разумеется, домна, – без возражений согласился советник. Это было еще вполне терпимо. – Это все, чего вы хотели пожелать?

– Пожалуй, да, – помедлив, кивнула та. – Хотя вот еще: скорее в порядке дружеского совета. Держите от меня подальше Леагра. Целее будет.

– Леагр?

– Дворец, – мрачно поправила Ристания. – А то мало ли что…

Советник расхохотался. Вот теперь он узнавал ту ведьму, с которой скоротал ночь под одним плащом.

– Конечно, домна, как скажете… Эй, Гарид!

ГЛАВА 3

Один из коридорных мальчишек вздрогнул и стремглав бросился в зал. Лерга мгновенно присела так, чтобы из окна ее не было видно, и остальных потянула за собой. Хотя что-то подсказывало дисцитии, что она безнадежно опоздала.

– Проводи домну в лучшую гостевую комнату, – строго приказал показавшемуся на пороге мальчишке советник. – И выполни все ее пожелания.

– Конечно, – чуть ли не в пояс поклонился перепуганный коридорный. – Прошу за мной, госпожа.

Ристания поднялась с кресла, легко кивнула советнику на прощание и уже почти поравнялась с дверями, когда ее снова окликнул Риндольф:

– А какая вторая причина?

Чародейка усмехнулась:

– Жесткие меры – вещь хорошая и порой оправданная, правильная и необходимая с общегосударственной точки зрения. Беда в другом – совести ведь общегосударственную точку зрения не навяжешь. А вы пока еще не настолько очерствели, чтобы идти по трупам. Особенно – трупам с подозрительно знакомыми чертами лица.

Советник опустил глаза и промолчал.

Говорят, что вещи обычно перенимают характер их хозяина.

Лерга, обладавшая далеко не милым и ангельским нравом, это уже давно познала на собственной шкуре и в принципе была полностью согласна с народной мудростью.

Библиотечные книги ее на дух не переносили, так и норовя порваться в переплете, растерять ветхие летучие страницы или попасть под фужер, из которого расплескали вино, – словом, делали все возможное, чтобы ни они сами, ни их соседки по полкам в руки дисцитии больше не попали. Учитывая, что библиотекарем был назначен старый, почти выживший из ума маг, который некогда преподавал в Обители, а сейчас просто уволить его было жалко, то опасность оказаться в «черном списке» была очень даже велика: объяснить что-либо этому субъекту было необычайно трудно. Если же книгам не удавалось провернуть ни одну из вышеперечисленных подлостей, то они изо всех сил старались хотя бы скрыть от Лерги половину проклятых абзацев, дабы она потом еще неделю под порчей ходила, гадая, откуда оная взялась.

Аналогичным же образом вели себя свитки, особенно свитки со сделанным домашним заданием. Они категорически отказывались по утрам вылезать из ящиков на свет божий, дабы служить вещественным доказательством хотя бы честных попыток что-либо выполнить. Без них же магистры почему-то не горели желанием верить дисцитии.

Ничуть не лучше вело себя вроде бы не так давно надетое зеленое льняное платье. Оно Лергу вообще «обожало». Особенно «обожало» ее нервы, трепетно коллекционируя всевозможные способы их вытрепывания. Платье путалось между ногами, не давая бежать, оно сминалось, оно цеплялось за все, что можно, и даже за половину того, за что и теоретически-то, с точки зрения Лерги, зацепиться нельзя! Но она в данном случае, увы, была самым что ни на есть непосредственным практиком, поэтому расплесканные по заднему двору два ведра холодной воды из колодца пришлось списать на рванувший ее за юбку резной подлокотник деревянной скамейки.

Правда, раньше дисцития искренне считала, что она одна страдает от чрезмерной похожести ее вещей на нее саму. Оказалось, это свойство универсально.

Если Леагр был, мягко говоря, не слишком-то приятным типом, не располагающим к дальнейшему приятному общению, то и его пес, без дела шляющийся по дворцу, оказался ничуть не более милым и приветливым.

– Реп, видстань! – отмахнулась от мохнатой зверюги, лезущей прямо под локоть, занятая кухарка. Борщ уже вскипел, а вот картошка для него мало того что не была порезана – и почищена-то всего наполовину. Лерга виновато потупилась.

– Ниче-ниче, – махнула рукой старуха, – у всех поначалу не больно-то хорошо да споро выходит. Приноровисся.

Собака, осознав своей шишковатой башкой, что от видавшей виды кухарки ей ничего не добиться, подошла к дисцитии и положила морду ей на колени. Лерга замерла, боясь шелохнуться. Еще вчера она бы оттолкнула омерзительно воняющую тварь силовой волной, и та навек бы зареклась приставать к магам. Сегодня же приходилось сидеть и молча смотреть, как нити слюны пачкают тебе юбку, стараясь поменьше вдыхать выдыхаемое псом.

– Ты Репа-то не боись, – посоветовала кухарка, торопливо дочищая картошку и отмывая ее в принесенной Лергой воде. – Он, зараза этакая, будто бы чуит, кто его боятися, тех и джгацит! Кусаит в смысле.

– И часто? – сквозь зубы процедила Лерга.

– Бувае, – неопределенно отмахнулась старуха, и Лерга поняла, что часто. Оптимизма это не добавляло.

– Эй, ты, – обратилась она к собаке, – зачем ты пришел? Еды у меня нет. Уйди, пожалуйста.

Пес внимательно выслушал, приподняв одно ухо, но не усвоил, наоборот, дослушав, только удовлетворенно вздохнул и, словно проникнувшись доверием, закрыл глаза. Да и вообще, кажется, решил чуток вздремнуть…